Хозяин острова Эйлин-Мор

От резких слов Кэллагана кровь бросилась в лицо.

– Я не обязан! – сказал я, поднимаясь на ноги.

Как часто бывает, боль, которой я решил наказать себя за бездействие, оказалась много сильнее, чем я ожидал. Словно благодетель, развлекающий разговором умирающего от голода человека, я пришел к этим несчастным и ждал благодарности. Я был оскорблен, но еще более разочарован в себе: разбитые ожидания высветили мою душевную убогость во всей красе.

– Не обязаны, сэр, – сказал Кэллаган виновато, – но вы благородный человек и не сможете бездействовать. Простите мои слова, это просто дерзость обреченного, уставшего от мук.

– Поверьте мне, Дэннис, я приложу все силы к тому, чтобы прекратить ваши мучения, но перед тем я хочу, чтобы каждый человек здесь мог сам решить: жить ему или умереть. Вы мне поможете?

Я заглянул ему в глаза. Он лежал затылком ко мне поперек груди безучастного ко всему бородача. Чтобы видеть меня, Кэллагану пришлось выгнуть спину. Наверное, он мог бы, извиваясь туловищем, принять более удобное положение, но гордость не позволила ему беспомощно барахтаться у меня на глазах. Решимость в его взгляде сменилась сомнением. Я ободряюще улыбнулся, и Кэллаган отвел глаза.

В один из дней, когда я сидел на краю и виновато молчал, рядом со мной опустилась Лорна.

– Дон, ты представить себе не можешь, чего мне стоило сюда приплыть, – сварливо сказала она.

– Прекрасно представляю, – ответил я. – А теперь, чтобы твои муки не были напрасными, отнеси меня к Йену.

Лорна обреченно вздохнула и, бормоча проклятья, подхватила меня под мышки. Как раньше обитатели ямы молили: «Убей меня, Нэрн!», – так теперь они вопрошали: «Когда, МакАртур?», но я пока ничем не мог их обнадежить. Лорна аккуратно опустила меня в середине. Подо мной оказались чьи-то спины, но я ничего не мог с этим поделать. Йен лежал на боку, опираясь на футовую культю – редко кто в яме владел таким богатством. Хозяин обычно отгрызал руки до плеч.

– Рад видеть тебя, Дон! – сказал он. Я не услышал в его голосе радости встречи со старым другом, да и сам чувствовал себя неловко.

– Я тоже, дружище! Вот уж не думал, что встречу тебя здесь. Где Шон? – задал я вопрос, который, чего душой кривить, беспокоил меня больше всего.

– Охотится где-то. Обещал притащить огромного тунца, хвастунишка, – улыбнулся Йен. – Все-таки непостижимы человеческому уму замыслы Господни. Не попади я в яму, от твоего внука и костей бы не осталось. Хорошо, что Нэрн кинул Шонни мне. Мои ноги в обмен на жизнь твоего мальчика – ерунда.

Лицо мое вспыхнуло в остром приступе стыда, который всегда испытывает здоровый человек рядом с калекой. Мое смущение не ускользнуло от Йена.

– В том нет твоей вины. Я попал в яму давно. Не раз видал тебя на берегу. Думал кинуть весточку по старой дружбе. То-то б ты удивился. – Он невесело рассмеялся.

– Ты ведь уходил в дальнее плавание на пароходе из Глазго.

– Уходил и даже вернулся в Мангерсту. Меня высадили ночью в бухте, но от моря отойти я не успел. А ты как сюда попал?

– Нанялся смотрителем на маяк Эйлин-Мор.

– В самое логово Хозяина.

– Кто ж знал. – Я пожал плечами.

– Ну ничего, – с утешительной улыбкой произнес Йен. – Хозяина больше нет, Нэрна тоже, а ты жив и здоров…

– Послушай, Йен, – прервал я его. – Зачем тебе сидеть здесь? Я попрошу Лорну, и она отнесет тебя к нам, на Эйлин-Мор. Этот остров сейчас принадлежит мне.

– Какое заманчивое предложение, – усмехнулся мой старый друг, ставший вдруг чужим. – А остальных охотников Лорна тоже перетащит?

– Йен, я богат. Сейчас мой поверенный ищет остров в теплых водах, там я хочу построить пансион. Я вывезу туда всех искалеченных охотников. Проверенный персонал будет ухаживать за вами. Но тебе, моему другу, нет нужды ждать здесь, в этой вонючей яме.

– Нет, друг мой. И, поверь, с пансионом – глупая затея. Большая часть охотников под твоей задницей давно ушли в свои мечты, ты их не растормошишь, а те, кто еще остается в сознании, никуда отсюда не уйдут.

– Да почему?! – вскричал я.

– Потому что из Чистилища попадают в рай, а из твоего пансиона – в ад.

– Это глупое суеверие!

– Даже если так. – Он покачал головой. – Никто не променяет шанс быть прощенным на удобную клетку.

То же самое я слышал от Кэллагана, и снова не нашелся что ответить.

Когда Лорна опустилась за мной, Йен окликнул меня, будто вспомнил что-то важное.

– Дон, а вы нашли тайное убежище Нэрна?

– У него было тайное убежище? – удивился я.

– Думаю, да. Почти уверен. Нэрн на моих глазах уносил куда-то на север одного из калек. Я не верю, что он на самом деле его убил. Зачем это Нэрну?

– Ты прав. – Я задумчиво кивнул. – Проверю.

Йен оказался прав – в паре десятков миль к северу, посреди безжизненной песчаной пустыни мы нашли подводную скалистую гряду. Чуткий нос Лорны вывел нас к тайному логову Нэрна. Там, в каменном мешке, заваленном камнем такого размера, что мы с Лорной вдвоем едва смогли его откатить, томились трое пленников. Почти ослепшие, обезумевшие от бесконечного ужаса, когда ожидание пытки мучительнее самой пытки, они смеялись и рыдали, и не могли поверить в счастливое избавление.

Окрыленный надеждой, я рассказал им о клинике, которую я построю для покалеченных охотников, о прекрасной и сытой жизни, что их ждет, но и тут неудача постигла меня. Из ада ямы они попали в ад стократно ужаснее – на людоедскую ферму Нэрна, но все, чего они хотели – это вернуться в яму. Их влекли райские кущи, обещанные слепым проповедником. Мы исполнили их просьбу, и Лорна перенесла всех троих в яму.

* * *

Ночью я услышал голос Шона. «Деда!» – кричал он, как когда-то в детстве. Я выскочил из маяка, выбежал на голос в ту памятную бухту, из которой отчаливал в свое последнее плавание. Недалеко от берега торчала голова упрямого внука.

– Шонни, мальчик мой, вылезай, – обрадованно крикнул я ему, но он покачал головой.

– Лучше ты иди ко мне.

Я нехотя разделся и вошел в воду.

– Зашел бы, поужинал с нами. Лорна очень по тебе скучает.

– Не могу, – ответил он и с опаской посмотрел на луч маяка. – Деда, а он может опуститься сюда?

– Нет, Шонни, – успокоил я, перехватив его взгляд. – Так низко он светить не может. Ты же умный мальчик и знаешь, что солнце посреди ночи не появится.

– Знаю, – угрюмо ответил он, – но все время чувствую, как оно прячется за горизонтом. Прости, деда, но я не могу. У меня к тебе просьба…