Игра с отчаянием

Гораздо больше Марибель боялась жить без Ренко. Всю свою жизнь до встречи с ней Марибель была как бы наблюдателем окружающего мира: она никогда не ввязывалась в то, что происходило вокруг, если этого не требовало её положение в обществе. Да, она интересовалась разными вещами и в школьные годы посещала многие кружки, но, если подумать, она делала это лишь потому, что все вокруг имели какие-то увлечения и состояли в клубах и было странно не делать этого. Марибель будто существовала в каком-то отдельном мире, поддерживая нейтральное положение в обществе, чтобы никто из его членов не вторгся в её личную обитель.

Однако Ренко всё равно как-то удалось вторгнуться. Ренко не просто ворвалась в её мир, но и раскрасила его мрачный тёмно-фиолетовый пейзаж в яркие краски. Она превратила Марибель из зрителя в полноценного участника пьесы под названием “Жизнь”. Пожалуй, именно поэтому Ренко стала практически смыслом существования Марибель.

… Тогда есть ли теперь у Марибель причины возвращаться в тот мир, где нет её смысла жизни?

Хиганбана наблюдала их метания, прекрасно осознавая, что на данный момент она всего лишь зритель, от которого практически ничего не зависит. “Какой бы выбор они сейчас ни сделали, это должно быть исключительно их решение, — думала она. — Я могу попытаться склонить их на свою сторону, попробовать их убедить, но последнее слово всё равно будет не за мной… И это такое восхитительное чувство!” — заключила она с широкой улыбкой.

Сколь бы сильным ни было её желание отомстить Тау, как бы Хина ни хотела её убить, сейчас она не могла противиться своей натуре игрока. Её приводило в неописуемый восторг ощущение, что на данный момент её собственная жизнь стоит на кону. Это касалось её намного сильнее, чем во время всех предыдущих судов вместе взятых. Прежние чувства она бы сравнила с тем, как если бы она ставила огромные суммы денег в покер; сейчас же она словно играла в настоящую русскую рулетку. Она совершенно не представляла, сколько патронов в пистолете, приставленном к её голове, и это дополнительно щекотало ей нервы. “Это именно та русская рулетка, о которой я всю жизнь мечтала…” — в эйфории подумала она.

С другой стороны, все люди вокруг были картами, которыми Тау с Хиганбаной играли друг против друга, а их крупье — само отчаяние. И кто бы из них ни проиграл, лишь оно всегда останется в выигрыше.

Напряжённую тишину не нарушал ни один звук. Даже Эрика, оставаясь единственным незаинтересованным лицом в этом зале, хранила молчание. Внезапно послышался чей-то отрывистый вздох. Все тут же повернулись на источник этого звука и с удивлением обнаружили перемену, произошедшую с Марибель: растерянность и беспокойство на её лице уступили место какой-то мрачной решимости. Супер Мечтательница стояла, задумчиво опустив глаза в пол, но в её выражении не осталось и капли сомнения. “Она сделала свой выбор”, — осознали остальные, в волнении ожидая её ответа.

Несколько секунд она молчала. Наконец, Марибель сделала глубокий вдох, подняла голову и под взволнованными взглядами окружающих объявила:

— Мой ответ — нет. Насколько бы опаснее ни был для меня мой мир, я не стану прятаться тут от проблемы.

Уголок рта Тау дрогнул. Она мрачно взглянула на Марибель и хмуро поинтересовалась:

— Значит, вам так хочется противостоять кому-то, кто без особого труда способен сломить ваш рассудок, полностью уничтожить ваше существование?

Марибель сглотнула и напряжённо ответила:

— Конечно, мне страшно оставаться с кем-то столь могущественным один на один. Однако… Мне давно уже пора научиться справляться со своими проблемами самостоятельно, а не сбегать от них или прятаться за спинами других. К тому же, я не хочу находиться в месте, где каждый сантиметр напоминает мне о многочисленных смертях. — Рот Марибель скривился в отвращении.

Тау усмехнулась.

— А-а, так вот в чём дело… — издевательски протянула она. — Вы просто решили бросить вашу подругу в муках, потому что вам не нравится место! А она была готова на всё ради вас, Хан-сан. Как я и думала, вы просто…

— На самом деле, я только что озвучила одну из второстепенных причин, — вдруг перебила Тау Марибель.

Тау вздрогнула и удивлённо захлопала глазами, поражённая такой наглостью. Марибель же совершенно спокойно смотрела прямо на неё. Вся фигура Супер Мечтательницы лучилась уверенностью и будто говорила: “Я уже приняла решение, и ничто не способно его изменить!” На лицах окружающих отразилась растерянность. Марибель сделала глубокий вдох и продолжила:

— Да, всё, что я говорила, несомненно, очень сильно повлияло на мой выбор, но решающий фактор был в другом. Вы, Тау-сан, говорите, что я бросаю Ренко? Но ведь вас вовсе не волнует, что именно она чувствовала, чего хотела. — На этих словах её кулаки невольно сжались. — А вот меня — волнует! Я читала дневник Ренко, я соотносила её записи с её поведением в этом месте, а ваша постановка лишь окончательно поставила во всём этом точку. Теперь я точно знаю: Ренко хотела не этого. Больше всего на свете она хотела, чтобы я вновь обрела свободу! И я сделаю всё, чтобы её желание стало реальностью! — решительно заключила Марибель.

Её последние слова зазвенели в воздухе, буквально физически выражая её уверенность в своём выборе. Марибель смотрела на всех торжествующим взглядом, её глаза лучились готовностью бороться, а на губах играла победная улыбка. Да она действительно в каком-то смысле уже победила в этом бою: Марибель приняла решение и сбросила груз неуверенности со своих плеч. Ей осталось лишь добить противника парой ударов-аргументов, и она окончательно окажется в выигрыше. Именно поэтому она вновь сделала вдох и, отведя взгляд, с робкой улыбкой добавила:

— К тому же, если бы я осталась, это бы означало, что я сдалась. Получается, я предала бы не только Ренко, но и того человека, который столько усилий потратил, чтобы мне помочь. И как я смогла бы после этого смотреть им обоим в глаза?.. — Марибель горько усмехнулась.

— Ну, у вас был бы ещё Кишинума-сан… — не сдержалась и вставила Хина, которая всю речь Марибель выслушала с умилённой улыбкой.

От этого комментария Марибель хмуро взглянула на Хиганбану и недовольно поджала губы. Хина криво усмехнулась: она осознавала неуместность подобных высказываний, к тому же прекрасно понимала, что они являются своеобразным аргументом против неё. И всё-таки не могла не сказать. “Да уж, я не меняюсь…” — подумала она с расслабленной улыбкой.

Однако следующие же слова, раздавшиеся в этом зале, доказали, что Хина ничуть себе этим не навредила.

— И с чего ты взяла, что я бы там был? — с усмешкой поинтересовался Ёшики. Когда всеобщее внимание переключилось на него, он спокойно и уверенно объявил: — Я не собираюсь торчать в этой дыре и прятаться от реальности, успокаивая себя, что всё осталось там и что оно не моя вина. Я всегда искал более лёгкие пути, избегая проблем, даже друзей из-за этого старался не заводить. Мне надоело. Если есть хоть малейшая возможность, я буду пытаться исправить всё то, что наломал. К тому же у Хан ситуация в разы хуже моей, и было бы стыдно трусить после всего того, что сказала она, — добавил Ёшики, улыбнувшись и полными уважения глазами взглянув на Марибель, отчего та смутилась и слегка покраснела.

Тау сильнее помрачнела, но промолчала. На её фоне улыбка Хиганбаны выглядела ещё более лучезарной. Слушая их ответ Тау, Хина не могла не радоваться, и дело было не только в маленьких победах в кону. Нет, в их ответах Хина находила нечто близкое лично ей. Ошибки, которые она делала в прошлом — Марибель и Ёшики сумели преодолеть их. “Да, близких уже не вернуть, — думала Хиганбана, — но мы ещё можем сделать что-то во благо им и самим себе — и этим самым искупить свои грехи”.

Тем временем Тау, осознав, что от Супер Мечтательницы и Хулигана ей не добиться выгодного ей ответа, обратилась к последней своей надежде на благоприятный исход — к Минато.