Из Вайтрана с любовью

— Не стоит, — убеждал старик. — Поведение Каста меня пока не задевает… вернее, я привык к тому, как он ведёт себя. В конце концов, я и сам не праведник.

— Твоё прошлое осталось там, в Сиродиле, — продолжила Предвестница. — Ты пытаешься искупить всё зло, что когда-то причинил, пусть даже и не по собственной воле, и что-то мне подсказывает, что ты его уже с лихвой искупил.

В Вайтран мы прибыли поздним вечером. Я боялся, что Рунил очень устал, уже собирался просить Лидию приютить его в Доме Тёплых Ветров — сам бы я в Йоррваскре переночевал — однако старик нашёл в себе силы дойти до Зала Мёртвых. Я всё же решил проводить его. Первый раз я спустился в вайтранский Зал Мёртвых, до этого я старался обходить это место стороной.

Вайтранский жрец Аркея, кажется, обрадовался неожиданному гостю. Старики сначала учтиво поклонились друг другу и по-дружески обнялись.

— Наконец-то ты выбрался в Вайтран, — улыбнулся Андурс.

— Да. Только вот я чувствую запах бальзамирующих средств — боюсь, я приехал не вовремя?

— Нет, что ты. Я всегда рад гостям. Господин юстициар, не бойтесь, Рунил заночует у меня.

Рунил кивнул мне — и я решил оставить стариков наедине. Конечно же, старый норд всё понял, надеюсь только, что его дружеские чувства к Рунилу искренни, и он не станет никому докладывать о его визите. Лидию я нашёл в Йоррваскре, поужинать она решила там.

— Что-нибудь интересное есть? — тихо спросил я.

— Люсия сказала, что леди Альдегунд зачем-то заказала себе новые алхимические инструменты.

В алхимии я разбирался не самым лучшим образом, и потому чем-либо необычным мне это не показалось. Может, её старые инструменты сломались? С другой стороны, уж очень совпала поломка её инструментов со смертью Вигнара. Ладно, дождусь, пока Рунил осмотрит тело, посмотрю, что он скажет. Если наши худшие догадки подтвердятся — то, боюсь, придётся посмотреть, что же именно случилось с её старыми инструментами… Возможно, их кто-то сломал намеренно?

— А у тебя что? — спросила Лидия.

— Отвёл Рунила к Андурсу. Надеюсь, что ваш жрец Аркея сможет сдержать язык за зубами.

Предвестница поняла меня и больше задавать лишних вопросов не стала.

Ещё раз мы поговорили с Рунилом на следующий же день — старик догадался, где надо искать нас. Я тренировался с Вилкасом, когда заметил его, попросил передышку и подошёл к сородичу.

— Какие новости?

— Вигнара хоронят завтра утром. То есть, тело я буду осматривать этой ночью — но мне нужен помощник.

Я кивнул.

— Я точно с тобой, — согласился я.

Чтобы немного сэкономить силы, я предпочёл оставить тренировки и после помощи Предвестнице с бумажной работой решил почитать — не думал, что в Йоррваскре есть какая-никакая, но всё же библиотека. Лидия, на моё счастье, решила пойти на вечернюю вылазку со мной, сказала, что ей тоже любопытно узнать, что случилось со стариком Вигнаром.

Наконец, поздно вечером мы с Предвестницей направились в Зал Мёртвых, где нас уже ждал Рунил.

— Андурс заснул, но всё же будьте потише, — попросил старик.

Мы прокрались мимо жилых помещений в комнату для подготовки. Тело Вигнара лежало на столе, омытое, одетое в скромное тёмное одеяние, как это предписывал Имперский культ; его бороду аккуратно подстригли, волосы заплели в мелкие косички на висках, какие он носил при жизни.

— Снимите с него рубаху.

Я призвал огонёк, принялся расстёгивать пояс и фибулу, Лидия затем сняла верхнюю тунику и нижнюю рубаху, обнажив дряблое старческое тело.

— Теперь один пусть встанет на караул, а второй будет помогать мне, чем сможет.

Предвестница качнула плечами и встала в дверной проём — видимо, ей не хотелось смотреть на внутренности уважаемого в городе человека. Я понимаю её: самому ведь неприятно было смотреть на обезображенного гниением Лоркалина.

Рунил сделал надрез кожи под нижней челюстью, затем разрезал всю кожу вдоль туловища, обогнув пупок с левой стороны. Кровь уже потемнела, превратилась в сгустки, однако её немного уже ухитрилось стечь на стол. Жрец просунул пальцы в разрез, затем принялся отделять кожу, жир и мясо от ребёр, разводя кожу в стороны и убирая брюшину наверх. Потом старик взял необычного вида ножницы, немного надрезал мышцы между рёбрами и ножницами разорвал хрящи, таким образом убрав грудину. Зачем-то Рунил разрезал оболочку сердца, велел мне инструментами подержать края, а сам налил в разрез воду.

— Что ты делаешь? — спросил я.

— Просто хочу всё проверить, — старик проколол сердце насквозь, однако ничего необычного не произошло. — Так, это исключается.

Затем жрец, каким-то образом избавившись от воды, принялся разрезать сердце. Внутри оно показалось мне каким-то жёлтоватым, вокруг было много жира — кажется, когда я угощался варёными куриными сердечками в одной из таверн, они выглядели по-другому; в полостях сердца было много тёмной крови.

— Покойный любил выпить, — отметил Рунил. — Да, действительно. Посмотри на печень. Только умер он не от перепоя.

Я бросил взгляд на печень — бугристую, где-то с грязно-зелёным оттенком, с закруглёнными краями.

— Я не знаю, что я должен видеть, — грустно произнёс я.

— Просто говорю тебе, что вот так выглядит печень человека, который в своей жизни много пил. Впрочем, у меров всё точно так же.

Старик завернул кожный лоскут за ребро, засунул внутрь руку и вывихнул лёгкое, принявшись внимательно его рассматривать, затем он повторил это же самое с другим лёгким, после чего разрезал трахею и бронхи.

— Тоже интересно, — заключил он.

Я пригляделся внимательнее: изнутри на плевре можно было заметить мелкие красные точки, сами лёгкие выглядели какими-то… опухшими?

После этого жрец разрезал пищевод, изнутри выглядевший более красным.

— Вот это уже интереснее, — произнёс он, принялся затем осматривать желудок. — Не знаешь, чем покойный болел при жизни?

— Нет, — ответил я. — Ты же знаешь, норды не распространяются о своих болезнях даже друзьям. А этот меня и вовсе прикончить хотел, куда уж там со мной беседы о здоровье вести!

Рунил многозначительно промычал и принялся осматривать кишечник, печень и почки. Под конец он разжал покойному глаза, постарался вывернуть нижнее веко; я пригляделся — на белках глаз и под веками так же были эти красные пятна.

— Помоги теперь убрать это всё, — наконец, приказал старик, забирая у покойного немного свернувшейся крови.

Свои разрезы жрец зашивал сам, мы лишь стирали с кожи и стола сгустки крови, а затем снова надели на тело рубахи. Рунил тем временем подошёл к алхимической лаборатории, зачем-то зажёг горелку, принялся проводить ещё какие-то исследования. Когда мы закончили, старик произнёс заклинание, которое немного затянуло разрез на шее, сделав его менее заметным.