Хозяева океана

Впрочем с переправкой людей постоянно возникали сложности. Мало того, что Британия запретила сманивать за границу специалистов и мастеров, так еще и началась большая война. Моряки стали подозрительными, а с иностранцем тем более старались не вести дел. Теперь же проблема усугублялась тем, что ему требовалось отправить в Индию или в Китай не английского подданного, а иностранных дезертиров, которые плохо знали язык, не имели поручителей и никаких документов. Да еще сразу двенадцать душ.

* * *

Поскольку все его знакомые торговые моряки оказались в разъезде, а дело не терпело отлагательства, Ясютин в очередной раз рискнул головой. Несколько кораблей Ост-индийской компании собирались отправиться в путь в ближайшее время, он устроил охоту за их офицерами. К сожалению кофейня Ллойда на Ломбард-стрит, где раньше находилось сосредоточие морской жизни, уже закрылась, как и многие другие кофейни Лондона. Нужных людей пришлось искать в нескольких заведениях возле Королевской биржи в Корн-хилле, а среди них первое место занимала «Голова турка» (вход украшала вывеска в виде головы в огромном тюрбане).

Как известно, страховое дело выросло из заключаемых пари на то, вернется тот или иной корабль в порт или же нет? То есть люди в таком обществе собирались азартные, а значит и найти к ним подход было легче. И пусть далеко не все служили в Ост-индийской компании, большинство из них обладало какими-то знакомствами, связями, и не прочь было заработать монету-другую на посредничестве. Однако, никто не спешил раскрывать карты и душу человеку с улицы. Втереться в этот круг стало следующей задачей Ясютина.

Никогда не знаешь, что может пригодиться в жизни. Ясютину неожиданно помогли досужие разговоры со знакомыми моряками во время давешнего злополучного посещения Ярмута. Парни по сути втравили его в это дело, они же пусть и непреднамеренно, помогли найти нужный подход. Общество корабельных дельцов до сих пор обсуждало неудачное плавание фрегата «Лютин», что перевозил в прошлом году в Европу значительную сумму денег. Огромные страховые выплаты и обстоятельства крушения неизбежно вызвали пересуды, подозрения в мошенничестве или заговоре, а лежащий на дне возле голландского побережья набитый монетой корабль манил возможностью заработать.

Бросив тут и там несколько фраз о том, что он слышал в кабаках Ярмута, добавив к слухам прочитанное в газетах и собственные мысли, Ясютин быстро завоевал репутацию знающего человека.

— Парня, что спасся с фрегата, больше никогда и никто не видел, — мрачно завершил он один из таких рассказов.

Что любопытно, завоевав репутацию знатока, ему больше не требовалось делиться тайными знаниями или особо умными мыслями. Ясютин превратился в слушателя. Люди сами подсаживались, рассказывали ему о различных происшествиях, делились сведениями, пересказывали слухи, просили совета. Ему даже не приходилось эти советы давать. Обычно собеседники сами приходили к каким-то решениям, а к Ясютину обращались за своеобразной формой благословения и ему достаточно было светить умным лицом.

Умное лицо, спокойная речь, умение слушать собеседника — вот что ценилось в кофейнях Лондона больше всего. И Ясютин с большим удовольствием играл в эту игру, сожалея, что время кофеен уходит.

Примерно за месяц круг из нужных людей сложился и он занялся устройством беглецов. Наиболее ценным приобретением стал Джон Сигер — моряк Ост-индийской компании. Раньше он служил мичманом в Королевском флоте, потом ушел в компанию и, начав там с низов, постепенно продвинулся вверх. В следующий рейс на корабле «Город Лондон» он отправлялся уже первым помощником капитана.

Они быстро поладили. Больше всего на свете Сигер желал стать капитаном. Но при его недостаточном в компании весе, мог прождать назначения десятки лет. Путь к мечте мог стать гораздо короче, если бы он выкупил место у одного из действующих капитанов, что обходилось обычно в пять тысяч гиней. Вот почему помощник оказался заинтересован в предложении Ясютина. Однако, дело выходило не столь простым даже для помощника капитана.

Желающих отправиться в Индию всегда находилось много, а корабли компании таможенные чиновники и другие представители закона держали под пристальным вниманием, так как разного рода жулики и воры не упускали случая стащить что-нибудь при погрузке или следовании корабля вниз по Темзе. Дополнительная остановка в низовьях реки становилась еще одним препятствием для нелегалов. Там дозагружали трюмы припасами, ставили на палубу пушки (это делали только внизу ради уменьшения осадки в реке), брали пассажиров, чиновников, флотских офицеров, что следуют к месту службы, морских пехотинцев, офицеров и солдат компании. Суета не отступала до самого выхода в море, а в такой обстановке нелегалы могли легко нарваться на неприятности, тем более, что списки пассажиров и команды заверял лично капитан и представитель компании. Просто так взять дополнительных людей на борт было сложно. Но можно. О чём и поведал Сигер, когда они пили пиво в таверне «Бык и уста». Моряки там сроду не появлялись, а поэтому и понять детали случайно подслушанного разговора никто не мог.

— Что ж, — произнес Сигер. — Места у нас, думаю, найдутся, в этот раз пехотинцев мы не берем. Но ваши люди будут слишком заметны.

— Это так, — согласился Ясютин. — Поэтому я предлагаю их разделить. Разбить на несколько групп и пристроить на разные корабли. Кто еще идёт вместе с вами?

Обычно торговые корабли сбивались в караваны, чтобы отбиться от французских приватиров и африканских пиратов.

— Точно знаю про «Кент» и «Королеву», припомнил Сигер. — Причем «Королева» идет через Мадрас в Китай, а «Кент» через Бенгалию в бывшую голландскую Индию.

— Если вы поможете пристроить часть людей и туда, то можете рассчитывать на комиссионные, — заверил приятеля Ясютин. — Больше всего меня устроил бы рейс в Кантон.

— К сожалению «Королева» повезет в Индию войска и мест на ней останется немного. Одного-двух, пожалуй… Да и на «Кент» пристроим не больше.

— А что на счет вашего корабля?

— Давайте подумаем, — произнёс Сигер. — Допустим, одного я могу записать своим слугой. Есть из ваших кто-то, умеющий заваривать кофе и готовить еду?

— Найдём.

— Хорошо. Они все одного возраста говорили вы?

— Один из них мальчишка, ещё один уже в возрасте. Остальные — парни до тридцати.

Сигер прикидывал и так и эдак, но как ни крути, а пристроить балбесов сразу не получалось.

— Есть ещё одна возможность, — вспомнил он. — Не всех пассажиров и матросов сразу записывают в журнал. Если мы подбираем кого-то по пути, то можем и вовсе не записать. И уж во всяком случае не нужно будет утверждать имя пассажира в компании.

— По пути? Вы имеете в виду остров Святой Елены?

— Ну нет, — помощник капитана улыбнулся. — Мы делаем остановку ещё до того как покинем Англию. И не только в устье Темзы, где берем на борт пушки, железо и светлый эль Ходжсона, но и в одном из поротом на южном берегу.

— Зачем?

— Отчасти в ожидании погоды, отчасти для сбора нескольких кораблей вместе. Многие пассажиры из джентльменов не желают терять несколько недель на плавание по Темзе и в Канале, поэтому подсаживаются в южных портах перед самым выходом в открытое море.