История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Разберем несколько названий частей тела, распространенных в отдельных индоевропейских языках, которые ведут свое происхождение от и.-е. *k^uel- ‘происходить’. Такие формы, известные различным индоевропейским языкам, прежде всего типичны для балто-славянского, почти не сохранившего в этой функции производных от и.-е. *gen-’рождать(ся)’ (возможные исключения описаны выше). Названия частей тела, восходящие к *k^uel-, весьма различны по своим значениям и форме объединяются вокруг нескольких основных типов.

Слав. celo ‘лоб’, ст. — слав, чело, русск. чело, сербск. чело ср. р., вероятно, < и.-е. *k^uelom ср. р., т. е. формально — того же типа, что и слав. sъto, русск. сто, греч.
– < и. — е *kmtom, слав, jьgo, словенск. igo греч. < и.-е. *iugom. В пользу такого предположения говорит и акцентологическая характеристика этих слов. Этимологически родственны и морфологически тождественны славянскому celo греч. ‘кишки’ (Аристофан, Всадники, 455) [1186] , ‘член’ — тоже существительные среднего рода на – п (ударение отлично от окситонированного типа русск. чело). Предположение о наличии в слав. celo -es-основы (ср. ст.-слав. челесьнъ [1187] ) неосновательно, так как последняя форма может быть аналогического происхождения (ср. ст.-слав. тлесьнъ [1188] ). О возможности вторичного развития – es-основ говорит ст.-слав. род. п. ед. ч. ижесе — иго, при греч. . Ударение русск. чело, согласное с ударениями других индоевропейских имен среднего рода на – om, тоже противоречит предположению об – es-основе. Известно, что основы среднего рода на согласный, в частности – es-, были баритонными и обычно сохраняют это старое место ударения [1189] . Тогда должно было бы быть русск. *чело, ср. небо, греч. *nebhos; слово, греч. < *kleuos [1190] .

1186

Цит. по KZ, Bd. 61, стр. 23–25.

1187

W. Vondrak, Bd. I, стр. 175.

1188

Так, A. Меillet. 'Etudes, стр. 235; ср. еще подобные примеры: А. Мati. Указ. соч., стр. 150.

1189

Ср. J. Kurylowicz. Accentuation, стр. 210.

1190

Прочие сравнения см.: Е. Lewi. Etymologien. — KZ, Bd. 40, 1905, стр. 561–562: ст.-слав. чело: лат. calva ‘череп’: греч. ‘кубок’: др.-в.-нем. scala ‘H"ulse’.

Интересным производным от *k^uel- является слав. koleno, русск. колено. Исследователи выделяют в нем суффикс – eno (-eno), делая оговорку о редкости подобных образований: ср. еще poleno, timeno [1191] . Авторы отмечают этимологическую неясность этих слов. При таком положении коррективы в словообразовательном анализе неудивительны. Интересующее нас слав. koleno является, возможно, расширением первоначальной согласной основы на – п-: *kole, *koleту, *koleni, ср. jьme, jьmene, zname, znamene. Позднее слав. kole > koleno. Примеры такого расширения известны: чешск. jmeno, укр. знамено. Предположение о древней согласной n-основе *kolen- подтверждается существованием греч. ‘плечевая кость’, аналогичного по форме , , , , , — также n-основам. Наличие в слав. koleno, укр. колiно -en- вместо – еn- может быть результатом вторичной нормализации [1192] . Ср. литовск. kelenas ‘коленная чашечка’ [1193] наряду с kelis ‘колено’, более простым производным от *k^uel-, литовск. kilti. Кстати, П. Скарджюс специально указывает на происхождение суффикса – ena- с e долгим в литовском из согласных основ на – en- с е кратким.

1191

W. Vоndrak, стр. 419; H. Дурново. Спорные вопросы общеславянской фонетики. — «Slavia», roc. 6, 1927, стр. 229, примеч. 15.

1192

Ср. указание А. Вайана на возможность *-en/-en- в флексии имен с согласной – n- основой как результат нормализации в самом славянском («Les noms slaves en *-en-». — «Slavia», roc. 9, 1930, стр. 490–496).

1193

P. Skardzius. Указ. соч., стр. 238–239.

Сюда же, далее ст.-слав. члнъ, русск. член, польск. czlon, czlonek — все со значением ‘член (тела)’, но ср. сербск. диал. cjen, cjenek ‘род’ [1194] , из *cel-no-, *kel-no- [1195] . Тот же корень в степени редукции видим в аналогичном производном слав. cьlnъ>, русск. челн, укр. човен, польск. czoln ‘лодка’, собств. ‘дерево, ствол’, сюда же с вторым полногласием русск. диал. челёнье ‘звено плота’, мн. ч. челёнья [1196] , ср. с иным суффиксом литовск. kуlmas ‘пень’, ‘кустарниковое растение’, ‘злак’. Все эти, казалось бы, совершенно далекие друг от друга значения легко удается примирить, предположив семантическое развитие:

1194

Mate Tentor. Der cakavische Dialekt der Stadt Cres. — AfslPh, Bd. 30, 1908, стр. 189.

1195

W. Vondrak, стр. 414.

1196

Я слышал это слово неоднократно в Сталинграде от одного старого волжского сплавщика леса, выходца с верховьев Волги.

‘часть тела, член тела’

*kuel- ‘происходить; расти’ ->’ выросшее’

‘растение, дерево, ствол’

Привлеченный выше ряд индоевропейских слов, объединяемых названным *k^uel- можно, очевидно, значительно пополнить. Например, Ф. Шпехт [1197] сравнивает со слав. koleno, литовск. kelis, греч. глоссовое ‘просить’ (Гесихий). Из славянского сюда же, возможно, слав. deljustъ: ст.-слав. челюсть ‘’, русск. челюсть, сербск. чёљуст, польск. czelusc — слово, еще весьма неясное в словообразовательном отношении [1198] , которое А. Брюкнер [1199] относит к celo, чело.

1197

F. Specht. Lateinisch-griechische Miszellen. — KZ, Bd. 55, 1928, стр. 19–20.

1198

A. Meillet. 'Etudes, стр. 286.

1199

A. Br"uckner. "Uber Etymologien und Etymologisieren. — KZ, Bd. 45, 1912. стр. 35.

Изложенные выше фрагментарные наблюдения над развитием формы и значения производных от и.-е. *k^uel- представляются необходимыми, так как именно эти образования до последнего времени в этимологической литературе часто толкуются неправильно, либо в сущности вовсе не толкуются, рассматриваются разрозненно, статически, без всякой системы. Так, Ю. Покорный в своем новом словаре под k^uel-, k^uel-помещает без особых комментариев греч. и родственные, литовск. kelys, слав, koleno, kolo [1200] . При этом масса родственных слов выпадает из его поля зрения, а те, которые анализируются, остаются невыясненными в семантическом отношении.

1200

J. Pokorny, стр. 639–640.

Параллели такому семантическому развитию находим и в более поздних образованиях: русск. живот ‘abdomen’ < ‘vita’, ср. отглагольный характер слав. zivotь (к zivo) и значение болг. живот, чешск. zivot ‘жизнь’, ср. греч. ‘жизнь’; ср. еще русск. рожа ‘физиономия, лицо’ с совершенно аналогичным развитием значения от общего значения отглагольного имени к конкретному названию части тела — ‘лицо’: к родить (эта мысль есть и у Преображенского [1201] , однако он без надобности усложняет объяснение). В германском таким же путем образовано название печени — др.-в.-нем. lebara, нем. Leber — под сильным влиянием германского корня ‘жить’ — готск. liban и родственных, даже если допустить, что влиянию здесь подверглась форма, продолжающая и.-е. *iekr, *ieknos (греч. и родственные) ‘печень’. На это указывал еще А. Мейе [1202] , и нет поэтому никакого основания для того, чтобы вместе с Э. Бенвенистом объединять эти германские слова чисто формально с рефлексами *iekr, *ieknos под общим и.-е. *(l)iekr.

1201

А. Преображенский, т. II, стр. 210.

1202

A. Meillet. De la disparition des noms indoeurop'eens de parties du corps en slave. — RS, t. IX, 1921, стр. 72.

Остановимся теперь на некоторых общих терминах родовой организации, обозначающих различные виды родственных коллективов. Несмотря на то, что речь будет идти о категориях древних, здесь также немало образований разновременных, отчасти поздних.

Слав. pleme: ст.-слав. плем ‘, semen’, др.-русск. плем, плм ‘потомство; семья, родня; племя, колено; народ, род’, племеньникъ, племньникъ ‘родственник’, русск. племя, словенск. pleme, ena 1. ‘Die Fortpflanzung eines Geschlechtes’ 2. ‘Der Zeugungsstoff, der Same’, 3. ‘der Schlag, die Race’ и др. Слово не имеет надежной этимологии, в чем нужно согласиться с А. Мейе [1203] . Это объясняется, видимо, возможностью двоякого толкования его фонетического развития. Так, фонетически вполне приемлема древняя форма *pled-men- (dm > m) [1204] , однако вполне законно предположить также и древнюю форму *ple-men-. Признание большинством лингвистов формы *pled(h)-men-, объясняется стремлением сопоставить ее со слав. plodъ, чему не препятствует ни фонетическая, ни смысловая сторона. Не лишне, однако, еще раз проверить сопоставляемый материал. И действительно, оказывается, что многие моменты в этом сопоставлении не учтены, учтенные же объяснены далеко не лучшим образом.

1203

A. Meillet. 'Etudes, стр. 424.

1204

См. А. Преображенский, т. II, стр. 72, там же дана основная литература вопроса; ср. также J. J. Mikkola. Urslavische Grammatik, II. Teil, 1942, стр. 159: pleme из pled-men к plodъ.

Известно, что образования на – men- в индоевропейском обычно являются отвлеченными отглагольными именами, для которых можно указать соответствующие глаголы. Какой же глагол соответствует слав. *pled-те? Слав. *plediti неизвестно, ploditi носит слишком очевидный поздний деноминативный характер. Приходим, таким образом, к исходному plodъ. Другие индоевропейские языки располагают близкими формами: лат. plebes, plebs ‘народные массы’, происходящее из *ple-dh- [1205] , которое лежит также в основе синонимичного греч. , ‘масса, толпа’. Слав. plodъ, вокализм которого, видимо, неисконен, восходит к *pledъ < *pledh-. Эти формы *ple-dh-, *ple-dh- содержат корень *ple-, который мы в согласии с теорией индоевропейского корня, разработанной Э. Бенвенистом в «Origines de la formation des noms en indo-europ'een», поймем как вариант корня *pel- в значении ‘производить, рожать [1206] , возможно также — наполнять, что, однако, для нас здесь не имеет значения. Формант *-dh-, как это четко сформулировал для массы примеров Э. Бенвенист в названной книге, является суффиксом, характеризующим достигнутое состояние. Таким образом, *ple-dh — это ‘те, кто произведен, рожден’, древнее собирательное название крупного человеческого коллектива, первоначально — родственного объединения, затем перенесенное на широкое политическое объединение, что более характерно для лат. plebs, греч. , семантическое развитие которых аналогично позднему слав. narodъ.

1205

A. Walde. Указ. соч., стр. 591; Ernout — Меillet, t. II, стр. 909–910.

1206

Ср. алб. pjel ‘производить, рождать’ (G. Meyer. Etymologisches W"orterbuch der albanesischen Sprache, стр. 342). Сюда же *po-pel-os, лат. populus ‘народ’, см. A. Walde. Указ. соч., стр. 599.

Кроме того, *ple-dh- это также ‘то, что родилось, произведено’, почему оно оказалось удобным и для обозначения растительных плодов (слав. plodъ ‘’).

Возвращаясь теперь к слав. pleme, отметим, что сомнения в обязательности формы *pledh-men- усилились: отглагольные имена на – теп- обычно образуются от чистой глагольной основы, вследствие чего гипотетическое *ple-dh-men- (особенно, когда нам известна древняя роль – ch-) лишено смысла. Остается предположить, что более вероятной древней формой слав. pleme было *ple-men-, именное производное от *ple- / pel-.

Специфика развития славянской терминологии выразилась в том, что и.-е. *pel-/*ple- ‘производить, рождать’ не сохранилось в славянском. С таким значением выступило новообразование ст.-слав. родити и др. Это перераспределение в славянском оказало решающее воздействие на семантику новых славянских терминов, обозначающих родственные коллективы: rodъ и pleme. Термин ‘рождать’ является типично женским термином, откуда в некоторых славянских диалектах значение rod ‘род жены’ [1207] . Наличием близкого названия ‘рождать’обусловлено также общеславянское значение rodъ ‘ближайшее родство’ (: roditi). С другой стороны, слав. pleme, не имевшее соответствующего термина ‘рождать’ в славянском, с самого начала обнаружило тенденцию к расширению значения, откуда типичное для славянских языков соотношение rodъ ‘ближайшее родство’: pleme ‘родственная группа в самом широком смысле’.

1207

См. Spiro Кulisiс. Tragovi arhaicne porodice u svadbenim obicajima Crne Gore i Boke Kotorske. — «Гласник Зомаљског Музеjа у Сараjеву». Историjа и етнографиjа, свеска XI, 1956, стр. 235 и след.