Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й

выражение победного торжества. Правда, торжество это было в меру одержанной им скромной победы. — Да, это было неплохо сделано, друг мой, — согласил¬ ся он, — мы штурмом взяли их носовой бруствер. — Это было замечательно сделано, сержант, хотя бо¬ юсь, что, когда все станет известно, окажется, что негодяи вернули свою гаубицу. Но ничего, ничего, крепись, сер¬ жант, старайся выбросить из головы все плохое и думай только о хорошем. И жизнь нас этому учит и вера. Если враг овладел гаубицей, он вернул лишь то, что принадле¬ жало ему раньше, и помешать ему мы были не в силах. Но блокгауз они еще не захватили и вряд ли его возьмут, разве только подпалят его ночью. Так вот. сержант, с Ве¬ ликим Змеем мы расстались на реке, милях в десяти от¬ сюда; даже когда подходишь к своему лагерю, и то надо принимать меры предосторожности. Что сталось с Чингач¬ гуком, я не знаю; Мэйбл вот говорит, он здесь поблизости, и я не сомневаюсь, что благородный делавар выполняет свой долг, хоть мы сейчас не знаем, где он. Помяни мое слово, сержант, он еще докажет свою ловкость и мужество и придет нам на помощь в самую трудную для нас минуту. О, Змей — мудрый и доблестный вождь, любой белый мо¬ жет позавидовать его достоинствам, хотя, по правде ска¬ зать, ружье его бьет не так метко, как «оленебой». Так вот, подходя к острову, я не увидел дыма и сразу насторожился, потому уж кто-кто, а я-то знаю, что солдатам пятьдесят пятого ввек не разложить бездымного костра, сколько им ни тверди об опасности. Так что я был начеку, а тут еще наткнулся на этого странного рыболова, как только что рассказывал Мэйбл, и все их адские козни увидел как на ладони. Нечего говорить, сержант, прежде всего я подумал о Мэйбл и, когда узнал, что она в блокгаузе, пробрался сю¬ да, чтобы спастись или умереть вместе с ней. Сержант перевел благодарный взгляд со Следопыта на дочь, а Мэйбл, к своему изумлению, почувствовала, что у нее упало сердце, хотя, казалось бы, в этот миг ее должна была тревожить лишь судьба тяжелораненого отца. Сер¬ жант протянул ей руку, она сясала ее в своих и поцеловала. Но, не в силах совладать с собой, опустилась на колени у его ложа и громко разрыдалась. — Мэйбл, — твердо произнес сержант, — на все воля божья. Нечего обманывать тебя и себя: мое время пришло, и для меня большое утешение умереть, как подобает сол¬ 381

дату. Лунди не осудит меня, наш добрый Следопыт расска¬ жет ему, как все произошло. Ты помнишь наш последний разговор? — Нет, отец, наверное, и мое время настало!—восклик¬ нула Мэйбл, которой в ту минуту казалось легче уме¬ реть. — Я не надеюсь на спасение, и самое - лучшее для Следопыта, пока не поздно, оставить нас и вернуться в форт с печальным известием. — Мэйбл Дунхем! — укоризненно произнес Следопыт, с нежностью взяв девушку за руку. — Я этого не заслу¬ жил. Я знаю, что необразован, неотесан, неловок... — Следопыт!.. — Ну-ну, забудем об этом,* вы не хотели меня обидеть, не могли такое подумать. Какой смысл говорить о бегстве, когда сержанта нельзя трогать с места, а блокгауз надо защищать любой ценой. Может быть, Лунди сообщат о на¬ шем бедственном положении, и он вышлет отряд нам на выручку. — Следопыт... Мэйбл...—с трудом проговорил сержант; от боли, которую он тщетно старался превозмочь, у него выступил на лбу холодный пот, — подойдите оба ко мне. Между вами все сказано, надеюсь? — Не говорите ничего, батюшка. Все будет так, как вы желаете. — Слава богу! Дай мне твою руку, Мэйбл, — вот, возь¬ ми ее, Следопыт. Я не могу иначе обручить вас. Я знаю, что ты будешь ей хорошим мужем. Не откладывайте свадь¬ бы из-за моей смерти; к осени в форт приедет священник, пусть он вас сразу обвенчает. Шурин, если только он жив, пожелает вернуться на свой корабль, и тогда Мэйбл оста¬ нется без защитника. Мэйбл, твой муж был лучшим моим другом, это послужит тебе хоть каким-то утешением. — Положись на меня, сержант, — сказал Следопыт. — Предоставь это мне, я свято выполню твою последнюю во¬ лю. Поверь, все будет сделано, как должно. — Я всецело... всецело полагаюсь на тебя, мой верный друг, и даю тебе право действовать, как действовал бы сам. Мэйбл, дитя мое, дай мне напиться... Ты никогда не пожа¬ леешь об этой ночи. Да благословит тебя бог, доченька, да благословит и защитит тебя бог! Нежность отца до глубины души тронула чувствитель¬ ную девушку, в этот миг ей казалось, что даже церковный обряд не скрепит ее будущий союз с проводником более 382

Я знаю, что ты будешь ей хорошим мужем.

священными узами. И все же невыносимая тяжесть давила ей сердце, и она сочла бы великим благом умереть. Затем сержант прерывающимся голосом коротко рассказал, что произошло после того, как они расстались со Следопытом и делаваром. Подул попутный ветер, и вместо того чтобы заночевать на острове, как предполагалось раньше, он ре¬ шил продолжать путь и добраться до поста в тот же вечер. Не наскочи шлюпка у оконечности одного из ближних островов на мель, отряд подошел бы незаметно и беду в какой-то мере удалось бы избежать, но, как видно, шум, поднятый солдатами при высадке, выдал их приближение неприятелю, и тот успел подготовиться к встрече. Хотя сол¬ дат и удивило отсутствие часового, они, нисколько не подо¬ зревая об опасности, причалили и даже оставили оружие в шлюпках, чтобы выгрузить свои ранцы и провиант. Индей¬ цы открыли огонь с такого близкого расстояния, что, несмотря на темень, он оказался губительным. Солдат ско¬ сило всех до единого; правда, двое или трое потом все же поднялись и скрылись куда-то. Четверо или пятеро были убиты наповал или, во всяком случае, умерли от ран спустя несколько минут; однако индейцы, против своего обыкнове¬ ния, почему-то не кинулись снимать скальпы. Сержант Дунхем упал, как и все, но он услышал голос Мэйбл, когда она выскочила изч блокгауза. Этот отчаянный возглас пробудил в нем отцовские чувства и придал ему силы до¬ ползти до двери блокгауза и, опираясь на нее, припод¬ няться. Окончив свой несложный рассказ, сержант совершенно обессилел; он нуждался в покое. Мэйбл со Следопытом ухаживали за ним, не смея больше тревожить его расспро¬ сами. Следопыт воспользовался передышкой, чтобы взгля¬ нуть из бойниц и с крыши, что делается на острове, и осмот¬ реть с дюжину хранившихся в блокгаузе ружей; отправля¬ ясь на вылазку, солдаты взяли с собой полковые мушкеты. Но Мэйбл ни на мгновение не отходила от отца и, когда по его дыханию ей показалось, что он уснул, опустилась на колени и стала молиться. В блокгаузе воцарилось гнетущее безмолвие. Лишь на¬ верху под мокасинами Следопыта слегка поскрипывали по¬ ловицы да время от времени раздавался стук приклада об пол: это разведчик осматривал ружья, проверяя заряды и затравку, и только хриплое дыхание раненого нарушало тишину. Мэйбл жаждала заговорить с отцом, которого 384

скоро потеряет навеки, но не решалась потревожить его сон. Однако сержант Дунхем не спал, он пребывал в том состоянии, когда мир внезапно теряет свою привлека¬ тельность, свои соблазны, свое могущество, и неведомое будущее заполняет ум человека своими загадками, откро¬ вениями и необъятностью. Для простого солдата сержант Дунхем был человеком высоконравственным, но он никогда особенно не задумывался о смертном часе. И, если бы во¬ круг него кипел бой, возможно, он так бы и умер в воин¬ ственном угаре; но здесь, в тиши почти безлюдного здания, без возбуждающего грохота битвы, без ратного клича, кото¬ рые поддержали бы в нем искусственный подъем, без пьянящей надежды на победу, все явления представали в их истинном свете и земная юдоль обретала свою подлин¬ ную цену. Сержант все бы отдал за слово духовного напут¬ ствия, но не знал, кто бы мог это сделать. Он подумал о Сле¬ допыте, но не полагался на его осведомленность. Подумал о Мэйбл, но искать духовной поддержки у собственного ребенка оказалось ему противным природе. Тогда-то ои и почувствовал великую ответственность родителей перед детьми и ясно осознал, сколь мало выполнил свой долг, передав чужим людям попечение о сиротке. В то время как все эти мысли проносились, в уме умирающего, Мэйбл, ло¬ вившая каждый его вздох, услышала вдруг легкий стук в дверь. Думая, что это Чингачгук, она кинулась отпирать, отодвинула два засова и, держа руку на третьем, спросила, кто там. В ответ послышался голос дяди, умолявшего впустить его. Не колеблясь ни мгновения, она отворила Кэпу дверь. Едва он переступил через порог блокгауза, как Мэйбл быстро ее захлопнула и заперла: она уже успела наловчиться и теперь легко справлялась с этой обязанно¬ стью. Увидев безнадежное состояние зятя и поняв, что Мэйбл ц сам он в безопасности, грубый моряк расчувствовался до слез. Свое появление он объяснил тем, что индейцы не очень-то его стерегли; они считали своих пленных мертвец¬ ки пьяными, потому что усердно накачивали его и квартир¬ мейстера ромом, чтобы они не могли ввязаться в бой, ко¬ гда прибудет отряд. Мюр спал или притворялся спящим, а Кэп, лишь только раздались выстрелы, спрятался в кустах. Найдя пирогу Следопыта, он добрался в ней до блокгауза с благим намерением забрать племянницу и с ней бежать. Незачем говорить, что, увидев, в каком состоянии сержант, 25 Фенимор Купер. Том II 385

и убедившись, сколь надежен блокгауз, он отказался от своего первоначального плана. — На самый худой конец, мастер Следопыт, — сказал он, — сдадимся ^ это даст нам право на пощаду. Мужское наше достоинство обязывает нас продержаться какой-то срок, а долг по отношению к самим себе требует спустить флаг, когда представится возможность выторговать наилуч¬ шие условия. Я это и предлагал мистеру Мюру, когда нас захватили минги, которых вы совершенно справедливо че¬ стите бродягами, — более подлых бродяг я не видывал на свете... — Так вы их раскусили! — перебил Следопыт, который с такой же готовностью* ругал мингов, с какой расхваливал своих друзей. — Вот если б вы попали в плен к делаварам, вы бы узнали разницу. — Ах, по мне, все они на один покрой, мерзавцы что с кормы, что с носу, за исключением, разумеется, нашего друга Змея — тот просто джентльмен для индейца. Когда дикари напали на остров, подстрелив капрала Мак-Нэба и солдат, словно зайцев, лейтенант Мюр и я спрятались в пе¬ щере — их тут в скалах полным-полно, настоящие крото¬ вые норы, только геологические, прорытые водой, как объяснил мне лейтенант, —=?ж засели там, как два заговорщика в трюме, пока голод не вынудил нас сдаться. Что ни говори, а брюхо — основа основ человеческой нату*< ры. Я предлагал квартирмейстеру поставить свои Условия, потому, как ни плохо было в пещере, мы могли бы все же продержаться там час-другой, но он отказался, говоря, что мошенники не сдержат слова, если кого-нибудь из них ранят, поэтому не нужно никаких условий. А сдаться я согласился по двум причинам: во-первых, потому, что все равно можно было сказать, что мы уже сдались: как гово¬ рится, раз спустился в трюм — значит, сдал корабль; а во- вторых, потому, что у нас в желудке сидел куда более сви¬ репый враг, чем на палубе, — таких схваток я никогда еще не испытывал. Голод — чертовское обстоятельство, как подтвердит всякий человек, у которого двое суток маковой росинки во рту не было. — Дядюшка, бедный отец ведь серьезно, очень серьез¬ но ранен, — печально и укоризненно произнесла Мэйбл. ^ Правда, Магни, правда! Я посижу с ним и постара¬ юсь как могу его утешить. Дверь хорошо заперта, девочка# Для такого разговора душа должна быть спокойна* 386

— Не враги нам сейчас страшны, судьба уготовила нам более тяжкий удар. — Тогда, Магни, ступай на верхнюю палубу и поста¬ райся взять себя в руки. А Следопыт пусть поднимется наверх и оглядится с салинга 1. Твой отец, может быть, желает сказать мне что-нибудь с глазу на глаз, так что лучше оставить нас вдвоем. Это нелегкая обязанность, и мне, несведущему в таких делах, при других будет неловко. Хотя Мэйбл и не могла себе представить, что дядюшка способен исповедовать умирающето, но, раз он сказал, зна¬ чит, просьба его, по-видимому, обоснованна, и она согласи¬ лась. Следопыт уже поднялся на крышу, чтобы оглядеться, и Кэп со своим зятем остались наедине. Старый моряк уселся подле сержанта и со всей серьезностью предложил ему покаяться в грехах. Воспользовавшись наступившим молчанием, Кэп обдумывал содержание своей речи. — Должен заявить, сержант Дунхем, — изрек наконец Кэп со свойственной ему чудаковатой манерой выражать¬ ся, — что в этой злосчастной высадке допущены были серьезные промахи, и так как в такую минуту надлежит говорить правду и одну только правду, я считаю своим дол¬ гом напрямик это сказать. Короче говоря, сержайт, тут не может существовать двух мнений, я хоть и не пехотинец, э моряк, и то заметил эти просчеты; чтобы их увидеть, ника¬ ких особых знаний не требуется.- — Что поделаешь, брат Кэп! — слабым голосом отве¬ тил сержант. — Что было, то было. Делу теперь не помо¬ жешь, слишком поздно. — Верно, брат Дунхем, но покаятьсяне поздно. Святое писание нас учит, что каяться никогда не поздно, и я всегда слышал, что делается это на смертном одре. Если у тебя что на совести, сержант, не бойся, выкладывай, ведь ты откры¬ ваешься другу. Ты был мужем моей родной сестры, , а бед¬ ная маленькая Магни дочь ей. Живой или мертвый — ты всегда останешься для меня братом. Чертовски досадно, что ты не бросил якорь где-нибудь поодаль и не выслал вперед пирогу на разведку, тогда и отряд твой остался бы цел, и мы бы, может, спаслись. Что ж, сержант, все мы рано или поздно помрем, так что не отчаивайся; и, если ты нас 1 Салинг — рама, скрепляющая отдельные части составной мачты. 25* 387

маленько опередишь, все равно все мы там будем. Да, да, это его немного утешит. — Все это я знаю, брат Кэп, и надеюсь встретить смерть, как подобает солдату, но вот бедная Мэйбл... — Н-да, эта баржа тяжеловата, понимаю, но ведь ты не захочешь взять ее на буксир, даже если б и мог, сержант, так что постарайся отдать концы поспокойней — это облегчит расставание. Мэйбл девушка хорошая, вся в покойницу мать, то, бишь, в мою сестру, и я. позабо¬ чусь подыскать ее дочери хорошего мужа, конечно, если только мы сохраним наши жизни и скальпы, потому что вряд ли найдется охотник вступить в скальпированную семью. — Девочка уже помолвлена, брат, она выйдет замуж за Следопыта. — Что ж, брат Дунхем, у всякого свои понятия и свой взгляд на вещи, но мне думается, что этот брак Мэйбл вовсе не по душе. Я ничего не имею против возраста Следопыта, я не из тех, кто считает, будто только желторотые юнцы могут составить счастье девушки; если на то пошло, я предпочел бы ей в мужья человека этак лет пятидесяти; однако между мужем и женой не должно быть обстоя¬ тельств, делающих их несчастными. Обстоятельства разру¬ шают брак, и одно такое обстоятельство заключается в том, что Следопыт круглый невежда по сравнению с пле¬ мянницей. Ты ее мало видел, сержант, и не представляешь себе, какая она ученая, но, если б она перед тобой не робе¬ ла и выкладывала свою образованность, как перед прочи¬ ми, ты бы увидел, что мало найдется школьных учителей, которые могли бы за ней угнаться. — Она хорошая девочка, добрая и хорошая девочка, — прослезившись, прошептал сержант, — несчастье мое, что мне мало пришлось побыть с ней. — Очень даже хорошая девочка и слишком много знает для бедного Следопыта. Он человек неглупый и по- своему опытный, но столько же смыслит в житейских де¬ лах, сколько ты в сферической тригонометрии. — Ах, брат Кэп, если бы Следопыт был с нами, этого несчастья не случилось бы! — Весьма возможно. Даже его злейший враг не станет отрицать, что он превосходный проводник. Но, если говорить начистоту, ты сам спустя рукава командовал высадкой: тебе бы надо лечь в дрейф, не доходя до гавани, 388

и послать на разведку пироги, как я тебе уже говорил. Вот и кайся теперь, а говорю я об этом потому, что в таких случаях следует говорить правду. — Я дорого поплатился за свои ошибки, брат, и очень боюсь, что от этого пострадает бедная Мэйбл. Но все же, думается мне, нас не постигла бы такая беда, если бы нас не предали. Боюсь, брат, что Джаспер — Пресная Вода вел двойную игру! — Ия так думаю. Рано или поздно пресноводная жизнь непременно подмоет нравственные устои челове¬ ка. Мы с лейтенантом Мюром толковали об этом, когда ле¬ жали в пещере здесь на острове, и оба пришли к убежде¬ нию, что только из-за измены Джаспера попали в такой дурацкий переплет. Но теперь тебе лучше собраться с мыс¬ лями, сержант, и подумать о другом. Когда корабль входит в незнакомую гавань, благоразумнее подумать, как стать на якорь, чем перебирать все события, приключившиеся в пути; на то имеется вахтенный журнал, куда все заносится, и что там вписано, будет говорить «за» или «против» нас... А вот и Следопыт! Что-нибудь на горизонте, вы мчитесь по лестнице, как индеец за скальпом? Проводник приложил палец к губам и поманил к себе Кэпа. — Нужно действовать осторожно и смело, — сказал он, понизив голос. — Подлецы всерьез решили поджечь блокгауз, теперь он им уже ни к чему. Я слышал, как этот бродяга Разящая Стрела подстрекал гадов сделать свое черное дело нынче ночью. Приготовимся, Соленая Вода, и всыплем им как следует. На наше счастье, в блокгаузе при¬ пасено бочек пять воды, а это при осаде много значит. К тому же наш верный друг Змей на свободе; не может быть, чтобы он нам не помог. Кэп, не дожидаясь второго приглашения, на цыпочках последовал за Следопытом в верхнюю комнату, а Мэйбл заняла его место у изголовья отца. Убрав свечу, чтобы не подставить себя под предательский выстрел индейцев, Сле- доцыт открыл одну из бойниц и, приблизившись к прорези, ждал оклика. Наконец голос Мюра прервал наступившую тишину. — Мастер Следопыт, — крикнул шотландец. — С вамп желает вступить в переговоры друг. Можете смело подойти к бойнице — пока вы беседуете с офицером пятьдесят пя¬ того полка, вам нечего опасаться. 389

— Что вам угодно, квартирмейстер, что вам угодно? Я знаю пятьдесят пятый полк и считаю его храбрым пол¬ ком, хотя вообще-то питаю склонность к шестидесятому, а делаваров предпочитаю тому и другому. Так чего же вы хотите, квартирмейстер? Должно быть, уж очень срочное поручение привело вас сюда, под блокгауз, в такую позд¬ нюю пору, хоть вы и знаете, что тут «оленебой». — Но вы же не причините вреда другу, Следопыт, и потому я уверен в своей безопасности. Вы человек рассу¬ дительный и своей храбростью стяжали себе такую славу на границе, что вам незачем идти на безрассудный риск. Сами понимаете, любезный, что в безвыходном положе¬ нии более похвально сдаться добровольно, нежели упор¬ ствовать наперекор законам войны. Неприятель слишком силен, мой храбрый друг, и я пришел посоветовать вам сдать блокгауз при условии, что с вами обойдутся, как с военнопленными. — Благодарю вас за ваш бесценный совет, квартирмей¬ стер, тем более что он ничего не стоит. Но не в моей натуре сдавать укрепление, пока там имеются в достатке и пища и вода. — О, я никогда не стал бы отговаривать вас от столь мужественного решения, если б видел малейшую воз¬ можность его выполнить. Но ведь вы знаете, что мастер Кэп пал... — Ничего подобного! — гаркнул тот, о ком шла речь, из другой бойницы. — Не только не пал, но, как видите, поднялся на это вот укрепление и отнюдь, пока это от меня зависит, не расположен опять доверить свои кудри таким цирюльникам. Я считаю блокгауз весьма добротным об¬ стоятельством и намерен им воспользоваться. Если это не голос выходца с того света, — ответил Мюр, — я очень рад его слышать, потому что все мы счита¬ ли, что достойный моряк погиб в последней перепалке. Но, мастер Следопыт, хотя вы и наслаждаетесь обществом ва¬ шего друга Кэпа, а это действительно великое удоволь¬ ствие, судя по тем двум дням и ночи, что я провел с ним в пещере, мы потеряли сержанта Дунхема — его убили вме¬ сте со всеми храбрецами, участниками вылазки. Лунди настоял на том, чтобы он командовал, хотя было бы разум¬ нее и приличнее послать офицера, а не рядового. Тем не менее Дунхем был храбрым солдатом, и его памяти отдадут должное, Словом, все мы не щадили себя, и большего не .390

скажешь даже о принце Евгении, герцоге Мальборо или о самом великом графе Стэре. — Ошибаетесь, квартирмейстер, опять-таки ошибае¬ тесь, — ответил Следопыт, прибегая к хитрости, чтобы при¬ умножить силы гарнизона. — Сержант в блокгаузе, где, можно сказать, теперь в сборе вся семья. — Что ж, рад это слышать, потому что мы считали сержанта погибшим. Но, если очаровательная Мэйбл все еще в блокгаузе, пусть, ради всего святого, уходит оттуда, и как можно скорее, потому что враг намерен поджечь зда¬ ние. Вы ведь знаете силу этой грозной стихии и, сдав укрепление, которое немыслимо защитить, скорее оправ¬ даете свою славу, чем если обречете себя и своих товари¬ щей на бессмысленную гибель. — Мне знакома сила этой грозной стихии, как вы вы¬ ражаетесь, квартирмейстер, и мне незачем в этот поздний час объяснять, что огонь можно использовать не только на варку похлебки. Но я не сомневаюсь в том, что и вы слышали о грозной силе «оленебоя», и всякий, кто попы¬ тается подвалить кучу хвороста к этим стенам, отведает его свинца. А что касается стрел, то ими здание не заж¬ жешь: кровля блокгауза крыта не дранкой, а толстыми сырыми бревнами, и воды у нас вдоволь. К тому же^ как вы знаете, крыша плоская, так что по ней можно ходить, и, пока есть вода, нам нечего бояться, квартирмейстер. Я че¬ ловек смирный, когда меня не трогают, но того, кто попы¬ тается поджечь над моей головой крышу, я заставлю пога¬ сить огонь его же кровью. — Это все романтическая болтовня, Следопыт, как вы сами признаете, если трезво оцените обстановку. Я наде¬ юсь, вы не станете отрицать преданность и отвагу пятьдесят пятого полка, так вот, я совершенно убежден, что военный совет в данных условиях вынес бы решение о немедленной капитуляции. Нет, нет, Следопыт, никому не нужное моло¬ дечество столь же мало походит на храбрость Уоллеса или Брюса, как Олбани на Гудзоне на город Эдинбург. — Поскольку мы оба, очевидно, остаемся при своем мнении, квартирмейстер, разговаривать нам дальше беспо¬ лезно. Если притаившиеся позади вас гады хотят присту¬ пить к выполнению своего дьявольского замысла, незачем откладывать. Пусть себе жгут дерево, а я буду жечь порох. Будь я индейцем, я бы, вероятно, бахвалился не хуже их на костре, но так как я и от природы и по складу характера 391

белый, то более склонен действовать, чем болтать. А вы, как офицер его величества, наговорили достаточно, и, если всех нас сожгут, никто не будет на вас в претензии. — И вы, Следопыт, решитесь подвергнуть Мэйбл, пре¬ лестную Мэйбл, такой опасности! — Мэйбл Дунхем ухаживает за раненым отцом, и гос¬ подь бог защитит набожную девушку. Ни один волос не упадет с ее головы, пока рука моя тверда и глаз верен; и, хотя вы, как видно, доверяете мингам, мистер Мюр, я им ни настолечко не верю. Вы связались с отъявленным мошенником, тускаророй, у которого хитрости и злобы хва¬ тит на то, чтобы совратить целое племя, хотя боюсь, что минги и до того, как с ним спутались, были испорчены до мозга костей. Но довольно. Пусть каждый действует по своему разумению и способностям. Во время этого разговора Следопыт, остерегаясь преда¬ тельской пули, держался подальше от амбразуры и теперь предложил Кэпу подняться на крышу, чтобы подготовиться к первому натиску противника. Хотя моряк взобрался туда достаточно быстро, он обнаружил по меньшей мере с деся¬ ток торчащих в бревнах зажженных стрел. Поляна вокруг блокгауза огласилась криками и воем неприятеля. Сразу затем последовал ружейный залп, и пули защелкали о бревна, свидетельствуя, что сражение началось не на шутку. Но эти звуки не устрашили ни Следопыта, ни Кэпа, а Мэйбл была настолько поглощена своим горем, что ей было не до страха. К тому же она обладала достаточным здра¬ вым смыслом, чтобы понимать значение укреплений и оце¬ нивать их по достоинству. Что касается сержанта, то знакомые звуки пробудили его к жизни, и Мэйбл больно было видеть, как у отца, при¬ слушивающегося к шуму боя, загораются остекленевшие глаза и кровь приливает к бледным щекам. Тут только Мэйбл поняла, что он бредит. — Пехота, вперед! — бормотал он. — Гренадеры, го- товьсь! Как они посмели напасть на форт! Почему молчит артиллерия? В это мгновение в тишине ночи прогрохотал пушечный выстрел. В верхнем помещении, куда угодил снаряд, по¬ слышался треск рушащихся балок, и весь блокгауз сотряс¬ ся до основания. Бомба едва не задела Следопыта, и, когда она взорвалась, Мэйбл закричала: она решила, что снесло 392