Хроники идиотов

– Сначала я закрою дело в Институте. И сообщу им об этих девяноста девяти.

– А потом – через час у входа! – поставила точку в обсуждении Дана, поднимаясь со своего места. Она чувствовала себя в своей тарелке. Идя на встречу, она не знала, на каком свете находится. Все было слишком расплывчато, зыбко и нереально. А вот теперь встало на свои места.

Дану Сэдфилл в ИПЭ знали, как даму крайне решительную, и, при необходимости, вполне могущую построить всех и вся. Однако никто не пробовал обогнать ее и пойти впереди. Как показала практика, она не держалась за лыжню. За тем, кто может вести, она пойдет. Что Дана и сделала.

– Ну-с, господа, что у нас там?..

Вопрос ИОО застал совещающихся врасплох. Его не ожидали так скоро. Буквально через секунду после того, как шеф вошел.

Здесь присутствовал весь генералитет – на этот раз, действительно весь. Вампиры, оборотни, главы Отделов – общей сложностью, душ сорок. Те, кто координирует действия Института на территории страны. Пафосно, зато правда.

Ирина Джарская, обозревая общество из-за плеча ИОО, готовилась стенографировать беседу. Она знала, зачем они здесь собрались, и знала, чем, скорее всего, дело кончится.

Магический эпикриз некроманта официально зачитывался только сейчас, но вряд ли его кто-то слушал: еще со вчерашнего дня, перексеренный и перетыреный, он гулял по столам высших чинов. Эпикриз Джарскую не утешал. Она опасалась, как бы собрание не пришло к выводу, что проще убить опасного мага. Сам маг ей, собственно, был до фени. Но его смерть за собой автоматически влекла и упокоение Эфлы ан Аффите. А это уже Ирине не нравилось. Капитана она полагала своим другом: до него никто не смел говорить ей то, что он говорил, да еще и открытым текстом.

ИОО прокашлялся, и в зале мгновенно настала тишина. Даже не слышно было привычного сонного «ур-урканья» Джежоли, хотя, возможно, он, наконец, научился спать бесшумно…

– Добрый день, господа – поприветствовал собравшихся ИОО, вставая с места. В руках он как раз держал эпикриз. Однако, зачитывать его, как предполагал протокол, он не стал.

– Думаю, – лукаво усмехнулся он – что все собравшиеся знают содержимое данной бумаги. А если нет, значит, их разведка никуда не годится, и давно пора их уволить. Собственно, я жду ваших предложений. Да, полковник Хьюстон?

– Убить – коротко отрезал глава разведки – Слишком хлопотно. И посмотрели бы вы, что он сделал с Сэдфилл. Мне придется перед ней извиняться: у нее не было иного выбора, как оставаться при некроманте. Он опасен. В первую очередь, для себя.

– У меня возражение – генерал Ицин поднял руку – Почему мы не можем обучить его? Он будет полезен.

– Его уже приглашали в Институт несколько лет назад. Точнее, три – ответила ему Шалинская, не прекращая полировать ногти – Он отказался.

– Все равно, по-моему, легче обучить. И прибегать к его услугам. Я слышал, он не отказывает, когда его просят. Нам что, так трудно просить?

– Нет, дело в ином – генерал Ройко, вампир Тореадоров, усмехнулся, демонстрируя клыки напоказ – У нас элементарно некому его учить. Вы уже столько раз повторяли, что некроманты – почти вымерший вид, а теперь несете эту чушь.

– Протестую – теперь Хьюстон поднял руку – У нас есть архив, и те, кто умеет с ним работать. Силы нет, но про мозги этого никто не говорил.

– А почему бы просто не перекрыть канал? – предложила генерал Кордынская, представитель Тзимитсу, единственного не-Камарильевского клана на собрании среди каинитов. Она томно полу закрыла глаза, и улыбалась, как сытая кошка.

– Пусть «каркнет» сам себе, чтобы у него пропала сила… Или биоэнергеты, в крайнем случае, сделают его немым.

– Протестую! – полковника Глейзер, наверное, услышали даже в коридоре

– Это фактически медленное убийство! Сила должна циркулировать, иначе маг погибает!..

– Значит, опять возвращаемся к предложению полковника Хьюстона – вздохнул генерал Гордеев. Он редко подавал голос, предпочитая лучше слушать, чем говорить, однако не в этом случае.

Тут заговорили все одновременно, и Джарской пришлось потрясти колокольчиком, чтобы призвать всех к порядку.

– Господа, – заметил ИОО, когда шум поутих – Я уверен, все вы потратили бессонную ночь на размышления, что лучше всего сделать с этим… в этой ситуации. Вам не кажется, что решение у нас перед носом, на поверхности?

– Что вы имеете в виду? – неприязненно сощурилась Свирязинская

– Что его можно просто отпустить с миром.

– Протестую! – собравшиеся с удивлением обернулись на голос. Генерал Джежоли, как оказалось, и не думал спать.

– По вине темного мага погибло, в общей сложности, около сотни агентов Института, и это – за последние три недели. Из этой сотни – дюжина моих, потом я вышел из игры. Я – за казнь. Оспорьте, если сможете.

– Во-первых, казнь это слишком сильно сказано… – протянула Глейзер, с интересом изучая эту новую для себя версию генерала лисов. Остальные участники дебатов смотрели на него так, как если бы с ними вдруг заговорили их комнатные тапочки.

– А во-вторых, он действительно человек слова.

– Он себя не контролирует!

– Уже контролирует. По крайней мере, больше, чем до того, под ритуалом… Увы, нам так и не удалось установить, кто же его провел. Есть подозрения, и весьма обоснованные, что это дело рук японского наемника Атрея. Но у него не было никакой мотивации. А сам ведьмак не помнит этого.

– Отпустить. Проследить. За ним непременно придут и другие организации, которые тоже попытаются завербовать… – задумчиво протянул генерал Самохин

– Не ты один такой умный. Разведка 414-ых накопала, что его пытались вербовать уже раз надцать, да все без толку. А под давлением никакого сотрудничества из него не выжмешь, упрям как ишак. Замкнутый круг: и не убьешь, потому что нужен, и не используешь, потому что уперся.

– Господа…

Обсуждения снова стихли: слово во второй раз взял ИОО

– «Отпустить» означает именно отпустить. Что мы можем ему предъявить? Ничего. Человек действовал под магическим влиянием, а это, по Статуту ИПЭ, дело не подсудное. Все, что он натворил, он сейчас по мере сил исправляет добровольно, просто потому, что хочет это исправить. Итак, я повторюсь: что мы можем ему предъявить?

– Круг

Ответ Джежоли прозвучал, как выстрел. Он стоял, сжав кулаки, упрямо наклонив голову. По иронии судьбы, он не знал, что именно так в похожих ситуациях ведет себя и предмет обсуждения.