Изгнанники Эвитана. Том Третий. Вихрь Бездны

Всё, хватит сентиментальничать. Прямо по курсу - городские ворота. Путь к свободе. Примут ли Элгэ сейчас за мужчину? Она - не какая-нибудь тощая северянка, но и роскошной фигурой Кармэн природа ее не наградила. Пока.

Значит - примут. Или получат шпагой в морду.

А лет через пятнадцать, когда "не примут", - Элгэ будет носить другую фамилию, мирно воспитывать детей и сочинять сонеты. Если доживет!

Десяток солдат в воротах, молодой лейтенант... Ну зачем вам чьи-то имена и подорожные, а? Даже ночью? Ведь не нужно?

Молодые господа едут веселиться - в табор у Западных Ворот. Какой-то там действительно стоит. Элгэ даже выяснила, где. Иногда разговоры служанок полезны.

Девчонки бегали гадать. Даже служанки Мальзери верят в любовь и "суженого-ряженого", кого можно приворожить с помощью чудозелья смуглых банджаронок. Даже эти вышколенные статуи ждут свою судьбу! Жаль, ни одной нельзя доверять (даже той). А чтобы саму Элгэ гадать отпустили... Будь дядя-свекор таким дураком - она бы в его доме пленницей не оказалась.

Лейтенант не спросил ничего, солдаты - тоже. Отпустили "молодых господ" беспрекословно. Не военное ведь положение. Эвитан давно воюет только на чужой территории. В крайнем случае - на пограничье.

Только за воротами нахлынула усталость. Мигом навалились и вторая по счету бессонная ночь, и тревога за брата... и осознание, что за Алексой уже не вернуться! Времени не дадут. Только-только - брата в охапку и в Аравинт. Умереть или спастись - но со своими. Октавиана придется брать с собой - отступать ему теперь некуда.

А Алекса... остается надеяться, что сестру спасет кардинал. Ага! А почему сразу не лично Творец - в окружении сонма праведников?

Вернуться в Лютену, спрятав где-нибудь Диего? Хороший вопрос - где? Друзья, союзники, добрые жители Лютены - кто-нибудь, кому не безразличны дети покойного полководца и героя Алехандро Илладэна! Ау, откликнитесь!

Ау... Такой тишины не бывает даже на кладбище.

Дорожная пыль под копытами Соколицы, мелко покрапывает дождик - его только не хватало! Мышасто-свинцовые тучи вот-вот свалятся на голову.

Слабый проблеск робкой луны. И два всадника - между жизнью и смертью. Между двумя смертями.

И сотни миль до Аравинта.

Глава восьмая.

Эвитан, Лютена.

1

Портреты. Целая галерея давно умерших людей. Галерея без начала и конца.

Портреты.

Ральф Тенмар хищно улыбается с ближайшего. Ирия, как завороженная, шагнула к нему...

Где-то плещутся волны Альварена, злобно смеется мать, печально качнулись седые косы Катрин...

А на портрете герцога - лишь пустота. Мертвая парадная зала, пунцовый набивной бархат, тяжелое древнее золото. И багрово-червонные отсветы - в черных глазах Ральфа Тенмара. Теперь он стоит рядом с пустой рамой.

Ирия против собственной воли протягивает руку. И тонкие, сильные пальцы смыкаются на ее запястье. От ледяного прикосновения враз похолодевшем.

– Круг смыкается, Ирэн. Никому не уйти от судьбы. Я был прав - даже когда ошибался.

Его больше нет. И там, где он сейчас, известна правда о живых.

– Теперь вы знаете, что я вам лгала.

– Ты не лгала.

Неужели и там, за порогом, мертвым неведомо то, чего не знали живые?

– Лгала! Послушайте...

– Это я тебе лгал - слишком о многом. И не только тебе. Но у нас мало времени. Это - Ирэн. Моя племянница...

Кому он представляет ее? Давно умершим людям? Здесь ведь больше никого нет...

Левое плечо прожигает знакомая боль. Золотая ткань бального платья расцветает кровью. Алое и золотое... И черное. Бездонная тьма в глазах старого... мертвого герцога.

Древний клинок в его руках окрашен кровью. Ее кровью.

Ветер, кровь и серебро...

Ральф усмехается глазами короля Адальстэйна. Ральф? Нет, он - на портрете. По-прежнему гордо взирает на незваных гостей, что смеют нарушать покой древнего замка и его последнего хозяина.

Старый герцог застыл в золотой раме. А рядом с Ирией - Джек. Его лицо полускрыто сумрачным лиарским туманом. И новые клочья ползут и ползут в бархатно-золоченую залу - неведомо откуда...

Кровь стекает с кинжала в руке оборотня, алые капли падают вниз... и исчезают в густеющей дымке.

– Клятва на алтаре священна!
– Во взгляде Джека - печаль. В древних глазах, что уж точно старше нынешнего лиарского замка...

Наплывающий туман заслоняет золото и пурпур. Заволакивает портрет Ральфа, его взгляд и усмешку... и глаза - той же глубокой черноты, что и у Джека.

– Случившегося не изменить.

Кровь струится из раны, а боли больше нет. Странно... Весь рукав пропитался алым. Даже кольцо на левой руке побагровело. Кольцо... подарок Ральфа Тенмара. На правой носят лишь замужние дамы. И вдовы.

Ирия попыталась рывком высвободить руку. Джек отпустил ее - и боль мгновенно вернулась. Даже кольцо отяжелело в разы.

Герб... Это он такой неподъемный. И его опять не разглядеть...

– Выбор сделан, - печально качает головой оборотень, оборачиваясь к портрету.

– Выбор сделан, - чеканные черты Ральфа Тенмара вновь проступили в тумане.

– Она поклялась.

– Она поклялась...

– В чём поклялась?!
– не выдержав, заорала Ирия.

Уж этим-то двоим она точно никаких клятв не давала!

– Ты поклялась, и боги тебя услышали, - грустно вздохнул Джек.

В ушах взорвался прибой, алым золотом полыхнуло кольцо с неразличимым гербом. Рану обожгло случайное касание золотой струящейся ткани... Зачем Ирия позволила облачить себя в это платье?

Альварен плеснулся совсем близко. Теплые, ласковые волны обволокли ноги, мигом залили туфли...

А вода здесь - откуда? Альварен затопил замок... А если прилив не остановить - зальет и галерею с портретами!

Уже по колено... выше... Мокрая ткань тяжелеет, липнет к ногам. Ну что за неудобное платье?