Исход
Шрифт:
– Черт!
– Я выпрыгиваю из машины, как только Люк заезжает на подъездную дорожку. Я не могу просто сидеть и ничего не делать. Это не по мне. Я направляюсь в гараж и запрыгиваю внутрь своего Ламбо. Двигатель рычит, и я вылетаю на улицу. Прямо мимо Люка, который орет мне вслед бог знает что.
Через несколько минут я останавливаюсь возле дома ее матери. Я знаю, что она живет здесь. Я следил за женщиной на случай, если Кэтрин когда-нибудь вернется. За последние полгода я ни разу ее не навещал, но все равно уверен, что это место принадлежит ей.
Я выхожу из машины и иду по затемненной улице, останавливаясь перед домом. Кэтрин
Словно почувствовав мой взгляд, она поднимает глаза и смотрит прямо в окно. Я знаю, что она не видит меня, я скрыт тенью. Я уже собираюсь выйти, перейти дорогу и подойти к двери, когда в комнату входит маленькая девочка. Глаза Кэтрин расширяются. Она встает со стула и берет девочку на руки, после чего подходит к окну и задергивает занавеску. Она слишком далеко, чтобы я мог разглядеть страх в ее глазах, но она напугана. Я вижу. Это видно по тому, как она двигается.
Вопрос в том, кто заставил ее так бояться? Я? Или кто-то другой?
Глава восьмая
Я схожу с ума. Мне все время кажется, что он рядом. Как будто он просто стоит где-то там, наблюдает за мной. Но это не так. Я знаю это, но то чувство, которое я испытывала, только когда он был рядом, то ощущение безопасности, которое мог дать мне только Грей… Я испытала его на несколько коротких мгновений.
А потом, как гаснущая спичка, оно исчезло и сменилось всепоглощающим чувством страха. Я спросила врачей, могу ли я перевезти маму в другой город, хотя бы в соседний - это было бы предпочтительнее, чем оставаться здесь. Мне ответили, что они не могут организовать перевозку, и что переезд повредит ее здоровью.
– Грейси, ты готова, детка?
– зову я. Она не любит утро, и сборы в школу не стоят на первом месте в ее списке приоритетов. Она не отвечает.
– Грейси?
– Я пытаюсь еще раз, пока упаковываю сэндвич в ее коробку для ланча. Когда она по-прежнему не отвечает, я бросаю все и бегу в коридор.
– Грейси?
– Что?
– наконец отзывается она, когда я останавливаюсь в дверях ее спальни.
– Ты мне не отвечала. Ты готова?
– спрашиваю я.
– Угу, - отвечает она. Она стоит перед зеркалом в полный рост и смотрит на свое отражение.
– На что ты смотришь?
– спрашиваю я, прежде чем войти в комнату.
– Я похожа на него?
– На кого?
– На моего папу? В школе все рисуют портреты своих родителей. Я нарисовала тебя, но это только ты, мама. Я подумала, что могу просто нарисовать папу, но я не знаю, как он выглядит, - говорит она.
Я теряю дар речи. Грейси уже не в первый раз спрашивает о своем отце. И я всегда отвечала на ее вопросы о нем, вплоть до того, что говорила, что его зовут Грейсон. Когда она спросила, почему он не живет с нами, ответить было сложно. Я уклонилась от ответа, не сообщив ей ничего конкретного. Всю ночь меня тошнило от мысли, что я сделала с ними обоими.
Я разворачиваю ее лицом к себе.
– У тебя его глаза. У твоего папы самые удивительные зеленые глаза, Грейси, такие же, как у тебя. И у тебя его губы, - говорю я, убирая волосы с ее лица.
–
Хорошо. Тогда я нарисую мужчину с зелеными глазами, - говорит она мне, кивая.Я улыбаюсь, но больше ничего не говорю. Что я могу сказать? Это всего лишь рисунок для класса.
Она же не просит найти его.
Я провожаю Грейси в ее класс и оглядываюсь, прежде чем выйти из школы. Кто-то следит за мной. Я чувствую это. Но я не вижу ничего необычного. Поэтому я избавляюсь от этого чувства.
Вернувшись к машине, я блокирую дверь и еду домой. Я паркуюсь в гараже и жду, пока закроется дверь, прежде чем выйти из машины. Я не могу избавиться от ощущения, что он здесь. Я действительно схожу с ума, потому что, когда я прохожу через кухню в комнату Грейси, чтобы навести там порядок, клянусь, я чувствую его запах.
Я одеваю наушники и включаю музыку. Мне нужно избавиться от этого дурацкого чувства. С тех пор как я встретила Алию, я не в себе. Это ложь. Я нервничаю с тех пор, как мы вернулись в Ванкувер.
Я занимаюсь уборкой, доходит даже до того, что я выдраиваю ванную и кухню. Я смотрю на часы на стене гостиной, когда раздается стук в дверь. Сейчас одиннадцать утра. Я замираю. Кто бы это ни был, он уйдет. Никто не знает, что я здесь. У меня нет друзей, которые могут просто заглянуть в гости.
Но стук продолжается.
– Кэтрин, открой. Я знаю, что ты там, - кричит знакомый голос.
Я ахаю и бегу к двери, распахиваю ее, - и на меня смотрит Лилиана. Но она не одна. За ее спиной стоит огромный парень. Огромный парень, которого я знаю. Точнее, я знаю его по телеканалу TSN. Трэвис О'Нил, хоккеист из Нью-Йорка.
Я не успеваю ничего сказать, как Лилиана практически прыгает на меня, обвивая руками мою шею.
– Я знала, что ты будешь здесь!
– визжит она.
– Что? Что ты здесь делаешь?
– спрашиваю я, выглядывая из-за ее плеча, чтобы осмотреть улицу позади нее. Она пуста.
– Ищу тебя, - говорит она, наконец отпуская меня.
– Ты в порядке? Нет, конечно, нет. Ты бы не позвонила, если бы была в порядке.
– Она говорит так быстро, что я с трудом за ней поспеваю.
– Входи.
– Я отхожу в сторону, чтобы дать ей возможность войти.
– О, это Трэвис.
– Лил машет рукой в сторону огромного парня, молча входящего за ней.
– Я знаю, кто он, Лил.
– Я хихикаю.
– Точно, Кэтрин - большая фанатка хоккея, - говорит она Трэвису.
– Приятно познакомиться, - вежливо отвечает он.
– Да, и мне тоже, - отвечаю я и снова смотрю на Лил.
– Не могу поверить, что ты здесь.
– Я задыхаюсь.
– Трэвис, не мог бы ты сходить в тот «Старбакс», мимо которого мы проезжали по дороге, и купить нам кофе?
– спрашивает Лил.
Он встречается с ней взглядом.
– Я лучше останусь.
– Очень жаль, но ты не можешь. Я в порядке. Иди. Дай мне десять минут, чтобы поговорить с моей подругой, которую я не видела шесть лет, - говорит она ему.
– Ладно, - ворчит он и выходит за дверь.
Лил поворачивается ко мне.
– А теперь расскажи мне все.
Я разражаюсь слезами.
– Я так по тебе скучала!
– Я знаю. Я тоже. Но мы можем поговорить об этом позже. Что происходит?
– снова спрашивает она.