Император ярости

— Ты просто вышел?

Он продолжает улыбаться мне.

Черт.

— Дэмиан, он предпочитает девушек с большими сиськами и искусственным загаром. Но я? — Ухмылка Дмитрия становится еще более похабной, когда его глаза скользят вниз по моему телу. — Я думаю, ты идеальная женщина.

В смысле, я понимаю, что это должно быть комплиментом, даже если его подача немного… странная. Мои брови сдвигаются, пока я на секунду внимательно смотрю на Дмитрия.

Он не плохо выглядит. Высокий, накачанный, и в его темных глазах и ресницах есть что-то сексуальное. У него есть крутые татуировки, и я замечала маленькие шрамы от проколов в ушах, губах и брови, которые, я уверена, братве не особо нравились, так что он их убрал.

Но больше всего, сейчас как никогда, ясно, что Дмитрий действительно ко мне неравнодушен. И впервые я задаюсь вопросом, почему я никогда…

Ладно, знаю почему.

Потому что я сломана. Потому что я ни с кем не встречаюсь, не только с мужчинами, которые работают на Кира. Но в мире после Мала изменилось ли это? Смогла ли я "перерасти" свои комплексы, чтобы быть открытой для случайных свиданий или связей?

Типа, Дмитрий не плохой парень. Он достаточно привлекателен. И он здесь, и я не могу отрицать, что приятно, когда кто-то восхищается тобой, пока мои мысли заняты Малом.

Он мог бы быть хорошим отвлечением.

Мог бы.

Но не будет.

Потому что даже когда образ Мала с той чертовой девушкой, которая обнимает его, врывается в мою голову, я даже не могу попытаться представить себя с Дмитрием. Целующей его, или позволяющей ему трогать меня, или… фу.

Нет.

Я вырываюсь из своих мыслей, когда Дмитрий притягивает меня ближе и обнимает за талию. Его ладонь скользит вверх по моей спине, затем возвращается к талии, задерживаясь слишком низко на бедре.

Я плоско улыбаюсь, мягко отодвигая его руку.

Дмитрий хмурится, явно не понимая намека.

— Пожалуйста, Фрея. Мы могли бы хорошо провести время.

— Я так не думаю, Дмитрий. Это не лучшая идея.

— Почему нет?

Его рука снова обвивается вокруг моей талии, сжимая чуть сильнее.

На этот раз я гораздо более агрессивно снимаю его пальцы с себя и отталкиваю его руку.

— Я сказала нет, — резко говорю я, мой голос повышается.

Дмитрий выглядит ошеломленным, его лицо краснеет — от смущения или алкоголя, я не знаю. На секунду мне кажется, что он отступит, но затем он хватает меня за запястье, его хватка крепкая и неумолимая.

— Фрея, — говорит он, его голос ниже, более настойчивый. — Не будь такой.

Моя кожа покрывается мурашками от того, как он произносит мое имя, и его пальцы впиваются в запястье. Я вырываю руку.

— Извини, — бормочу я, разворачиваюсь и иду в уборную, чтобы уйти от него и его чертовых рук. Мое сердце колотится, кровь кипит от смеси алкоголя и гнева.

Единственный плюс сидения в раздражающе шикарных "VIP-ложах" — это доступ к туалетам, которых у остальных посетителей клуба нет. Так что я могу пропустить очередь в женскую комнату и вместо этого пройти мимо бархатных веревок и вышибал в ультрапретенциозную зону.

VIP-туалет маленький, но тихий и пустой, музыка из клуба приглушена за дверью. В мерцающем свете свечей, освещающих пространство, я брызгаю водой на лицо, пытаясь успокоиться, но это не помогает.

Именно тогда дверь распахивается, и Дмитрий входит.

Мой желудок сжимается, и я разворачиваюсь.

Черт.

— Дмитрий, уйди, — говорю я резко.

Он не слушает. Он подходит ближе, его глаза затуманены алкоголем и чем-то темным и опасным.

— Да ладно, Фрея. Не будь такой. Ты же знаешь, я был бы хорош для тебя.

Он снова тянется ко мне, и на этот раз мне некуда деваться. Я прижата к раковине, мое сердце колотится, пока паника охватывает меня.

— Я сказала нет, — резко говорю, отталкивая его. Он не останавливается.

— Позволь мне сделать тебе приятно, Фрея, — стонет он, прижимая меня к раковине. Его руки скользят по моему бедру, а затем одна начинает опускаться ниже.

И ниже.

Дмитрий хватается за подол моего короткого платья, пытаясь поднять его.

Миллион ужасных воспоминаний нахлынули на меня. Я замираю, почти кататоническая, мои глаза смотрят сквозь него, мой разум покидает тело.

Уходя куда-то. Отключаясь. Притворяясь, что этого не происходит.

Я едва дышу, когда Дмитрий опускает рот к моей шее, целуя мою кожу влажными, небрежными поцелуями, от которых желчь поднимается в горле, а мой мир становится черным.

Затем дверь ванной с грохотом распахивается с такой силой, что стены дрожат. И из ниоткуда появляется Мал.

Все происходит молниеносно после этого. Мал хватает Дмитрия за воротник, отрывает его от меня и швыряет его в стену с такой силой, что я слышу, как воздух вырывается из легких Дмитрия. В глазах Мала ярость, какой я никогда раньше не видела, его кулаки бьют по лицу Дмитрия снова и снова, звук кости, ударяющейся о плоть, эхом разносится по маленькой комнате.

Я стою там, замершая, пока Мал разрывает Дмитрия, как стихия. Он избивает его до кровавого месива, а затем продолжает. Только тогда я понимаю, что Мал не просто хочет причинить этому человеку боль.

Он хочет убить его.

— Мал, — наконец выдавливаю я, мой голос дрожит.

Он все не останавливается. Продолжает бить Дмитрия, пока свет не гаснет в его глазах, а сознание не покидает его, и он падает на пол, как сломанная тряпичная кукла.

Мал собирается ударить его снова, но я хватаю его за запястье.

Только тогда он приходит в себя, отступая и тяжело дыша, его руки покрыты кровью.

Он поворачивается ко мне, его острый взгляд останавливается на моем. Интенсивность в его взгляде вызывает дрожь по спине, но это не страх, который охватывает меня.

Без слов Мал пересекает комнату, притягивает меня к своей груди, поднимает мой подбородок и накладывает на мои губы самый жесткий, жестокий и всепоглощающий поцелуй в моей жизни.

22

МАЛ

Все в моем мире сужается до ощущения Фреи подо мной, ее губ, мягких, но требовательных.

Я не знаю, как остановиться.

Не знаю, хотел бы я остановиться, даже если бы мог.

Мои руки запутываются в ее волосах, слегка дергая, чтобы заставить ее ахнуть, и этот звук посылает ударную волну по моему телу.

Она на вкус как водка и бунт, как грех, который я уже совершил тысячу раз в своих мыслях, но никогда в реальности. Я должен остановиться. Я знаю это. Но мое тело никогда не слушает разума, когда дело касается Фреи.

Внезапно она отстраняется.

Ее дыхание прерывистое, глаза горят, когда она смотрит на меня. Я тянусь к ней инстинктивно, мои пальцы касаются ее запястья, чтобы притянуть ее обратно, чтобы продолжить поцелуй, который я все еще чувствую на своих губах.