Хождение Восвояси

– Так ведь эдак от меня чего останется-то! – чуть испуганно насупился Чи Шо. Братья закивали с различной степенью убежденности.

– Так вот и я про то же, – улыбнулся царевич. – Поэтому надо знать, когда рубить, а когда простить.

– А как узнаешь-то? – почти жалобно вопросил Чи Сы.

– А никто и не говорил, что быть человеком – просто, – усмехнулся Агафон.

– Эх… ладно. Пусть живут и спасибо говорят, что на хороших людей напали! – милостиво махнул рукой Чи Хай и двинулся собирать раскиданное по берегу снаряжение. Братья – за ним. Надо было успевать до заката: путь в Синь Пень был не близок.

Зато близко было то, о чем мало кто в это время думал – встреча с отрядом воеводы Ка. Там, где выбранная Иванушкой утром тропа воссоединялась с дорогой, две боевые единицы спасателей столкнулись командиром к командиру.

Поперек седла гордо восседавшего Ка Бэ Даня свисало подергивающееся рвалострекало. Причем дергалось оно как-то странно – то пристукивая, то пришлёпывая кончиком по шее нервно подрагивавшего с каждым прикосновением коня.

– Словно песне такт отбивает, – хмыкнул Иван, вспоминая свои юношеские посиделки с бардами Мюхенвальда.

Воевода остановил коня, окинул презрительным взором помятых, измазанных лукоморцев, с намёком огладил рукав своего безупречно-чистого халата и изрёк:

– На этот раз победа на моей стороне, духи Севера.

– Да? – вежливо приподняла брови царевна.

– Да. Видите это… это… Это! – затрудняясь определить биологический вид и класс трофея, он ткнул в конечность овира ухоженным пальцем. Та дёрнулась, уворачиваясь.

– Это – что?

– Это – доказательство моей победы! Я изрубил чудовище реки Текучих песков на куски, и это всё, что от него осталось!

– А Лепесток Персика вы там не встречали? – невинно поинтересовался Чи Хай.

Воевода помрачнел.

– Нет. Но мы вернёмся за ней завтра, расправимся с этим наглым уродом, посмевшим…

– Еще раз расправитесь?

Воевода хватанул ртом воздух и побагровел.

– Ты меня вруном называешь?!

– Не я! – радостно замотал головой оборотень.

– Да я завтра!..

– Заклинаю вас Нефритовым Государем, ваше превосходительство, не утруждайте себя столь многими деяниями, достойными лучшего применения. Завтра меня там не будет.

Елейный голосок О Ля Ля, донёсшийся из-за спины Чи Хая, заставил Ка подавиться набранным для очередного оскорбления воздухом.

– Она?.. с вами?.. Откуда?! Мы же сражались! А она… а вы?.. А как же тогда… вот это?!

Он яростно ткнул пальцем в мирно пришлёпывающее по седлу рвалострекало – и взвыл. Оно молниеносно размахнулось и хлестнуло его по руке, оставляя алые с волдырями отметины.

– Ожог химический второй степени, вы имеете в виду? – уточнил Агафон.

– Хо Люй! Забери эту дрянь! – голос военачальника перешел в предвизговый диапазон, руки растопырились. – Отряд! Готовься! Сейчас мы устроим… Сейчас они у нас поплачут… Сейчас мы за…бе…рём…

Лукоморцы и Чи выехали на дорогу – освобождая путь восьми десяткам братьев. Ка Бэ Дань сник.

– До встречи на третьем испытании, ваше не так чтобы уж и превосходительство, – издевательски поклонился Сам, пришпоривая коня – и семейство Чи бодрой рысью двинулось к городу.

Хо Люй дрожащими руками с натянутыми и зажатыми в кулаки рукавами халата ухватил весёлый трофей, но тот извернулся змеёй, отвесил ему затрещину – и скрылся в траве.

– Ловите его!.. – прогремел голос По Бе Дю, но ни лукоморцы, ни братья не стали дожидаться, чем кончится охота.

После въезда в город лукоморско-оборотневой кавалькаде пришлось столкнуться с боевыми соединениями Ка Бэ Даня еще раз. Правда, теперь они соединились, чтобы защитить жителей – от достатка и преуспеяния.

– Отдайте! Отдайте, злыдни! – крепко сложенная матрона вырывала из рук чуть менее крепко сложенного солдата золотой цветочный горшок с изумрудами по краям. Про невезучее растение, выпавшее в пылу борьбы на дорогу и затоптанное, противоборствующие стороны забыли.

Несмотря на то, что силы были почти равны, и перетягивание горшка шло с переменным успехом, им никто не помогал: уже защищённые соседи стояли, сгрудившись у стены под пиками десятка вояк. Остальные десятка три вытаскивали из домов и складывали в возы всё достойное внимания под бдительным оком командиров, пристроившихся у колодца на перекрёстке. Несколько десятников, слишком важных, чтобы работать грузчиками, но не достаточно важных, чтобы быть допущенными к колодцу, расположились под окнами ближайшего к полю боя дома и делали ставки на победителя.

– Но вы… уважаемые защитники… Вы же Нефритовым Государем нам посланные… для защиты от жутких братьев Чи! И вы должны… – староста улицы сколь упорно, столь безнадёжно пытался урезонить воителей из ограждённой пиками резервации.

– Это вы нам должны! – отмахнулся от него косоглазый десятник. – Сколько дней мы уже вас защищаем, а оплаты так и не видели!

– Но говорят, что управитель О сполна отдал плату воеводе Ка!

– Посмотри на меня внимательно, старик. Я похож на воеводу Ка?

– Н…нет.

– А вот он. Он похож? А эти доблестные воители, надрывающиеся под грузом вашего никчёмного серебра?

– Н-нет.

– Ну так зачем задавать глупые вопросы? Воевода Ка, да вырастет его военно-финансовый гений величиной с гору, плату получил. А мы-то – нет!

– Но… но… Но разве воевода Ка получил мало… и ему не хватило, чтобы…

– Мы в его сундуки не заглядываем, а он – в наши, – подмигнул косоглазый. – Так и договорились.

– Плохо оплачиваемый солдат никого не защитит! – подхватил молодой десятник. – Чтобы оградить себя от большей беды, смирись с меньшей, пока не получил пяткой в ухо – так говорил Кунг-фу Цзы!

– Да, конечно, уважаемый мудрец Зареки прав! Но как быть, если меньшая беда доводит нас до ручки, а большей мы и в глаза не видывали, если разобраться? – жалобно прохныкала растрёпанная женщина.

– И мы думали, что защитники – это защита, а не беда каких бы то ни было размеров, – робко посетовал длинный юноша в синем халате.

– Не желающий кормить свою армию будет кормить чужую! – самодовольно хмыкнул лопоухий десятник.

– А люди говорят, будто вашему брату в Шань Ге бока понамяли! – из-за спин родителей высунулся мальчишка лет десяти. – Спустились с неба самые взаправдашние добрые духи и палками побили ворюг, так что спин потом разогнуть не могли! Так и ходят до сих пор – закорюками!

– Слушайте вороний грай, дурачьё! – злобно окрысился косоглазый. – Не было такого, и быть не могло! Кому вы нужны, никчемухи бестолковые?! Каким еще духам?!

– Разве только мухам! – гыгыкнул лопоухий.

– Даже Нефритовый Государь, да продлятся его годы до ста тысяч благословенных лет, наплевал на вас! – лопоухий демонстративно харкнул под ноги длинному юноше. – Вот так! Взял и наплевал! И злобным братьям Чи на растерзание вас отдал!

Люди понурились. Так оно. Отдал. Верно. И наплевал. И это верно. А может, и про бестолковых никчемух тогда верно тоже?..