История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг. Том 1. Подготовка и развязывание войны империалистическими державами

В военных училищах основное внимание уделялось практической полевой выучке курсантов, выработке у них твердых навыков управления подразделениями и боевого применения различных видов оружия и техники.

В результате реорганизации системы обучения военно-учебные заведения в значительной мере преодолели условности и упрощенчество в подготовке офицеров и повысили ее качество. Однако перестройка учебного процесса в академиях и училищах не везде проходила одинаково успешно, к тому же она не была завершена.

В декабре 1940 г. ЦК ВКП(б) вновь провел совещание руководящих военных работников. На совещании отмечалось, что некоторые командиры продолжают обучать слушателей и курсантов простым формам боя, полевые занятия с ними проводят без привлечения танков, артиллерии и других технических средств борьбы; на занятиях слабо учитываются организация войск противника и особенности его тактики.

Центральный Комитет партии потребовал от военно-учебных заведений совершенствовать методы подготовки офицерских кадров и повышать их идейно-теоретический уровень¹.

Чтобы умело воспитывать личный состав частей и кораблей, слушатели и курсанты военно-учебных заведений должны были настойчиво овладевать военным делом и марксистско-ленинской теорией. Глубокое знание марксистско-ленинской теории позволяет офицерам лучше разбираться в явлениях общественной жизни, увереннее решать вопросы обучения и воспитания войск, преодолевать трудности в своей практической деятельности.

Перед офицерами была поставлена задача—систематически изучать марксистско-ленинское учение о войне и армии, решения Коммунистической партии по военным вопросам. Важнейшим источником идейно-политического воспитания советских офицеров всегда служила славная история Коммунистической партии. Важное значение для идейной закалки военных кадров имели решения XVIII съезда Коммунистической партии и XVIII партийной конференции. Эти решения всесторонне изучались в военно-учебных заведениях и в системе марксистско-ленинской учебы командного состава.

Чтобы успешно выполнить задачи, стоявшие перед Вооруженными Силами, необходимо было укреплять единоначалие и авторитет командиров. В единоначалии

¹ См. Архив МО СССР, ф. 1, оп. 3419, д. 9665, лл. 1—61.

4*2

партия видела наиболее целесообразную форму управления войсками, средство повышения боевой выучки личного состава частей и кораблей, укрепления воинской дисциплины. Поэтому партия и правительство приняли важные решения, повышающие роль и авторитет командиров*.

7 мая 1940 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «Об установлении генеральских и адмиральских званий для высшего начальствующего состава Красной Армии иВоенно-Морского Флота». На основе этого Указа сотни лучших командиров, имевших богатый боевой опыт и показавших на деле безграничную преданность социалистической Родине, получили высокие звания генералов и адмиралов. Эти звания повышали ответственность командиров за обучение и воспитание личного состава войск. В генералах и адмиралах советские воины видели не только своих начальников и руководителей, но и людей, с которыми у них единые классовые интересы, общие цели и задачи по защите социалистического государства.

Газета «Красная звезда» 9 мая 1940 г. писала: «Командиры Красной Армии — это люди, вышедшие из народа, дети наших рабочих, крестьян и советской интеллигенции, люди труда, взращенные Великой Октябрьской социалистической революцией, неразрывными узами связанные с широкими народными массами. Между нашим командиром и офицером армий капиталистических стран лежит пропасть. Командир Красной Армии — плоть от плоти трудового народа, близкий, понятный и любимый бойцами начальник, воспитатель и боевой руководитель».

Опыт советско-финляндской войны подтвердил необходимость дальнейшего укрепления единоначалия и предоставления командирам всей полноты прав и ответственности за боеготовность войск и укрепление их дисциплины. Даже то частичное ограничение прав командиров, которое повлекло за собой введение в 1937 г. института военных комиссаров, в новых условиях отрицательно сказывалось на боевой подготовке войск.

12 августа 1940 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «Об укреплении единоначалия в Красной Армии и Военно-Морском Флоте». Этим Указом был отменен институт военных комиссаров, введенный в 1937 г., и на командиров частей и соединений была возложена полная ответственность за все стороны боевой жизни и деятельности войск, в том числе и за политическое воспитание. Во всех соединениях и частях, на кораблях и в подразделениях, военно-учебных заведениях и учреждениях Вооруженных Сил вводились должности заместителей командиров по политической части, на которых возлагалось проведение партийно-политической работы.

Укрепление единоначалия соответствовало тем задачам, которые поставила Коммунистическая партия перед Вооруженными Силами СССР в связи с разгоравшейся второй мировой войной. Принцип единоначалия наиболее полно отвечал условиям руководства современным боем, положительно воздействовал на боевую учебу войск и способствовал укреплению советской воинской дисциплины.

Единоначалие обеспечивало единство боевой и политической подготовки войск, единство их действий как в мирное время, так и в случае войны. В. И. Ленин, характеризуя армию как образец дисциплины и организованности, отмечал: «И хороша эта организация только потому, что она — гибка, умея вместе с тем миллионам людей давать единую волю»¹.

Политорганы, партийные и комсомольские организации призваны были помогать командирам осуществлять единоначалие, обучать и воспитывать личный состав частей и кораблей. В свою очередь командиры-единоначальники должны были постоянно опираться на партийные и комсомольские организации. Единство целей и задач командира-единоначальника, политоргана и партийной организации, вытекающее из самой сущности советского единоначалия, обеспечивало успех работы командира.

Большая работа, проделанная накануне войны Коммунистической партией и Советским правительством по подготовке офицеров и укреплению единоначалия, способствовала росту могущества Советских Вооруженных Сил. _t

В. И. Л е и и н. Соч., т 21, стр. 226.

463

Красная Армия располагала таким командным составом, который отвечал характеру советского государственного и общественного строя. На 1 июля 1940 г. офицеры Красной Армии состояли из рабочих (37,9 процента), крестьян (19,1 процента), служащих (38,2 процента), учащихся (4,1 процента). Выходцы из других социальных категорий занимали в общей численности офицерского состава только 0,7 процента. 54,6 процента офицеров являлись членами и кандидатами в члены Коммунистической партии, 22,1 процента — комсомольцами¹. Такой состав командных и начальствующих кадров давал возможность поддерживать в Вооруженных Силах высокую сознательную дисциплину и социалистический порядок.

В 1940—1941 гг. партия и правительство провели ряд мероприятий по укреплению воинской дисциплины в армии и на флоте. В июле 1940 г. был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об уголовной ответственности за самовольные отлучки и дезертирство». В августе вступил в силу новый Дисциплинарный устав Красной Армии, который предъявлял повышенные требования к военнослужащим и устанавливал воинские порядки применительно к боевой действительности.

«Советская воинская дисциплина,— говорилось в Уставе,— есть знание и строгое соблюдение установленного в Красной Армии порядка, основанного на законах Советского правительства и на воинских уставах, регламентирующих жизнь, быт и боевую деятельность войск»². Дисциплина в Красной Армии строится на сознательности воинов и их личной ответственности за защиту Родины. В этом заключается главное преимущество нашей армии перед армиями буржуазных государств. Воспитание как основной метод укрепления советской воинской дисциплины не исключает применения мер принуждения к тем лицам, которые своим недобросовестным отношением к службе подрывают боеспособность Вооруженных Сил. Командиры, отделы политической пропаганды и партийные организации широко разъясняли Указ Президиума Верховного Совета СССР и новый Дисциплинарный устав.