Искаженное соглашение

Я положила руку ему на колено.

— Расслабься. У тебя такой вид, будто ты вот-вот свалишься с кресла или ударишь кого-нибудь.

Он покачал головой.

— Не могу.

Я вспомнила тот вечер у моих родителей, когда он отвел меня в туалетную комнату и расслабил.

— Правда? Может, нам поискать ванную, и я быстро сделаю тебе минет? Разве оральный секс - не твой проверенный метод расслабления?

Он удивленно взглянул на меня, и часть напряжения рассеялась. Уголок его рта приподнялся.

— Если я когда-нибудь откажусь от подобного предложения от тебя, Снежная королева, проверь мой пульс. Скорее всего, я буду мертв.

Он протянул мне руку, и я взяла ее, очертив круг на тыльной стороне.

— Пока этого достаточно. Просто... останься здесь, со мной.

— Я здесь. Я никуда не уйду.

Он улыбнулся мне, уже не такой мрачный. Мое сердце дрогнуло. Проклятье. Как я могла отрицать чувство, которое, казалось, только усиливалось, когда я была рядом с Ашером? Тепло, ощущение принятия… дом. Хуже всего была уверенность в том, что я одинока в этом чувстве. Это у меня была пустая жизнь. Я была той, кто никогда никого не впускал в нее. Единственной, кто отчаянно пытался найти кого-то, кому можно было бы довериться.

Звук открывающейся двери вывел меня из задумчивости, и мы оба подняли головы.

В дверь вошел мужчина, за ним следовала женщина, которую мы видели раньше. Не было никаких сомнений в том, что это отец Ашера и Евы. Он был высок и сложен, как Ашер. У него были темные волосы, как у его детей, хотя кожа не была такой смуглой, но сильная челюсть и проникновенные глаза были безошибочно узнаваемы.

Повисла тяжелая тишина. Это было невыносимо.

— Привет, меня зовут Уинтер. Приятно познакомиться, – быстро сказала я и перевела взгляд на женщину. — Может, нам стоит выйти, чтобы дать им немного времени...

Рука Ашера сжалась вокруг моей, как тиски.

— Или нет! Я просто останусь здесь, – выпалила я и ярко улыбнулась, чтобы сгладить оплошность.

Бретт медленно вошел и сел напротив нас. Его глаза не отрывались от Ашера.

Они оба молчали так долго, что мне пришлось вмешаться снова. Мне казалось, что я тону в неловком море молчания.

— У вас здесь чудесное место. Такое спокойное! Я люблю ездить верхом. Это замечательное...

— Почему?

Голос Ашера прорезал мою напускную жизнерадостность. Значит, вот какой был его единственный вопрос.

Бретт просто смотрел, с сожалением нахмурив брови. Ашер держал меня за руку так крепко, что, наверное, перекрыл циркуляцию крови.

— Просто скажи мне почему, и я уйду, а ты сможешь снова притворяться, что у тебя нет детей и ты не бросал беременную женщину.

— Ашер. Тебя зовут Ашер, верно? – голос Бретта был глубоким.

Ашер вздрогнул.

— Откуда ты знаешь?

— Я слежу за твоей хоккейной карьерой, смотрю твои игры... и танцы на льду твоей сестры. Вы оба чертовски впечатляющие.

— Однако не настолько впечатляющие, чтобы с нами общаться, верно? Не настолько впечатляющие, чтобы совершить поездку в Мэн? – тон Ашера был тверд, как гвоздь.

Я не знала, как Бретт выдерживал это. Больно было даже слушать.

— Ашер, послушай... Я потерял право общаться с вами, ребята, давным-давно. Как я могу лезть в вашу жизнь, когда у вас все так хорошо?

— Не надо подслащивать горькую пилюлю дерьмовыми комплиментами. Я знаю, что ты делаешь, – прорычал Ашер. — Просто скажи мне, почему ты оставил ее одну воспитывать нас. Почему тебе было все равно.

Бретт испустил долгий вздох.

— Ты поверишь, если я скажу, что уйти от твоей матери, когда она сказала мне, что беременна, - это самое большое сожаление в моей жизни? То, что преследует меня каждый день?

Взгляд Ашера оставался прикованным к отцу. Его хватка на моей руке ослабла, а затем он полностью отпустил ее, чтобы вытереть глаза.

Женщина, которая слушала все это время, посмотрела на меня и слабо улыбнулась.

— Давай пойдем, сварим кофе, хорошо?

Я осталась сидеть рядом с Ашером, пока он не кивнул, и только потом встала.

— Конечно. Пойдемте.

Ее звали Селия, и она была замужем за Бреттом уже десять лет. Она рассказала мне, что познакомилась с мужем, когда он работал конюхом на ранчо ее отца. Кочевник в душе, Бретт был необузданным путешественником, часто переезжал по работе, и никогда не задерживался на одном месте.

— Даже сейчас Бретт выходит на прогулку, может быть, раз в несколько лет, и не возвращается домой месяцами.

Мое сердце сжалось при мысли о такой неопределенности. Я подумала об Ашере, исчезающем без предупреждения на долгие месяцы, и почувствовала себя еще хуже. Какого черта, Уинтер? Он не твой настоящий парень. Сегодня все грани были размыты.

Мы готовили кофе медленно, давая мужчинам достаточно времени для разговора. Я прислушивалась, не раздастся ли крики или звуки бьющихся предметов, но все было тихо.

— Вам, наверное, тяжело, – заметила я, пока Селия потягивала кофе, стоя в лучах яркого солнечного света.

Она кивнула.

— И да, и нет. Это единственный способ получить частичку его, а я предпочту иметь частичку, чем ничего. Надеюсь, Ашер верит ему. Бретт каждый день сожалел о том, что не знает этих детей, но он искренне считал, что упустил свой шанс. Он думал, что это эгоистично - вмешиваться в их жизни, но не быть рядом все время. Он знает себя со всех сторон, как плохих, так и хороших. Родители должны присутствовать постоянно. Они должны поддерживать своих детей. Быть рядом. Время - величайший подарок, который родитель может преподнести ребенку, а Бретт знал, что не способен на это. Вот почему он держался в стороне.

Я уставилась на Селию, внезапные слезы затуманили мне зрение. Родители должны поддерживать своих детей. Быть рядом. Мне казалось, что она вытаскивает на свет мою детскую неуверенность и выставляет ее напоказ, не то чтобы она знала об этом, конечно.

Селия вздохнула.

— Надеюсь, эти дети получили такую любовь.

Я обрела свой голос.

— Они получили. Их мать - она потрясающая. Она уделяла им все свое время, внимание и поддерживала их во всем. Это больше, чем достается некоторым с двумя родителями.

Я откашлялась, пытаясь разжать тугое кольцо непролитых слез, которое грозило задушить меня.

Селия улыбнулась.

— Я так рада. Все дети заслуживают этого. Может, пойдем и посмотрим, что они делают?

Я кивнула, отчаянно нуждаясь в минутной передышке, чтобы разобраться в своих колеблющихся эмоциях. После многих лет упорных стараний вообще ничего не чувствовать, последний месяц стал для меня эпическим испытанием, и все началось с парня в соседней комнате и украденного момента под звездами на крыше. Я чувствовала себя совершенно другим человеком по сравнению с той девушкой, которой была тогда.