Хроники Ассирии. Син-аххе-риб. Книга третья. Табал
Шрифт:
Тогда ей придется встать. Только бы не разбудить его…
— Агава, — раздался сзади детский голосок.
Она вздрогнула, сжалась, а потом резко обернулась. Это была Рина, дочь Гиваргиса.
— Да, милая, что случилось? — стараясь придать лицу безмятежный вид и пряча за спиной нож, спросила Агава.
— Бежим скорей. Дедушка и папа вернулись. И Варда, — улыбнулась пятилетняя девчушка.
***
Пили, ели и предавались веселью всю ночь. Пришли родственники, друзья, соседи. Больше ста человек. В основном мужчины, из женщин были только домашние. Сидели на толстых коврах, которыми выстелили весь передний дворик, много
Пиво лилось рекой, овсяными лепешками черпали плов из огромного казана, съели гору моченых яблок…
Шимшон к полуночи совсем захмелел, перестал сердиться на Шели, которую пришлось искать сначала у одной, затем у другой подруги… пока жена сама не пришла домой, уже затемно. Ругать ее на людях глава семьи не стал, но насупился и долго обижался. И вот теперь захотелось женской ласки, любовных утех.
Шимшон усадил любимую жену рядом, когда она вынесла мясо с ягодами, полез целоваться. Шели смеялась, шутливо его отталкивала, пока он не стал проявлять нетерпение и при всех хватать ее за соромные места. Тогда она подняла его и, держа под руки, повела наверх в их комнату. А уж там молодая женщина заставила мужа забыть и ревность, и обиду. Откуда ему было знать, что, закрывая глаза, она вспоминала о том, с кем всего несколько часов назад предавалась любви на постоялом дворе.
Она и сейчас видела, как Шумун, тяжело вздохнув, встает с ложа, смотрит на нее с нежностью и, одеваясь, спрашивает:
«Так говоришь, твой муж сотник? Сотник Шимшон? Значит, его могут убить; на войне ведь убивают».
Шели испугалась:
«Не делай этого. Он отец моих детей. Да и зачем? Мы ведь сможем встречаться так часто, как ты захочешь».
Он нахмурился, но спорить не стал:
«Хорошо. Но ты должна знать: я никогда раньше не встречал женщин, подобных тебе…»
Шели вспомнила эти слова, когда Шимшон насладившись ее телом, перевернулся на бок и мгновенно уснул, как будто умер. Тогда она приподнялась на локте и принялась разглядывать своего мужа, словно впервые. А потом подумала.
Нет… она поступила правильно. С Шимшоном она совершенно свободна. Шумун, хоть и не сказал, кто он, несомненно, богат. И ласков с ней, и влюблен уже без меры, и будет осыпать ее подарками и, наверное, ревновать… Она усмехнулась. Даже к мужу… Но разве тот или другой могут сравниться в любви с молодым Мальахой — торговцем украшениями с рынка…
Часа за два до рассвета гости стали расходиться.
Домашние рабыни принялись убирать остатки трапезы, распоряжалась всем Хемда, зорко поглядывая вокруг.
Ее сын растянулся прямо на ковре, раскинув руки и ноги.
«Надо сказать Эдми, чтобы отнесла его наверх, в комнату, нечего подавать дурной пример детям. Они все засветло просыпаются».
В углу, подперев стену дома, будто младенец, пуская слюну, спал Варда.
«Интересно, куда делась Агава?» — удивилась хозяйка.
Сверху доносились приглушенные стоны Сигаль. Гиваргис забрал ее больше часа назад.
«Ненасытный. Это хорошо. Пока он с ней занимается любовью, бить не будет… А вот как она надоест… И Арицы нигде нет. Вот ведь пройдоха…»
Хемду вдруг охватило смутное чувство тревоги. Слишком давно она не видела ни Арицы, ни Агавы.
— Лиат! — позвала она дочку Шели. Хемда любила ее, как родную. Ей было уже тринадцать, она была умницей, с характером, и во всем помогала своей старшей наставнице.
— Да, Хемда? — востроносая девчушка с огромными синими глазами была озабочена тем,
как медленно справляются рабыни с мусором, за чем ей поручили проследить.— Ты не видела Арицу или Агаву?
Первой реакцией Лиат было рассказать обо всем, что она знала и видела, с языка едва не сорвалось: «Да… Они там вдвоем…» Но потом сердце сковал страх: она вспомнила взгляд сводного брата, брошеный в ее сторону, не сулящий ничего доброго, и упрямо замотала головой.
Однако Хемда обо всем догадалась. Она помрачнела и тяжело задышала. Голос был не терпящим возражений:
— Где они?
Лиат осторожно показала пальчиком на внутренний дворик.
«Что теперь будет? Брат на брата пойдет? — всполошилась Хемда. — А Шимшону как быть? Ах, уже ничего не поделать… А может, обойдется? Может, Варда ничего не заметит?»
Она припомнила, как встретились накануне вечером Варда и Агава — словно чужие. Виновата, конечно, была девчонка, смотрела на своего будущего мужа как на врага. Его это обидело, оттого он всю ночь и пил… Вот и упустил свое счастье. Зато Арица, увидев невестку, облизнулся как кот на сметану. Дорвался.
Она сразу нашла их. Арица сидел на земле, облокотившись о домашний алтарь, пил неразбавленное вино. В трех шагах от него на могильном холмике, где покоился прах отца Шимшона, свернувшись в калачик, в разорванном платье, избитая и окровавленная, лежала Агава.
Из ее открытых глаз текли слезы, но лицо не выражало никаких эмоций.
— Чего пришла, Хемда? — спокойно встретил мачеху Арица, покосившись на нее с холодной усмешкой.
— Тебе надо уходить из дома. Потому что когда Варда проснется, он убьет тебя, — не глядя на него, ответила Хемда. Она подошла к Агаве, сняла с себя верхнюю накидку, которую надела, когда повеяло ночной прохладой, набросила на девушку. Потом подхватила ее на руки словно ребенка — силища в этой женщине была еще та — и понесла в дом, участливо приговаривая: «Ничего, ничего, сейчас умоемся, сейчас, сейчас…»
— Она всего лишь рабыня, — пьяно пробормотал вслед Арица. — Всего лишь рабыня…
— Скажешь это своему брату, — отмахнулась от него Хемда.
***
Все еще спали, малышня не в счет, когда приехала Дияла. Прознав, что царский полк идет к Ниневии, она постаралась побыстрее покончить с делами и вернуться в город.
Хемда встретила ее в сенях, обняла нежно, по-сестрински, призналась:
— Не знаю, что бы я без тебя делала, пойдем-ка, пошепчемся.
— Что случилось? — с тревогой посмотрела на нее Дияла.
Когда Хемда обо всем рассказала, отвела к Агаве, чтобы показать, что скрыть от Варды ничего не удастся, старшая дочь Шимшона задумалась.
— Мужчины раньше полудня не проснутся, — напомнила мачеха. — Так что немного времени у нас есть. Бежать ему надо… Арице…
— Варда его искать станет, — поделилась мыслями Дияла. — К тому же они в одной сотне. Не сегодня-завтра сбор объявят, вернутся в казармы. Там и поубивают друг друга… Тут выход другой нужен. Поступим так. Я сейчас заберу его с собой, спрячу у Хадара-плотника. Потом поговорю с Мар-Зайей…
— Царский писец? — с почтением в голосе уточнила Хемда.
— Да.
— Я думала, вы больше не видитесь…
— Я не занимаюсь с ним любовью, если ты об этом, — вспыхнула Дияла. — Но мы по-прежнему друзья.
— Хорошо, хорошо…
— Надеюсь, он поможет устроить все так, чтобы перевести Арицу из царского полка куда-нибудь подальше.
— Хорошо бы… Что будет с Агавой, думала? Варда ведь ее не простит.
— А что тут скажешь. Не до нее сейчас. Семью бы от братоубийства уберечь.