Холпек II: Спуск к ядру

Крас медленно приподнялся, потирая виски, и вдруг осклабился:

— Понял только, что ты — этакий Йода и Баба Яга в одном флаконе. — Он с любопытством уставился на пустые пузырьки у ног шамана. — Это всё из-за твоих зелий, да? Ты отравляешь воздух, а сам пьёшь противоядие?

Гироха закатил глаза так, будто молил духов о терпении.

— Слушай, тебе никто не говорил, что ты бездарь? — Его голос звучал, как напильник по кости.

Крас на мгновение смутился, его обычно чёрная кожа приобрела багровый оттенок.

— Э-э… Нет, кажется, — он потупил взгляд, — ты первый.

В углу зала Кельян фыркнул, быстро прикрыв рот ладонью. Даже каменное лицо охранника не выдержало такой откровенности.

— На сегодня с тренировкой мы закончим! У тебя будет достаточно времени, до следующей, чтобы подумать над своим поведением, осмыслить мои слова и поработать над ошибками. Выгружай скарб и вали отдыхать. И не забудь расплатиться за провизию, последней ходкой Кельян принесёт всё необходимое по списку.

Скомандовал Гироха и уже собирался уходить, закидывая пустые флаконы с свою котомку.

— А-э-эм-м-м, это, ну как бы сказать. — Начал мямлить Сергей, краснея ещё больше. — У меня есть просьба.

— Дай угадаю, ты не можешь сам пойти в бордель и договориться с Нивейдой? Поэтому хочешь попросить меня об этом?

Древний шаман кобольдов говорил так, словно рассказывает обыденные вещи, или читает открытую книгу. Его трость постукивала по каменному полу, а губы растянулись в ехидной ухмылке.

— Слушай старый, как у тебя так получается, предугадывать мысли других людей?

Крас в очередной раз удивился проницательности шамана, а старик, лишь ещё шире улыбнулся, всем своим видом показывая, кто здесь самый мудрый и самый главный.

— Да тут и угадывать нечего, всё в твои глазах написано. А после моих слов, ещё и морда похотливая стала. Не переживай, я старый и мудрый разумный, так что решил этот вопрос ещё утром. Нивейда ждёт вашей встречи не меньше тебя и знаешь — Гироха озадаченно закатил глаза — если честно, то я удивлён.

— И чем же если не секрет? — Поинтересовался Крас.

— Нагх, я видел тебя без одежды и скажем так… э-м-м-м, ты конечно не обделён мужским достоинством, но и гигантом явно не являешься. А чтобы жрица с планеты Скайвен сама была рада предстоящим плотским утехам… нужно быть как минимум магистром сексуального искусства.

После сказанных слов, Крас ощутил смешанные чувства, его одновременно переполняла гордость за свои сексуальные победы, но также присутствовал стыд из-за того, что кобольд так свободно может разговаривать на довольно щекотливые темы.

— Знаешь, размер не всегда имеет значение, главное умение.

С этими словами герой развернулся на сто восемьдесят градусов, схватил свой шпионский балахон с глубоким капюшоном, натянул его, и походкой победителя двинулся в сторону выхода.

— Эй, умник, ты ничего не забыл? Или у тебя уже вся кровь из головы в головку перетекла? Кто будет перегружать руду?

Крас остановился и снова покраснел как помидор, вернее было бы так, будь он белым. Герой посмотрел в сторону Кельяна, и наверно впервые увидел улыбку на его лице.

— Ну вот, хоть хоббита улыбнуться заставил, значит, день прожит не зря. Давай быстрее с этим покончим. Девушек нельзя заставлять ждать, а у меня скоро яйца лопнут от воздержания.

— Смотри не скажи так Нивейде сегодня вечером. — Ответил на его колкость Кельян.

— О-у, ты ещё и разговаривать умеешь, думаю мы подружимся. — Парировал, подмигнув Крас.

Закончив разгрузку руды и запасшись провизией для экспедиции, Крас наконец вернулся в свой отремонтированный жилой блок. Он буквально рухнул под струи душа, с наслаждением зажмурившись, когда горячая вода смыла с него пот и пыль тяжёлого дня.

Пытаясь осмыслить слова Гирохи о тренировке, он беспомощно хмыкнул, его голова не работала — все мысли упорно сворачивали к одному: к Нивейде. Даже радость от того, что энергокаркас, наконец восстановивший связь с ядром и наполнивший тело живительной силой, не мог перебить это навязчивое ожидание.

Вытираясь полотенцем, он вышел из ванной — и замер.

На новом диване, в полупрозрачном платье, играющем на каждом изгибе её тела, лежала Нивейда. Её глаза, тёмные, как ночь Холпека, приковали его к месту. Она молча смотрела на него, искусно прикусив нижнюю губу — до боли знакомый жест, от которого у Краса перехватило дыхание.

Комната вдруг стала жарче.

— Ну что, мой ненасытный принц, — губы Нивейды изогнулись в игривой ухмылке, — готов к настоящим развлечениям? — Её пальцы медленно скользнули по краю платья, подчёркивая каждый изгиб. — Хоть раз вспомнил обо мне за эти дни?

Крас шагнул вперёд, его глаза вспыхнули тем самым опасным блеском, который она так полюбила.

— Забыть тебя? — Он хрипло рассмеялся, снимая полотенце с бёдер. — Да я каждую минуту представлял именно это.

Его ладонь обхватила её талию, а губы нашли её шею — горячо, без прелюдий.

Сергея ждал вечер, который, закончится только под утро. Оставив в его памяти яркие впечатления и запах Нивейды в его сознании. Влюблённые сделают на стене ещё одну трещину, но кому есть дело до отделки?

Глава 10

— Привет, дорогая… Скучала?

Спросил Сергей у Умки, выдавив из себя эту фразу, между двумя приступами тошноты. Только что он выблевал весь завтрак с таким энтузиазмом, будто участвовал в соревновании по метанию желудочным содержимым. Это было уже его четвёртое перемещение через мобильную пустоту, и, несмотря на «эликсир от турбулентности» (так он пафосно окрестил жалкую мутную микстуру, которая, по идее, должна была спасать от укачивания), лучше не становилось.

Каждый раз, вылетая из червоточины, он чувствовал себя так, словно его запихнули в стиральную машину, включили режим «сверхзвуковой отжим» и забыли на пару тысячелетий. Желудок, не привыкший к таким космическим издевательствам, восставал против хозяина с яростью обиженного демона, вышвыривая наружу всё, что не успело перевариться.

Особый «шарм» добавляло то, что рвота замерзала моментально — будто сама вселенная решила подшутить над ним, превратив отходы биологического процесса в ледяные скульптуры. «Эй, смотри, Крас теперь не только герой, но и художник-абстракционист!» — мелькнула у него ироничная мысль. К счастью, парень догадался включить энергетический подогрев ротовой полости — иначе бы вместо романтического приветствия Умка услышала лишь жалобное клацанье зубами на вечном морозе Холпека, в попытках перегрыз мёрзлую блевоту.