Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...

«Нехорошо как-то...» – подумала она и запрокинула голову к потолку.

Надо было что-то сделать, но чем бы ни являлось это «что-то», сначала надо было справиться с собой. Вот они, издержки её длительной энергичности – дичайшая усталость навалилась сразу и сейчас.

Прекрасно.

Шио повернулась к вроде как своему «ложу» и попыталась понять, что делает Орочи. Её длинные ломкие пальцы ловко справлялись с, казалось бы, простыми игральными картами, на лице же застыла маска сухого равнодушия. Манипуляции были чрезвычайно просты: подозрительно толстая колода карт рассыпалась-раскладывалась на расстеленном на кровати плаще, восьмихвостая внимательно смотрела на результат и что-то беззвучно произносила одними губами, а затем карты возвращались ей в руки для перетасовки. При этом брюнетка оставалась абсолютно неподвижной, только ладони так и мелькали, с каждым разом всё быстрее. Рубашка карт была матово-чёрной, но с выпуклым глянцевым рисунком. Присмотревшись, Ёко поняла, что там изображены человекоподобные гротескные существа, похожие на демонов-асуров или уродливых людей.

Карта мелькнула, демон в шутовском колпаке подмигнул.

Кицунэ вздрогнула, на секунду отвела взгляд, но затем попыталась вычленить из общей массы эту же карту. И то ли не вышло, то ли ей просто показалось.

Внизу хлопнула дверь – Шио не видела смысла её закрывать, особенно днём. Если свои, то пусть приходят, когда надо, чужим тут делать нечего. Ну, а АНБУ через двери не ходят.

Юмия молниеносно собрала карты, сунула их за пояс и слегка повернулась ко входу в комнату. Ёко заинтересованно приподняла голову – только её, остальное тело «приклеилось» к полу – и прислушалась к негромкому топоту ног на лестнице.

Нет, она не сенсор, да и сенсор бы не почувствовал подобное. Просто чакра противоположной стихии разбушевалась так, что возникал далеко не слабый резонанс. В груди зародилась крохотная искра сопернического азарта, которую пришлось спешно тушить.

Когда Хината ворвалась в спальню, Шио на мгновение задохнулась – ей показалось, что в лицо ударил ледяной ветер.

Ничего, это скоро пройдёт. С Орочи было так же, только кицунэ это ощущала не так остро, даже так – вообще не ощущала.

Хьюга выглядела неважно: запыхавшаяся, раскрасневшаяся от простого мирского бега по улицам и с паникой в серых глазах. Уже то, что где-то по дороге девочка растеряла привитую в благородной семье вежливость и желание «никому-никогда-не-мешать», к примеру, являясь без спросу и без стука, говорило о серьёзности визита.

Ёко неторопливо села, давая гостье время отдышаться.

– Итак...

– Ой, прости, я так ворвалась и... вообще... – брюнетка стала теребить край куртки, которую явно надевали впопыхах.

Хороший признак.

– Ничего-ничего... Ну-с, что там у тебя? – Хината побледнела, и Шио пошла напролом. – Рассказывай.

– Ну... – девочка сделала невольный шаг назад и уставилась в пол, – это скорее... ммм... смотреть.

– Тогда показывай, в чём проблема?

Хьюга вспыхнула.

– Но это... на спине... На всю спину и...

– Я, конечно, могу отвернуться, но тогда ничего посмотреть я не смогу, – кицунэ нахмурилась. – Давай так: ты снимешь майку и ляжешь животом на кровать. Хотя стесняться тебе нечего, тем более перед девушками.

– Л-ладно...

Юмия слезла с кровати, стянув за собой плащ.

Хината плотнее обхватила подушку руками и уткнулась неё лицом, скрывая румянец и осознавая, что закрыть полыхающие уши короткими волосами не выйдет. Да, конечно, они тоже девочки, но её раньше никогда так не рассматривали.

Шио присвистнула.

– Ну, ни фига себе...

Для ненужной проверки Ёко сконцентрировала на кончиках пальцев огонёк чакры и поднесла к «крыльям». Линии агрессивно полыхнули голубым.

– Когда, говоришь, это появилось?

– Сегодня ночью... когда ложилась, ещё не было.

– Угу... А холодно тебе ночью не было?

– Немного. Но я мерзлявая.

– Больше не будешь.

– Что?

Но кицунэ не ответила, что-то высчитывая в уме.

– Что это такое?! – пискнула Хьюга, строя себе в голове догадки одна страшнее другой. Гробовое молчание, случайно воцарившееся в комнате, ей совсем не нравилось.

– Родимое пятно.

– Шио...

– Ох, Юмия, не будь занудой. Уж и пошутить нельзя.

Шатенка обратилась к Хинате:

– Ладно, одевайся, ща объясню. Скажу заранее – паниковать нечего.

Девочка села, быстро натянула майку и зачем-то пригладила растрепавшиеся от переодевания волосы.

Шио откашлялась, настраивая себя на доброжелательный учительский тон, который последние несколько лет приходилось употреблять слишком часто.

– Посмотри на руки Юмии. Видишь полосы?

Хината послушно посмотрела, задержала взгляд на тёмно-фиолетовых «браслетах» на предплечьях и кивнула.

– Видишь?

– Вижу, – она постаралась говорить серьёзней.

– Угу... А теперь на моё запястье... – Ёко продемонстрировала полоску языков пламени. – Это – родовые татуировки, которые ближе к родимым пятнам, так как есть с самого рождения у каждого хвостатого. Иногда это называют «клеймом чакры», так как её внешний вид от неё зависит, а также от разных индивидуальных характеристик, – пауза. – Ты ведь понимаешь, что с тобой произошло на экзамене?

Хьюга вздохнула и опустила взгляд. Будто можно тут не понять, а забыть так тем более – две ночи подряд ей снилась зима, снежное царство.

Хьюга чувствовала себя там своей.

Хьюга не ощущала никакой вины.

– Да, – твёрдо ответила она после долгого молчания.

Ёко села рядом, похлопала девочку по плечу и улыбнулась.

– Не дрейфь, мы тебя не бросим. Рисунок у тебя на спине – знак того, что ты одна из нас, – брюнетка сглотнула. – Всё будет хорошо. Это никак не отразится на твоей жизни, если ты того не захочешь, к тому же на ранних стадиях всё можно... вернуть.

– Вернуть?

– Четыре года. За четыре года твой организм и чакра изменятся безвозвратно. Это будет... сложно, но возможно, так что...

– Нет, – девочка сжала руки в кулаки, собирая ими ткань на бриджах. – Я... хочу измениться. Я слабая...

Хината вспомнила истерзанный болванчик на тренировочном поле. Презрительные взгляды Неджи и отца, снисходительные – от остальных членов клана; тщательно скрываемая, чтобы не обидеть её, жалость команды и пепельно-серое давящее ощущение собственной ненужности в группе, неспособность по-нормальному помочь.

Балласт.

Нет, она больше не хочет!

Ей нравилась вера в чужих глазах. Вера тех, кто почему-то верил в маленькую глупую девочку, которая оказалась не в том месте не в то время.

Хьюга зажмурилась; уголки глаз почему-то защипало от жгучей обиды непонятно на кого.

– Я хочу стать сильнее!!!

Кто-то вздохнул и, приобняв за плечи, притянул к себе.

Ободрение?

– Всё будет хорошо... Вон какие у тебя теперь крылья... Всё будет хорошо...

Гигантский водопад с охраняющими его статуями был позади. Последние несколько часов беловолосый путник слушал рассказы о чумных ямах на нынешней территории страны Болот, когда много веков назад там прошлась смертельная коса эпидемии. Рыжая девочка болтала ногами и улыбалась; её слова рождали картину людского ужаса и хаоса.