Искаженное соглашение

Она лежала неподвижным комком под одеялом.

— Подъем, – сказала я, снимая обувь и куртку, чтобы лечь на противоположной стороне кровати.

— Почему ты здесь? – ее голос звучал приглушенно.

— Потому что ты здесь, а ты моя подруга, и я хотела тебя увидеть. – Я потянула за ее толстовку. — Пожалуйста, поговори со мной.

Некоторое время Селена хранила молчание, прежде чем заговорить.

— Ты видела Трента?

— Да, он приходил на игру в тот вечер и нес всякую безумную чушь.

Селена перевернулась на спину.

— Это не чушь. То есть она безумная, да, но в то же время реальная. Он тебе угрожал?

Я пожала плечами.

— Мне все равно, даже если и так. Что он сделает? – пробормотала я. Слова Трента эхом отдавались в моей голове. Угрозы тем, кого я люблю, волновали меня больше всего.

Селена тяжело сглотнула.

— Это его метод. Он использует информацию о людях, которые тебе небезразличны. Когда в «Бухте» все показалось мне сомнительным, и я захотела уйти, он пригрозил Сиси.

У меня внутри все перевернулось. Младшая сестра Селены.

— Он использует шантаж, чтобы убедиться, что ты не обратишься в полицию. Если сможешь найти кого-то, кому он не дает взятки, конечно. У них учтены все аспекты.

— Я не понимаю, что собой представляет «Бухта», – призналась я.

— «Бухта» - это всё. Игорный притон, место, где покупают и продают наркотики и плоть. Женщины там… я не думаю, что они там по своей воле. Это был ад на земле. Я думала, что он убьет меня или кто-то из других мужчин... – она разразилась рыданиями.

Кто-то из других мужчин?

Я притянула ее к себе и погладила по волосам. Меня охватил глубокий и шокирующий ужас. Трент и его отец были сумасшедшими, но обладали властью. Судя по всему в их распоряжении было много денег, мускулов и влияния. Они были не из тех людей, которым стоит переходить дорогу.

И, похоже, я угодила прямо под их прицел. Я собиралась пойти к отцу и все ему рассказать. Он знает, что делать. Это было единственное решение. Папа все исправит. Он всегда так делал.

Я не заставляла Селену говорить слишком много. Благодаря угрозам Трента она не допускала и мысли о копах.

Вместо этого я попыталась отвлечь ее. Мы смотрели дрянные фильмы и ели слишком много нездоровой пищи. Постепенно глаза Селены высохли, и затравленное выражение исчезло с ее лица. Не до конца, но начало было положено. Все это время меня терзало растущее беспокойство. Что-то плохое должно было случиться. Я чувствовала это.

Я вышла на улицу, чтобы ответить на звонок, когда позвонил Ашер. Я даже не думала о том, как рассказать ему об отце, просто знала, что это не может произойти сегодня. Почему Алану нужно было быть таким эффективным?

— Уже скучаешь по мне? – поддразнила я его, когда ответила. В день, когда мой мозг грозил взорваться от переизбытка информации, я хотела услышать голос Ашера.

— Уинтер, это Ева.

Я убрала телефон от уха и посмотрела на экран. Нервы разгорелись во мне, как лесной пожар.

— Что случилось? – сразу же спросила я. Зачем Еве звонить мне с телефона своего брата? Трент угрожал Ашеру только вчера, а я высмеяла его, отказываясь верить, что он имеет над нами какую-то реальную власть. Мне стало плохо, пока я ждала объяснений от Евы.

— Он не хотел, чтобы я звонила тебе, но сегодня утром Ашер слетел с байка. Он сейчас в больнице, проходит обследование.

— Что?! – Меня захлестнула волна адреналина. — Я уже еду.

Я почти не помнила, как добралась до больницы. Казалось неправильным, что Ашер мог получить такую травму. Он был слишком умелым. Слишком хорошо контролировал свое тело и окружение.

Медсестра указала мне нужное направление, и я прошла почти через все отделение, пока не нашла номер его палаты и в панике отдернула занавеску. Ашер сидел, прислонившись спиной к изголовью кровати, его ботинки и куртка были аккуратно сложены на стуле рядом.

— Почему ты не позвонил мне? – горячо обвинила я, уязвленная самой мыслью о том, что Ашер не хотел, чтобы я знала о его травме.

— И пропустить возможность увидеть твое лицо, когда ты прибежишь сюда, чтобы отругать меня? Может, я и поцарапанный, но не тупой. – Он лениво усмехнулся.

— Что произошло? – поинтересовалась я.

Его лицо было ободрано вдоль подбородка, на руке было несколько бинтов, а на футболке - капли крови, но в остальном он выглядел невредимым.

— Какой-то урод врезался в мой бок. За все годы езды такого ни разу не случалось, так что я решил, что просто пришла моя очередь. Я в порядке, если ты волнуешься.

Я усмехнулась, мое лицо вспыхнуло.

— Кто сказал, что я волнуюсь?

— Ты выглядишь взволнованной, – спокойно констатировал Ашер и ухмыльнулся. — Это мило.

— Это не мило, и я просто беспокоюсь о том, как ты выполнишь свою часть сделки, если получишь травму. Вот и все, – бессвязно пролепетала я, испытывая такое облегчение оттого, что увидела его невредимым, что не могла мыслить здраво.

Ашер кивнул.

— Ну, будь уверена, я в порядке. В целом, думаю, я легко отделался.

— Ты так говоришь только потому, что не видишь себя. – Я поморщилась при виде темно-красных ссадин на его руке и синяков на челюсти. — Это некрасиво.

— Я вижу, ты прошла уроки жестокой любви в школе медсестер, но меньшего я и не ожидал.

Я открыла рот, чтобы возразить, как вдруг зазвонил мой телефон. Я вытащила его, и мое облегчение мгновенно испарилось. На экране высветился незнакомый номер.

— Мне нужно ответить, – пробормотала я, отодвинула занавеску, и вышла из отделения неотложной помощи, направляясь к главному входу. Я догадывалась, кто это был, и не хотела, чтобы кто-нибудь подслушал разговор с Трентом. Сама мысль об этом почему-то была отвратительной, как будто разговор с ним означал, что я не против его и таких парней, как он, что точно было не так.

Снаружи было тихо. Несколько человек курили, а в тени какой-то мужчина сидел на винтажном «Харлее».

Я глубоко вздохнула, попыталась расслабить сдавленное горло и ответила на звонок.

— Что ? Я думала, что ясно выразилась. У тебя нет причин звонить мне, – огрызнулась я.

Трент захихикал - звук, от которого у меня по коже поползли мурашки.

— Разве можно так разговаривать с человеком, который просто беспокоится о твоем парне? Я хотел проверить, как там Ашер.

Я застыла.