Исправленному верить

Я повернулась и уставилась на бодро рысящего деда. О чём он вообще сейчас? И в чём должно выражаться уважение мне? Я хотела было резко ответить старику, чтобы он не вмешивался не в своё дело, затем вспомнила, что, только лишь благодаря его усилиям двое детей остались в живых, вздохнула и тихо буркнула, что непотребства супротив собственной парсуны не допущу. Хотела ещё добавить, что непременно велю выпороть несчастных на конюшне, но потом вспомнила, что крыша у неё давно обветшала, того гляди, и провалится, да и лошадей, опять же, пока нет.

Тогда я решила, что надо бы придумать что-то пострашнее, но заметила, что дед Гаспар уже был вполне удовлетворён вероятным наказанием нахалок, потому что сиял улыбкой и искоса кинул в мою сторону счастливый и благодарный взгляд. Хотя, я конечно же, понимала деда – это какой же стресс пережил несчастный, когда увидел, что столько «прекрасных» вещей выбрасывается из дому, «а ведь им сносу нет».

Однако, бесконечная жара меня уже порядком измотала, я шла и едва переставляла ноги, хотя дед Гаспар выглядел на редкость бодрым, рассказывая о тех местах, мимо которых мы проходили. По всему выходило, что семья господ Гийом владела этими землями довольно продолжительное время. Насколько я помнила из документов, что были в купчей, земли простирались такой длинной колбаской вдоль побережья. К сожалению, не могла сказать, что они подходили для земледелия, выращивания зерновых, к примеру, очень уж камениста была земля. Но как-то живут же здесь люди? Да и потом, дедуля уже упоминал однажды, что поместье никогда бедным не было, это сейчас, во время «безхозяйствования», обнищало.

Каменистая тропа сделала крюк и вывела нас к побережью. Я, позабыв про гудящие ноги и жару, тут же решила подойти ближе к обрыву для того, чтобы увидеть внизу бирюзовую гладь океана. Я решила, что мы заслужили того, чтобы передохнуть пару минут, сообщила об этом деду и, наплевав на условности, уселась на здоровый нагретый камень на краю обрыва, сдвинув шляпу на затылок. Дед потоптался рядом и тоже аккуратно присел рядышком, развязал тряпицу и достал кувшинчик с апельсиновым соком. Я с благодарностью посмотрела на предусмотрительного деда и сделала внушительный глоток, после чего расслабилась и рассеянно смотрела куда-то вдаль. Красота, солнце, море и яркая зелень вечнозелёных растений. Совсем как в рекламе «Баунти»… дед шумно вздохнул за спиной. Или не совсем, как в рекламе… однако, он прав – рассиживаться нечего.

– Далеко ли нам ещё идти? – спросила я, поднимаясь и отряхивая песок со своего платья.

– Так нет же! – оживился дедок. – Сейчас общие сады будут, а потом уж и посёлок.

Общие сады? Я наморщила лоб, вспоминая, что об этом было сказано в книгах, которые я прочла. Вроде бы, они принадлежали владельцу земель, а арендаторы в качестве барщины работали по очереди на этих землях. Дед подтвердил мои догадки, сообщив, что крестьяне, которые арендовали мою землю, сообща ухаживали за садами. Правда, сейчас они этим не занимаются, вроде как… хозяина в поместье нет, так что и отработка на хозяйских землях перестала быть актуальной. Правда, за аренду земель государству платили исправно.

Я, внимательно посмотрев на смущённого деда, доверилась своей интуиции и свернула с дороги. М-да… действительно, сады были… и урожай тоже был… кое-где… я провела рукой по стволу старого гранатового дерева. На самой верхушке были явно незрелые плоды, в то время, как внизу валялись давленые фрукты, словно кто-то просто тряс ствол дерева, варварски «собирая» урожай. Тоже самое было и с соседним деревом, и со следующим тоже. Я ускорилась, едва не бегом идя по дорожке между рядами деревьев. Дед Гаспар спешил за мной, что-то приговаривая и причитая. Но я не слышала, от ярости сжав кулаки. Пометавшись ещё некоторое время, заметила следующий сад. Огромные фиговые деревья, казалось, помнили ещё рождение старых богов. У многих стволов были спилены нижние ветки, а те, что оставались, были безжалостно ободраны и лишены не только самих плодов, но и листьев.

– Не своё, оно и есть, не своё… - тихо пробормотал дед Гаспар, который догнал меня и теперь стоял рядом, переводя дух.

Я зло кивнула, можно и не пояснять – я уже поняла, что сады были «временно ничейными». Не Управе же, в конце-то концов, этим заниматься? Они деньги за аренду земли получили, и ладно. Государство в явном плюсе. А крестьянин, он же как – «что не съем, так надкушу».

Я подняла голову вверх, смотря на ярко-синее небо, которое виднелось в кронах высоких чинар. Пожалуй, не стоит с таким настроением беседовать с людьми, которые творили тут всё, что хотели, всё это время.

– Когда мы уже придём? С утра ползём, а деревни не видать! – сказала я, резко обернувшись к притихшему дедку. – Тем более что у меня уже столько вопросов появилось к местным!

– Ну так, пришли уже… - Гаспар кивнул туда, где заканчивался сад, посмотрел на меня исподлобья, словно сомневаясь, прилетит ли ему, затем удовлетворённо кивнул, вытер увлажнившиеся глаза и добавил: - Оно и верно! Хорошая вы госпожа у нас, добрая, но справедливая, всем бы такую…

Дед Гаспрар хотел ещё что-то вставить, но я подняла руку, прося его помолчать, мне было необходимо какое-то время остаться без его комментариев. Дед послушно заткнулся на минуту, затем, бодро передвигаясь позади меня, забормотал мне в спину:

– От это верно! От так им и надо! А то ишь ты, волю почуяли, ироды гефсиманские! Сейчас они наплачутся, паскудники…

Я решила не вслушиваться в слова деда, учитывая, что каждый раз, когда я оборачивалась для того, чтобы напомнить о его обещании молчать, дед смотрел на меня преданными глазами и затихал. Зато, едва я поворачивалась и двигалась дальше…

Впрочем, мы покинули сады, вернулись на дорогу и увидели деревню. Точнее, рыбачий посёлок. Наше появление не вызвало ровно никакого оживления, разве что нас проводили взглядом двое ребятишек, которые стояли возле одного из домов, да женщина, которая набирала воду в колодце. Деревушка состояла из трёх улиц, параллельных друг другу, и производила самое лучшее впечатление – добротные, крепкие дома, украшенные разноцветной черепицей. Рядом с крестьянскими домами были маленькие садики, в которых росли фруктовые деревья, кусты роз и азалий. Во дворах были вывешены рыбачьи сети. Позади – огороды. Строились широко, вольготно, никто в земле себя особо не стеснял, во дворах стояли какие-то сарайчики из популярного здесь слоистого камня, так что, как я понимаю, на этой земле они проживали не один десяток лет. Одним словом – лепота!

Наконец, дед Гаспар, который брёл позади меня, оживился и закряхтел, из чего я сделала вывод, что тот мужик, который направлялся в нашу сторону - как раз тот, что нам нужен.

– Вот, значит, староста местный, Клодом кличут, - сказал дед Гарин, - он тут старший над всеми, и отец его тоже старостою… значит… Хороший был мужик, ничего не скажу…

Из чего я сделала вывод, что нынешний староста – «мужик не очень хороший». Хотя, доверять градации деда Гаспара мне было пока сложно, если честно.

– Вот, полюбуйся, Клод! – сообщил дед Гаспар, выпрямляясь в свой невеликий рост и выступая вперёд. – Госпожа Вален Тина, хозяйка поместья, выходит. Вот, извольте-полюбуйтесь, вчера прибыли и сразу к вам, вот оно как выходит! Смотреть, что тут у вас и как делается. Оно и понятно, без хозяйского-то догляду столько годов.

Староста был изрядно удивлён, но особого беспокойства пока не проявлял, снисходительно посматривая на меня. Я внутренне усмехнулась – подобный взгляд был мне знаком со времени моей работы в управе. И имел он значение: «Не бабское эта стезя – делами заниматься, ежели охота есть, так шей там… или ещё чего…».

– Доброго дня вам, госпожа! – степенно поздоровался староста и снял шляпу.

– Здравствуй, Клод. Ну что, показывай свои владения, - пасмурно ответила я.

Тот равнодушно пожал плечами, мол, желает дамочка проявить праздный интерес, так пусть её. Оказалось, что практически в каждом доме была лодка и сети. То есть, неподалёку должна быть бухта, удобная для рыбной ловли, не в океан же они выходят на утлых судёнышках. Кроме того, каждая крестьянская семья держала своё подворье с животными и огородом. Одним словом, не бедствующие, совсем даже как… после увиденного мне даже показалось неловким предлагать крестьянам заработок на ремонте моего дома. А ещё эти сады… Н-да… ладно, пожалуй, пора заканчивать с обзорной экскурсией, ничего нового я в любом случае не увижу. Люди стали на нас коситься, они не совсем понимали, чего это местный староста прогуливается по деревне и выдаёт: «А это вот, изволите видеть, жилище Анри-гончара. Хоть и маленькая у него хибарка-то, но не жалуется он, потому как Всемилостивый велел честным трудом кормиться да не роптать! Семью имеет, детишки вон… мал мала меньше… но не голодают, конечно, огородом кормятся да где отец что заработает…». В подобных местах староста всхлипывал и неловко косился на дедка, который в кои-то веки решил послушаться моей просьбы и ходил за нами тихой тенью.