Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й

вал предстоящему обряду. Ни единой складки не было видно на зеркальной поверхности озера, и широкая пано¬ рама лесов в меланхолическом спокойствии окружала пе¬ чальную церемонию. Джудит была растрогана до слез, и даже Непоседа, сам не зная почему, испытывал глубокое волнение. Внешне Хетти казалась совершенно спокойной, но сердечная скорбь ее была гораздо сильнее, чем у сест¬ ры. Уа-та-Уа, серьезная и внимательная, с интересом сле¬ дила за всем, ибо хотя она часто видела похороны бледно¬ лицых, но никогда не присутствовала при таком странном погребении. Делавар, тоже сосредоточенный и задумчи¬ вый, сохранял, однако, полнейшую невозмутимость. Хетти исполняла обязанности лоцмана, указывая Непо¬ седе, куда нужно править, чтобы найти то место в озере, которое она привыкла называть «могилой матери». Чита¬ тель помнит, что «замок» стоял на южной оконечности отмели, тянувшейся приблизительно на полмили к севе¬ ру. В дальнем конце этого мелководья Плавучий Том забла¬ горассудил в свое время похоронить останки жены и сына. Его собственное тело должно было теперь улечься рядом с ними. Хетти руководствовалась различными приметами на берегу, чтобы отыскать это место, хотя положение дома, общее направление отмели — все помогало ей, а вода была так прозрачна, что можно было видеть даже дно. Благода¬ ря этому девушка без труда руководила движением ковче¬ га и в нужное время, приблизившись к Марчу, прошеп¬ тала: — Теперь, Гарри, перестаньте грести. Мы минова¬ ли камень, лежащий на дне, и могила матери уже неда¬ леко. Марч тотчас же бросил весла, опустил в воду якорь и взял в руки канат, чтобы остановить баржу. Ковчег мед¬ ленно повернулся, и, когда он совершенно перестал дви¬ гаться, Хетти вышла на корму и указала пальцем в воду, причем слезы струились из ее глаз от неудержимой скорби. Джудит тоже присутствовала при погребении матери, но с тех пор никогда не бывала на этом месте. Это объяс¬ нялось отнюдь не равнодушием к цамяти покойной, ибо девушка любила свою мать и горько оплакивала ее кончину, но она испытывала отвращение ко всему, связанному со смертью. Кроме того, в ее жизни со времени этих похорон 336 11

Фенимор Купер. Том L Ковчег подвигался вперед торжественно, как погребальная процессия.

произошли события, которые усилили это чувство и заста- вили ее держаться подальше от места, где покоились остан- ки той, чьи суровые уроки делали еще более глубокими угрызения ее совести. С Хетти дело обстояло иначе. В ее простой и невинной душе воспоминания о матери не про¬ буждали иных чувств, кроме тихой скорби. Целое лето она почти ежедневно посещала это место после наступления темноты и, заботливо поставив лодку на якорь таким об* разом, чтобы не потревожить тела, вела воображаемые бе* седы с покойницей, пела гимны и повторяла мрлитвы, ко* торым в детстве выучила ее мать. Хетти пережила самые счастливые часы своей жизни в этом мнимом общении с духом матери. Незаметно для нее самой индейские преда¬ ния смешались в ее уме с христианскими поверьями. Од¬ нажды она даже хотела совершить над материнской мо¬ гилой один из тех обрядов, которые, как она знала, совер¬ шают дикари. Но, поразмыслив немного, отказалась от этой затеи. Марч опустил глаза и сквозь прозрачную, как воздух, воду увидел то, что Хетти называла «могилой матери». Это была низкая продолговатая земляная насыпь, в одном конце которой белел кусочек простыни, служившей покой¬ нице саваном. Опустив труп своей жены на дно, Хаттер привез с берега землю и бросал ее в озеро, пока она совер¬ шенно не покрыла тело. Даже самые грубые и распущен¬ ные люди становятся сдержаннее, когда присутствуют при погребальных церемониях. Марч не испытывал ни малей¬ шего желания отпустить какую-нибудь из своих грубых шуток и был готов исполнить свою обязанность в пристой¬ ном молчании. Быть может, он размышлял о страшной ка¬ ре, постигшей его старого приятеля, и это напоминало ему о грозной опасности, которой недавно подвергалась его соб¬ ственная жизнь. Он знаком дал понять Джудит, что все готово, и получил от нее приказ действовать. Без посто¬ ронней помощи, полагаясь исключительно на свою гигант¬ скую силу, Непоседа поднял труп и отнес его на конец баржи. Два конца веревки были подведены под ноги и плечи покойника, как их обычно подводят под гроб, и за¬ тем тело медленно погрузилось на дно. — Не туда, Гарри Марч, не туда! — сказала Джудит, невольно содрогаясь. — Не кладите его так близко к ма¬ тери! 333

^ Почему, Джудит? спросила Хетти строго. — Они вместе жили и должны лежать рядом после смерти. Нет, нет, Гарри Марч, дальше, гораздо дальше! Бедная Хетти, ты сама не знаешь, что говоришь. Позволь мне распорядиться этим. — Я знаю, что я глупая, Джудит, а ты очень умная, но, конечно, муж должен лежать рядом с женой. Мать го¬ ворила, что так всегда хоронят людей на христианских кладбищах. Этот маленький спор велся очень серьезно, но пони¬ женными голосами, как будто говорившие опасались, что мертвец может подслушать их. Джудит не решалась слиш¬ ком резко противоречить сестре в такую минуту, но ее вы¬ разительный жест заставил Марча опустить покойника на некотором расстоянии от могилы его жены. Затем Марч вы¬ тащил веревки, и церемония закончилась, — Вот и пришел конец Плавучему Тому! — восклик¬ нул Непоседа, склоняясь над бортом и глядя на труп сквозь воду. — Том был славный товарищ на войне и очень искусный охотник. Не плачьте, Джудит, не печальтесь, Хетти! Рано или поздно все мы должны умереть, и, когда наступает назначенный срок, причитаниями и слезами не вернешь мертвеца к жизни. Конечно, вам тяжело расста¬ ваться с отцом; с большинством отцов трудно бывает рас¬ ставаться, особенно незамужним дочкам, но против этой беды есть одно надежное средство, а вы обе слишком мо¬ лоды и красивы, чтобы не найти этого средства в самом скором времени. Когда вам, Джудит, угодно будет выслу¬ шать то, что хочет сказать честный и скромный человек, я потолкую с вами с глазу на глаз. Джудит не обратила внимания на эту неуклюжую по¬ пытку Непоседы утешить ее, хотя, разумеется, поняла общий смысл его слов. Она плакала, вспоминая о нежно¬ сти своей матери, и давно забытые уроки и наставления во¬ скресали в ее уме. Однако слова Непоседы заставили ее вернуться к действительности и при всей своей неумест¬ ности не возбудили того неудовольствия, которого можно было ожидать от девушки с таким пылким характером. Напротив, какая-то внезапная мысль, видимо, поразила ее. Один миг она пристально глядела на молодого челове¬ ка, затем вытерла глаза и направилась на другой конец баржи, знаком велев ему следовать за нею. Здесь она 339

села и движением руки предложила Марчу занять место рядом с собой. Решительность и серьезность ее манер не¬ сколько смутили собеседника, и Джудит была вынуждена сама начать разговор. — Вы хотите потолковать со мной о браке, Гарри Марч, — сказала она, — и вот я пришла сюда, чтобы над могилой моих родителей... о нет, о нет! — над могилой мо¬ ей бедной милой матери выслушать то, что вы хотите ска¬ зать. — Вы как-то странно держите себя, Джудит, — отве¬ тил Непоседа, взволнованный гораздо больше, чем ему хо¬ телось показать.— Но что правда, то правда, а правда всегда должна выйти наружу. Вы хорошо знаете, что я давно уже считаю вас самой красивой из всех женщин, на которых только глядели мои глаза, и я никогда не скры¬ вал этого ни здесь, на озере, ни в компаниях охотников и трапперов, ни в поселениях. — Да, да, я уже слышала об этом прежде и полагаю, что это верно, — ответила Джудит с лихорадочным нетер¬ пением. — Когда молодой человек ведет такие речи, обращаясь к молодой женщине, то следует предполагать, что он имеет па нее виды. — Правда, правда, Непоседа, об этом вы говорили мне уже не раз. — Ладно, если это приятно, то я полагаю, что ни одна женщина не станет жаловаться на то, что слышит это слишком часто. Все говорят, что так уж устроен ваш пол: вы любите слушать, когда вам повторяют вновь и вновь, в сотый раз, что вы нравитесь мужчине, и предпочитаете этому только разговоры о вашей собственной красоте. — Несомненно, в большинстве случаев мы любим и то и другое, но сегодня совсем необычный день, Непоседа, и не стоит тратить слов попусту: Я бы хотела, чтобы вы го¬ ворили без обиняков. — Вы всегда поступали по-своему, Джудит, и я подо¬ зреваю, что будете поступать так и впредь. Я часто повто¬ рял вам, что вы мне нравитесь больше, чем кто-либо из других молодых женщин, или, уж если говорить всю прав¬ ду, гораздо больше, чем все молодые женщины вместе взя¬ тые. Но вы должны были заметить, Джудит, что я нико¬ гда не просил вас выйти за меня замуж. 340

— Я заметила это, — сказала девушка, причем улыбка появилась на ее красивых губах, несмотря на необычай¬ ное и все возрастающее волнение, которое заставило ее щеки пылать румянцем и зажгло глаза ослепительным блеском. — Я заметила и считала это довольно странным со стороны такого решительного и бесстрашного человека, как Гарри Марч. — Для этого была своя причина, девушка, и эта при¬ чина смущает меня даже теперь... Пожалуйста, не крас¬ нейте и не смотрите так сердито, потому что есть мысли, которые долго таятся в уме у мужчины, и есть слова, кото¬ рые застревают у него в глотке, но есть также чувства, ко¬ торые могут одолеть и то и другое, и этим чувствам я дол¬ жен подчиниться. У вас больше нет ни отца, ни матери, Джудит, и вы с Хетти больше не можете жить здесь одни, если даже будет заключен мир и ирокезы угомонятся. Ма¬ ло того, что вы будете голодать, не пройдет и недели * как вас обеих заберут в плен или снимут с вас скальпы. Наступило время подумать о перемене жизни и о му¬ же. Согласитесь выйти за меня, и все прошлое будет забыто. Джудит с трудом сдерживала свое волнение при этом безыскусственном объяснении в любви, хотя, очевидно, до¬ бивалась его и теперь слушала с вниманием, которое мог¬ ло бы пробудить надежду. Но она едва дождалась, когда молодой человек кончит говорить, — так хотелось ей по¬ скорее ответить. — Этого довольно, Непоседа, — сказала она, подни¬ мая руку как бы для того, чтобы заставить его замол¬ чать. — Я поняла вас так хорошо, словно вы мне говорили об этом целый месяц. Вы предпочитаете меня другим де¬ вушкам и хотите сделать меня своей женой. — Вы высказали мою мысль гораздо лучше, чем мог бы высказать ее я сам, Джудит, и потому считайте, пожа¬ луйста, что все эти слова произнесены мной именно так, как вы хотели их услышать. — Все ясно, Непоседа, и этого с меня довольно. Здесь не место шутить или обманывать вас. Выслушайте мой от¬ вет, который во всех смыслах будет таким же искренним, как ваше предложение. Существует одна причина, Марч, по которой я никогда... — Мне кажется, я понимаю вас, Джудит, но я готов 341

забыть об этой причине, которая касается только меня. Да не краснейте, пожалуйста, словно небо на закате, потому что я вовсе не хочу обижать вас... — Я не краснею и не обижаюсь, =- сказала Джудит, стараясь сдержать свое негодование. — Существует причи¬ на, по которой я не могу быть вашей женой, Непоседа. Этой причины вы, видимо, не замечаете, и потому я обязана объяснить ее вам так же откровенно, как вы просили меня выйти за вас замуж. Я не люблю вас и, наверное, никогда не полюблю настолько, чтобы выйти замуж. Ни один муж-« чина не может пожелать себе в жены девушку, которая не предпочитает его всем другим мужчинам. Я говорю вам это напрямик и полагаю, что вы должны быть мне благо^ дарны за мою искренность. — О, Джудит, вот что наделали эти щеголи-красно^ мундирники1 из форта! В них ведь все зло! — Тише, Марч! Не клевещите на дочь у могилы ее матери. Я хочу расстаться с вами по-хорошему, не за¬ ставляйте же меня призывать проклятия на вашу голову. Не забывайте, что я женщина, а вы мужчина и что у меня нет ни отца, ни брата, который мог бы отомстить вам за ваши слова. — Ладно, я больше ничего не скажу. Но повремените, Джудит, и обдумайте как следует мое предложение. — Мне для этого не нужно времени. Я уже давно все обдумала и только ждала, когда вы выскажетесь начисто-* ту, чтобы ответить также начистоту. Мы теперь понима¬ ем друг друга, и потому не стоит понапрасну тратить слова. Взволнованная сосредоточенность девушки испугала молодого человека, потому что никогда прежде он не ви¬ дел ее такой серьезной и решительной. Во время их пре¬ дыдущих разговоров она обычно встречала его ухажива¬ ния уклончиво или насмешливо, но Непоседа считал это женским кокетством и полагал, что она легко согласится выйти за него замуж. Он сам колебался, нужно ли делать ей предложение, и никогда не предполагал, что Джудит откажется стать женой самого красивого мужчины во всей пограничной области. А ему пришлось выслушать отказ, 1 Так насмешливо называли тогда английских офицеров и солдат, которые носили красные мундиры 342

и притом в таких решительных выражениях, что ни для каких надежд не оставалось более места. Он был так уни¬ жен и озадачен, что не пытался переубедить ее. — Теперь Мерцающее Зеркало потеряло для меня всю свою привлекательность! — воскликнул он после минутно¬ го молчания. — Старый Том умер, гуронов на берегу не меньше, чем голубей в лесу, и вообще здесь совсем непод¬ ходящее для меня место. — Тогда уходите. Здесь вам угрожает множество опас¬ ностей, и ради чего станете вы рисковать своей жизнью для других? Да я и не думаю, чтобы вы могли оказать нам какую-нибудь серьезную услугу. Уходите сегодня же но¬ чью; мы никогда не станем упрекать вас в неблагодарно¬ сти или в недостатке мужества. — Если я уйду, то с тяжелым сердцем, и это из-за вас, Джудит: я бы предпочел взять вас с собой. — Об этом не стоит больше говорить, Марч. Лишь только стемнеет, я отвезу вас на берег в одной из наших пирог. Оттуда вы можете пробраться к ближайшему форту. Когда придете на место и вышлете сюда отряд... Джудит запнулась при этих словах, так как ей не хоте¬ лось сделать себя мишенью для пересудов и подозрений со стороны человека, который не слишком благосклонно смотрел на ее знакомство с гарнизонными офицерами. Непоседа, однако, понял ее намек и ответил совершенно просто, не пускаясь в рассуждения, которых опасалась девушка. — Я понимаю, что вы хотите сказать и почему не до¬ говариваете до конца. Если я благополучно доберусь до форта, отряд будет выслан для поимки этих бродяг, и я приду вместе с ним, потому что мне хочется увидеть вас и Хетти в полной безопасности, прежде чем мы расстанем¬ ся навеки. — Ах, Гарри Марч, если бы вы всегда так говорили, я могла бы питать к вам совсем другие чувства! — Неужели теперь слишком поздно, Джудит? Я гру¬ бый житель лесов, но все мы меняемся, когда с нами на¬ чинают обходиться иначе, чем мы привыкли. — Слишком поздно, Марч! Я никогда не буду питать к вам или к другому мужчине — за одним-единственным исключением — тех чувств, которые вы бы Желали найти во мне. Ну вот, я сказала достаточно, не задавайте мне 343

больше никаких вопросов. Лишь только стемнеет, я или делавар свезем вас на берег; вы проберетесь оттуда на бе¬ рега Мохока, к ближайшему форту, и вышлете нам подмо¬ гу. А теперь, Непоседа... Ведь мы друзья, и я могу дове¬ риться вам, не правда ли? — Разумеется, Джудит, хотя наша дружба стала бы гораздо горячее, если бы вы согласились смотреть на меня так, как я смотрю на вас. Джудит колебалась. Казалось, в ней происходила какая-то сильная внутренняя борьба. Затем, как бы ре¬ шив отбросить в сторону всякую слабость и во что бы то ни стало добиться своей цели, она заговорила более откро¬ венно. — Вы там найдете капитана, по имени Уэрли, — ска¬ зала она, бледнея и дрожа всем телом. — Я думаю, что он пожелает вести отряд, но я бы цредпочла, чтобы это сде¬ лал кто-нибудь другой. Еслд капитана Уэрли можно удер¬ жать от этого похода, то я буду очень счастлива. — Это гораздо легче сказать, чем сделать, Джудит, потому что офицеры не всегда могут поступать, как им за¬ благорассудится. Майор отдает приказ, а капитаны, лей¬ тенанты и прапорщики должны повиноваться. Я знаю офицера, о котором вы говорите, —это краснощекий, ве¬ селый, разбитной джентльмен, который хлещет столько мадеры, что может осушить весь Мохок, и занятный рас¬ сказчик. Все тамошние девушки влюблены в него и гово¬ рят, что он влюблен во всех девушек. Нисколько не удив¬ ляюсь, что этот волокита и© нравится вам, Джудит. Джудит ничего не ответила, хотя вздрогнула всем те¬ лом. Ее бледные щеки сперва стали алыми, а потом снова побелели, как у мертвой. «Увы, моя бедная мать! — сказала она мысленно. — Мы сидим над твоей могилой, но ты и не знаешь, до ка¬ кой степени позабыты твои уроки и обманута твоя лю¬ бовь...» Почувствовав у себя в сердце этот укус никогда не уми¬ рающего червя, она встала со своего места и знаком дала понять Непоседе, что ей больше нечего сказать.

Глава XXII ...Та минута В беде, когда обиженный перестает О жизни размышлять, вмиг делает его Властителем обидчика... К о л р и д ж 1 Все это время Хетти сидела на носу баржи, печально глядя на воду, покоившую в себе тела матери и того чело¬ века, которого она так долго считала своим отцом. Уа-та-¬ Уа, ласковая и спокойная, стояла рядом, но не пыталась ее утешить. По индейскому обычаю, она была сдержанна в этом отношении, а обычай ее пола побуждал девушку тер¬ пеливо ожидать того момента, когда можно будет выра¬ зить свое сочувствие поступками, а не словами. Чингач¬ гук держался несколько поодаль: он вел себя как воин, но чувствовал как человек. Джудит подошла к сестре с видом торжественного до¬ стоинства, обычно мало свойственным ей; и, хотя следы пережитого волнения еще были видны на ее красивом лице, она заговорила твердо и без колебаний. В . этот миг Уа-та-Уа и делавар направились на корму к Непоседе. — Сестра, — сказала Джудит ласково, — мне надо о многом поговорить с тобой; мы сядем в пирогу и отплывем немного от ковчега; секреты двух сирот не предназначены для посторонних ушей. — Конечно, Джудит, но родители могут слушать эти секреты. Прикажи Непоседе поднять якорь и отвести от¬ сюда ковчег, а мы останемся здесь, возле могил отца и ма¬ тери, и обо всем поговорим друг с другом. — Отца... — повторила Джудит медленно, причем впервые со времени разговора с Марчем румянец окрасил ее щеки. — Он не был нашим отцом, Хетти! Мы это слы¬ шали из его собственных уст в его предсмертные минуты. — Неужели ты радуешься, Джудит, что у тебя нет отца? Он заботился о нас, кормил, одевал и любил нас; родной отец не мог сделать больше. Я не понимаю, поче¬ му он не был нашим отцом. — Не думай больше об этом, милое дитя. Сделаем 1 Перевод Л. Рубинштейна. 345

так, как ты сказала. Мы останемся здесь, а ковчег пусть отплывет немного в сторону. Приготовь пирогу, а я сооб¬ щу Непоседе и индейцам о нашем желании. Все это было быстро сделано; подгоняемый мерными ударами весел, ковчег отплыл на сотню ярдов, оставив де¬ вушек как бы парящими в воздухе над тем местом, где по¬ коились мертвецы: так подвижно было легкое судно и так прозрачна стихия, поддерживавшая его. — Смерть Томаса Хаттера, — начала Джудит после короткой паузы, которая должна была подготовить сестру к ее словам, -- изменила все наши планы на будущее, Хет¬ ти. Если он и не был нашим отцом, то мы все-таки сестры и потому должны жить вместе. — Откуда я знаю, Джудит, что ты не обрадовалась бы, услышав, что я не сестра тебе, как обрадовалась тому, что Томас Хаттер, как ты его называешь, не был твоим от¬ цом! Ведь я полоумная, а кому приятно иметь полоумных родственников! Кроме того, я некрасива, по крайней мере не так красива, как ты, а тебе, вероятно, хотелось бы иметь красивую сестру. г— Нет, нет, Хетти! Ты, и только ты, моя сестра — мое сердце, моя любовь подсказывают мне это, — и мать была вправду моей матерью. Я рада и горжусь этим, потому что такой матерью можно гордиться. Но отец не был нашим отцом. — Тише, Джудит! Быть может, его дух блуждает где- нибудь поблизости, и горько будет ему слышать, что дети произносят такие слова над его могилой. Мать часто по¬ вторяла мне, что дети никогда не должны огорчать роди¬ телей, особенно когда родители умерли. — Бедная Хетти! Оба они, к счастью, избавлены те¬ перь от всяких тревог за нашу судьбу. Ничто из того, что я могу сделать или сказать, не причинит теперь матери ни малейшей печали — в этом есть, по крайней мере, некото¬ рое утешение, —- и ничто из того, что можешь сказать или сделать ты, не заставит ее улыбнуться, как, бывало, она улыбалась, глядя на тебя при жизни. «— Этого, ты не знаешь, Джудит. Мать может видеть нас. Она всегда говорила нам, что бог видит все, что бы мы ни делали. Вот почему теперь, когда она покинула нас, я стараюсь не делать ничего такого, что могло бы ей не понравиться. 346

— Хетти, Хетти, ты сама не знаешь, что говоришь! — пробормотала Джудит, побагровев от волнения. — Мертве¬ цы не могут видеть и знать того, что творится здесь. Но не станем больше говорить об зтом. Тела матери и Тома¬ са Хаттера покоятся на дне озера. Но мы с тобой, дети одной матери, пока что еще живем на земле, и надо поду¬ мать, как нам быть дальше. — Если мы даже не дети Томаса Хаттера, Джудит, все же никто не стане? огспаривать наших прав на его собст¬ венность. У нас остался замок, ковчег, пироги, леса и озеро, все то, чем он владел при жизни. Что мешает нам остаться здесь и жить совершенно так же, как мы жили до сих пор? — Нет, нет, бедная сестра, отныне это невозможно. Две девушки не будут здесь в безопасности, если даже гу- ронам не удастся захватить нас. Даже отцу порой прихо¬ дилось трудно на озере, а нам об этом и думать нечего. Мы должны покинуть это место, Хетти, и перебраться в селе¬ ния колонистов. — Мне очень грустно, что ты так думаешь, — возрази¬ ла Хетти, опустив голову на грудь и задумчиво, глядя на то место, где еще была видна могила ее матери. — Мне очень грустно слышать это. Я предпочла бы остаться здесь, где если и не родилась, то, во всяком случае, про¬ вела почти всю мою жизнь. Мне не нравятся поселки ко¬ лонистов, они полны пороков и злобы. Я л;юблю деревья, горы, озеро и ручьи, Джудит, и мне будет очень горько расстаться с этим. Ты красива, и ты не полоумная; райо или поздно ты выйдешь замуж, и тогда у меня будет брат, который станет заботиться о нас обеих, если женщины действительно не могут жить одни в таком месте, как это. — Ах, если бы это было возможно, Хетти, тогда во¬ истину я чувствовала бы себя в тысячу раз счастливей в здешних лесах, чем в селениях колонистов! Когда-то я ду¬ мала иначе, но теперь все изменилось. Но где тот мужчи¬ на, который превратит для нас это место в райский сад? — Гарри Марч любит тебя, сестра, — возразила бед¬ ная Хетти, машинально отдирая кусочки коры от пироги.— Я уверена, он будет счастлив стать твоим мужем; а более сильного и храброго юноши нельзя встретить в здешних местах. ^ Мы с Гарри Марчем понимаем друг друга, и не 347.