Хроники идиотов
Шрифт:
Он подошел к самому краю. Остался последний рывок – и наступит финал. Или абсолютная победа, или полное поражение, одно из двух. Теперь, когда проблема с Новой Волной решена, можно и нужно вернуться к своим основным родам деятельности. И первым делом высказать начальнику Отдела Предсказаний все, что он думает, о забытых в штабе троих телепатах.
Что-то у этого Отдела не в порядке с головой и памятью: вечно они своих телепатов то теряют, то забывают… Один лейтенант СеКрет чего стоит.
Интересно, где его Лисы носят… Эфла – впервые, наверное, в жизни – действительно надеялся, что лейтенанта где-то носят именно Лисы –
Однако он каким-то образом там очутился. Его видели. И его оружие из Коридора тоже видели – всем Институтом и Волной. Попробуй не заметить, когда у тебя над головой пролетает дракон…
Тем не менее, ожидаемо, в толпе телепат потерялся. Он не вернулся обратно в Институт, и пока что его не заносили в список пропавших без вести, потому что привыкли к такому развитию событий. Еще и, небось, в конце окажется, что он мирно сидел у себя на рабочем месте, просто его не заметил…
И эти наемники!.. Зомби был готов драть когтями стол и рычать на всех – какого Лиса?! Почему они опять здесь?!.. Что им нужно?..
В обычное желание помочь, в любопытство, и в прочие несерьезные вещи прагматик ан Аффите попросту не верил. У наемников была своя цель. Вопрос – какая? Что они делали на поле боя?..
Эфла поглядел в окно. В сложившейся ситуации он видел лишь одно светлое пятнышко: к его, и ко многих других, облегчению, ни на одной из противоборствующих сторон не выступил Волк. Привез напарника и увез… Спасибо, господи, тебе хоть за это.
====== Ускоряя шаг ======
Ускоряя шаг
И вообще, что мы здесь наблюдаем?
Мы наблюдаем закат. О! Джентльмены
пьют и закусывают. А ради этой светлой цели
я готов положить на алтарь победы… Класть-то, собственно, нечего, кроме вот него. Ладно, положу его.
(В. И О. Угрюмовы «Некромерон»)
– Депрессируешь?
– Как видишь.
Фальче поднял взгляд на знакомый голос. Перед ним стояла так хорошо знакомая ему особа – мех, латекс, и на два пальца макияжа. Дана Сэдфилл во всей красе.
– Тебя уже выписали?
– Нет раны – нет проблемы. Тут и без меня хватает.
Она присела рядом, устраиваясь, как она привыкла сидеть, нога на ногу.
– Курить будешь?
– Нет, спасибо.
Внезапно Дана перестала играть в светский раут, и придвинулась ближе. Обняв некроманта за шею, без задней мысли прижала его голову к груди.
– Не переживай.
– Ничего себе… – он осторожно отстранился, опасаясь потихоньку тронуться крышей – Это ты мне говоришь?
– Тебе, кому же еще… Небось, тебе никто и не подумал сказать, что все случившееся – не твоя вина?
– Как раз подумали. Но она – моя, что бы там ни говорили о ритуалах. Это тоже я. И это моя ответственность.
– Что ты теперь будешь делать?
– Жить дальше. – Он поднял взгляд, посмотрев на Дану – Просто жить дальше. Для начала.
– А что – дальше? – блондинка пристально поглядела ведьмаку в лицо. Его выражение она обозначила
для себя как «кто хочет – делает, кто не хочет – ищет оправдания». Она вообще много чего могла бы рассказать – и про лица, и про выражения – только обычно не делала этого. Работа такая. Тем не мене, Дана уже успела подумать, что ей, кажется, повезло. Если обычно все недостатки выбранного спутника вскрываются медленно и мучительно в процессе общения, то на нее они свалились все и сразу, предоставив полную возможность ознакомиться со всем ассортиментом. Дана ознакомилась и осталась довольна. Самым серьезным недостатком Ирфольте, по ее мнению, была его манера забрать полотенце из ванной. Сколько она намучилась с этим еще в Таормине – не передать словами. Впрочем, чего ожидать от человека, который живет один? Да и вообще, справедливости ради, надо уже договаривать, что данная привычка была у обоих… Но Дана проводила в ванной куда как больше времени, и, соответственно, пропускала ведьмака вперед. Тот тырил полотенце. Блондинка забывала захватить второе. В результате – мелкий полотенечный апокалипсис… Господи, из чего только жизнь не строится, на чем она только не стоит…– Ты вернешься домой? – прямо спросила она
– А что, ты готова переехать в Испанию? – хмыкнул ее собеседник – Надеюсь, ты понимаешь, что расставание не входит в мои планы?
– У меня были кой-какие соображения на этот счет – блондинка поскребла ногтями за его ухом – Видишь ли, ты тоже не можешь остаться здесь. Следовательно, место надо менять обоюдно.
– Не только место. Вообще все. История с Новой Волной еще не окончена.
– То есть? Тебя замучила ностальгия, пойдем по второму кругу?
– Я еще не успел сообщить сотрудникам Института. Эта женщина, которую ты застала здесь – майор Джарская, да? – Она показывала мне списки. Там не весь состав Волны. Не хватает девяноста девяти человек.
– Сбежали?
– Наверняка. И до сих пор где-то скрываются.
– Видимо, те самые, жаждущие мести… – блондинка тяжко вздохнула. Вот только мстителей на ее голову ей и не хватало… Они же прическу попортят...
– Моя версия: тех, кто шел в Волну, изначально не принимал или не замечал Институт, и только когда их опасность стала реальной – обратил на них свое внимание и сейчас проводит вербовку.
– То есть, они получили, что хотели. Можешь перестать мучиться угрызениями того, в существовании чего лично я изрядно сомневаюсь. Ты хотел дать им свободу и защиту? Они ее получили. Не мытьем, так катаньем.
– Скорее уж, не пряником так кнутом.
– Ладно, хочешь страдать – страдай, кто я такая, чтобы лишать человека его гражданских свобод… – блондинка потрепала собеседника по волосам. Она прекрасно понимала, что пока вся ситуация не прояснится – Ирфольте не уймется. К вопросу об ассортименте недостатков.
– Но эти девяносто девять продолжают быть проблемой.
– Только не говори, что ты решил, будто это – твоя проблема…
– Я решил.
– Дорогой… Ну что тебе сказать… Мне придется забирать запасную кобуру из Отдела разведки, а это такая волокита…
– Прости, но – что ты имеешь в виду?..
– Ты Хьюстона не знаешь!
– Я не о Хьюстоне, кем бы этот человек ни был. Мне нужен точный ответ.
– Ты в нем сомневаешься?
– Извини.
– В последние сутки, это слово лидирует в твоем активном лексиконе. Ладно, дорогой. Через час – у входа?