Холпек II: Спуск к ядру

Подойдя к Сергею, Гироха мягко, но твёрдо приложил свои жилистые руки к его вискам. Холодок энергии пробежал по коже — это была одна из редких ментальных практик, позволяющая передавать мыслеобразы.

Перед внутренним взором Сергея развернулась вчерашняя картина: он увидел себя, но словно со стороны — дикого, неконтролируемого, с глазами, полными безумия. Своими же руками он крушил стены, метался по комнате, не узнавая друзей… И этот жуткий взрыв, разрушивший половину комнаты. А потом — испуганное лицо Торби, кровь, боль…

Когда видение рассеялось, Сергей опустил голову. Горячая волна стыда накатила на него, сжимая горло. Он впервые за долгое время почувствовал себя… маленьким мальчиком, набедокурившим по неосторожности.

— Вот это поворот… Извини, старый… я правда не хотел такого кошмара. — Сергей скривился, будто проглотил лимон целиком. Его пальцы нервно переплелись в замок.

Гироха вздохнул так, будто в его груди скрипели несмазанные шестерёнки вековой мудрости.

— Извинения я принимаю. Но их нужно адресовать не мне, а Торби, чьи рёбра ты чуть не превратил в решето. — Его голос звучал ровно, как поверхность лесного озера на рассвете. — И кстати… — трость со свистом рассекла воздух, звонко щёлкнув по голове незадачливого героя. — Ты снова назвал меня «старый», птенчик?

Крас потирал макушку, но ухмылка медленно расползалась по его лицу. В этом ударе не было злобы — только вековая усталость наставника, который уже триста лет выбивает дурь из слишком самоуверенных учеников.

— Ай, чёрт! — Крас потёр макушку, на которой уже начинала набухать характерная шишка. — Больно же! Ну не со зла я… Да и привыкай — теперь это твоё новое прозвище, «старый». Постой, я вроде всё понял, но кое-что тут всё-таки не сходится. Мне ясно что с помощью моего запаса энергии я мог превратит цепи и тросы в смертельные снаряды, которые изрешетили всё вокруг, но откуда энергия на пробитие твоего энергощита? Зная тебя, нельзя сказать, что ты хилый малый и скорее всего щит был очень мощным. Ты же не из тех, кто ставит бумажные заслонки. А я после взрыва вообще должен был упасть без сил как мешок с костями, а не ломиться дальше сквозь твои заклинания. Так как я смог его пробить?

Глаза его сверкнули подозрением, когда он впился взглядом в старого шамана кобольдов.

Гироха замер на мгновение, его пальцы привычным жестом нашли фляжку в складках одежды. Металлический «чпок» откручиваемой крышки прозвучал как точка в долгой паузе. Сделав два размеренных глотка — первый для горла, второй для разума — он начал объяснять, попутно вытирая рот тыльной стороной ладони:

— Видишь ли, юный гений самоуничтожения. Дело в том, что когда ты поглощал ядро Патриарха, ты, конечно же, поступил как истинный герой и из-за спешки, не удосужился его толком изучить и просканировать. Твоя самонадеянность из-за гладко проведённой операции с медведихой, вскружила тебе голову хуже дешёвого эля и сыграла с тобой злую шутку. Патриархи волков, стоят на верхней ступени лестницы пищевой цепи Холпека, они очень опасные и могущественные звери. Патриархи волков — не шутки. Будь у них руки, они бы давно построили гильотину для таких самоуверенных дураков, как ты. И поверь, если бы не твоя смекалка, и «гениальный» план с обрушением потолка… — Гироха сделал паузу, давая осознать весь ужас альтернативы, — то ты и твоя Умка сейчас удобряли бы грибы в той пещере.

Старый шаман провёл рукой по подбородку, собирая мысли:

— Все дело в том, что среди дикартовой руды, которую ты обрушил на волка, однозначно встречаются легуритовые включения, а этот метал, способен отрезать ядро от энергокаркаса. Именно из этого металла Торби предлагать тебе вчера надеть ошейник. Когда легурит перерезал связь ядра Патриарха с энергосистемой, тот стал беззащитен, и ты смог его победить. Но ты и представить не мог, насколько его ядро уникально и опасно. Оно оказалось очень плотным и ёмким, в нем остался колоссальный заряд энергии. Ты даже не догадывался, что держишь в себе бомбу. Его ядро — это как бочка с порохом: компактная, но чертовски взрывоопасная. Свой заряд ты потратил на игру в «разорви цепи», а вот энергия на пробить мой щит… — Гироха усмехнулся, — это уже «подарок» от твоего волка. Приятный сюрприз, да?

— Теперь всё ясно, всё встало на свои места! Осталось только с психикой разобраться. Интересно, если я вскрою какого-нибудь хомячка, превращусь в слюнявого нюню? Аха-ха-ха! — Его смех прозвучал неестественно громко в опустошённой комнате, а на лице играла саркастичная ухмылка

Гироха сжал кулаки, и его трость глухо стукнула по полу:

— Нагх, тебе бы только зубы скалить. Из-за твоей выходки мой помощник чудом жив остался! И теперь твой кошелёк тоже будет орать от боли, поверь мне. — голос шамана дрожал от сдерживаемого гнева.

Крас резко поднял брови:

— В смысле? Можно подробнее об этом «финансовом аспекте»? — в его голосе внезапно появились нотки беспокойства.

— В САМОМ ПРЯМОМ! — Гироха рявкнул так, что со стен посыпалась штукатурка. — Кроме полной замены мебели в твоих «шикарных апартаментах» — он язвительно обвёл рукой разрушенную комнату — ты оплатишь лечение Торби. Каждый глоток целебного эликсира, каждую повязку, каждый день реабилитации! Понял, «герой»?

В воздухе повисло тяжёлое молчание. Крас вдруг с интересом разглядывал потолок, будто там внезапно появились крайне занимательные трещины.

— И… сколько же я должен, если не секрет? — Крас нервно провёл рукой по волосам, в глазах мелькнул неприятный холодок предчувствия.

Гироха невозмутимо сложил руки на животе, а его губы дёрнулись в едва заметной ухмылке:

— Мебель — сущие пустяки. Двадцать золотых на ремонт — более чем щедро. Но вот лечение Торби… Сто золотых. Ровно.

— ЧТО?! — Крас подскочил, будто сел на раскалённую сковороду. — Сотня за пару царапин? Да за эти деньги можно купить целую больницу с лекарями в придачу! Ты что, лечишь его эликсиром из слёз феникса и перевязываешь золотыми бинтами?

— Ты вообще понимаешь, как тебе повезло? — Гироха с силой ткнул тростью в пол, оставив свежую вмятину на и без того изувеченном полу. — Мы могли все оказаться на том свете благодаря твоему «фейерверку». И знаешь что? Я даже не стану выставлять счёт за свой ущерб — мне куда важнее, чтобы ты лично добывал дикарт для компенсации.

Крас открыл рот, чтобы возразить, но шаман резко продолжил, его голос стал низким и опасным:

— А насчёт Торби ты заблуждаешься. — Он медленно поднял палец. — Без моего заживляющего эликсира он бы захлебнулся собственной кровью за две минуты. — Второй палец. — Осколок выбил ему левый глаз. — Третий палец. — Два звена цепи перебили трахею. — Его рука сжалась в кулак. — Пять сломанных рёбер. Двадцать три глубокие рваные раны. И это не считая сотни поверхностных порезов.

Гироха сделал шаг вперёд, и Крас невольно отступил:

— Так что когда я говорю «сотня золотых» — ты должен сказать «спасибо», что отделался так дёшево. Потому что жизнь моего помощника стоит куда больше.

В комнате повисла гнетущая тишина. Даже разрушенные стены будто затаили дыхание. Крас бледнел с каждой секундой, осознавая всю тяжесть содеянного. Его пальцы непроизвольно сжались, оставляя на ладонях полумесяцы от ногтей.

— Ничего себе дёшево, это весь мой запас, если перевести добытое в золото. Если честно, то я очень надеялся провести пару ночей с Невейдой. — Он нервно провёл рукой по лицу, представляя, как его золото уплывает прочь вместе с мечтами о тёплых объятиях куртизанки. — Одиночество и переизбыток тестостерона отрицательно сказывается на моей психике. Я, между прочим, рассчитывал эти деньги… эээ… инвестировать в улучшение своего эмоционального состояния! Ты же сам вчера понял, что у с головой у меня того, не всё гууд. Вон даже начинаю кидаться на близких людей и вести себя как цепной пёс. — Герой осёкся, оглядев кобольда с ног до головы. — Хотя вы не люди, но суть ты уловил.

Гироха вздохнул так, будто нёс на плечах все глупости мира:

— Нагх, видимо юмором, ты пытаешься успокоить свой эмоциональный фон, но твои шутки — как крики совы в ночи: громкие, но бестолковые. — Трость с лёгким звоном ударила о камень пола. — Морфизм — не игрушка, а ты ведёшь себя, как щенок, нашедший боевой артефакт. Никаких «ночей» — сегодня разгрузка, завтра тренировка, а после — марш обратно в твою берлогу. Месяц без секса тебя не убьёт… — Его губы дёрнулись в ехидной усмешке, — зато нас всех сделает немного богаче.