Изучающий мрак (Дарвей)

Мужчина задрал голову. Выход из подвала был только наверху. Там, на высоте десяти метров виднелся люк.

Монах начал подъем, мысленно молясь, чтобы лестница его выдержала. Если он упадет, то разобьется насмерть. Но лестница, несмотря на леденящий кровь скрежет, не подвела. Дарвей откинул в сторону крышку люка, вылез и удивленно огляделся.

Он очутился в настоящей приемной. Здесь находился большой дубовый стол на толстых ножках, бюро с множеством ящичков, лампа. Медные ручки на ящичках блестели так, что было больно смотреть. На столе лежал толстый журнал, а рядом стояла чернильница с воткнутым в него пером.

– Добрый день, - на всякий случай сказал Дарвей, решив, что вежливость не помешает.

Но ему не ответили. Приемная была пуста. Монах подошел к журналу и распахнул его. Тот оказался абсолютно чист. В нем не было ни строчки.

На краю стола лежал маленький колокольчик. Дарвей повинуясь внезапному импульсу, взял его в руки и позвонил. Раздалась приятная мелодия, столь нехарактерная для такого простого инструмента. В тот же миг двери за его спиной гостеприимно распахнулись, приглашая войти.

Мужчина поставил колокольчик обратно. Стоило ему сделать шаг, как на стенах зажглись светильники.

– Опять магия?!.. Определенно, у этого места есть хозяин. Почему он не показывается? К чему вся эта игра в прятки?

Тишину нарушили звуки флейты и скрипки. Дарвею показалось, что он узнал мелодию. Она звала его, манила за собой, сулила покой и исполнение всех желаний. Мужчина как завороженный сделал шаг, потом еще один, углубляясь в лабиринт коридоров. Он не знал, куда идет. Почему выбирает один поворот, а не другой. Дарвей позабыл всякую осторожность. Он не прятался, в его руке не было ножа. Монах целиком подчинился неведомому голосу идущему из глубин собственного сердца.

Огромные залы с мраморными колонами, картины в золотой оправе, величественные гобелены, статуи богов и героев. Перед ним открывалась невиданная доселе роскошь, но монах не останавливался. Его взгляд не задержался ни на столах, заставленных изысканными яствами и винами, ни на сундуках, полных драгоценностей. В тронном зале он прошел мимо оббитого красным бархатом кресла и императорской мантии. Оружейная комната заставила бы побледнеть от зависти самого императора, но Дарвея оставила равнодушным. Он любил хорошее оружие, но не преклонялся перед ним.

Музыка уводила его все дальше и дальше в глубь дворца. В зеркальном зале по стенам заскользили неясные тени, и монах оказался окружен десятком молодых девушек. Они всячески выражали ему свою благосклонность, призывно улыбаясь. На них практически не было одежды, и Дарвей невольно замедлили шаг.

– Пойдем к нам, не пожалеешь...
– услышал он тихий шепот.
– Мы так истосковались без мужского внимания.

– Кто вы?

– Нас зовут... Как ты хочешь, что бы нас звали? Мы выполним все твои желания...

– Кхм, что-то здесь не так, - его смутило количество девушек.

В один миг их число с десяти сократилось до трех. Остальные просто растворились в зеркальных отражениях.

– Ну, что же ты... Не бойся. Разве ты не мечтал об этом?

– Но там, - он неопределенно махнул рукой, - звучит музыка.

– Забудь о ней, - вкрадчиво прошептала синеглазая блондинка, наклонясь и медленно проводя рукой по его груди.
– Мы подарим тебе другую. Она будет чудесна.

– Спасибо, - Дарвей мягко, но уверенно убрал ее руку, - но не надо. Как-нибудь в другой раз.

– Если ты сейчас уйдешь, то будешь жалеть все жизнь. Подумай над этим.

Но Дарвей уже не слышал ее. Его существом целиком завладела щемящая душу мелодия флейты. Он отвернулся, и девушки растаяли, словно их никогда и не было. Зеркала потускнели.

Музыка становилась все громче. Она была необыкновенна. По ее воле возникали зеленые луга, на которых паслись тучные овцы и голубое небо с белыми пушистыми облаками. Звон ручья сливался с пением пастушьей свирели. По лугу были разбросаны большие серые камни, покрытые мхом и влажным зеленым лишайником. Яркие цветы тянулись к солнцу, а над ними с гудением летали мохнатые шмели.

– Где-то здесь заблудился ветер...
– негромко сказал Дарвей.

Видение луга побледнело и исчезло, уступая реальности. Перед ним снова отворились двери, и он попал в библиотеку. До этого момента монах никогда не видел столько книг разом. Бесконечные стеллажи уходили вверх и терялись во мраке.

– Здесь вся память человечества, - сказал он задумчиво.

В ответ раздался тихий шелест. Книги звали его, умоляли взять себя в руки и прочесть. Дарвей подошел к одной из полок и, наклонив голову, попытался разобрать тисненные на корешках названия.

– "Жизнь животных"... "Классификация драгоценных камней". Для гнома интересно, наверное... "Мифы и сказания севера", "Жизнеописание Кармисса магистра ордена Истины". О, Господи!
– он невольно отшатнулся.
– Но ведь эта книга еще не написана! Она не может здесь быть!

Он оттер рукавом мгновенно выступивший холодный пот и закрыл глаза, пытаясь успокоиться.

– Здесь не только уже существующие книги, но и вообще все, что только будут написаны. И прошлое, и будущее... Голова кругом идет.
– Он опустился на пол.
– Только не хватало еще найти книгу о себе самом и прочесть некролог.
– Монах нервно расхохотался.
– И что же там будет написано? Умер в загадочной библиотеке от разрыва сердца, читая о собственной кончине?! Нет, я этого не хочу. Это ловушка, как и все остальные. Меня хотят поймать, и навечно оставить в этом городе. И кем я стану - еще одной книгой?

Дарвей вскочил и побежал вперед, запрещая себе смотреть по сторонам. Под ногами поплыли клубы белого тумана. Стеллажи темнели, и превращались в плоские тени. Светильники гасли один за другим. Зал погрузился во мрак.

Монах остановился в нерешительности. Он боялся, что пришел его черед и сейчас он тоже исчезнет. Никто не узнает о его незавидной судьбе.

– Вот это влип...
– пробормотал он, переминаясь с ноги на ногу.
– Ох, Гаер! Вот выберусь отсюда, и лично тебя навещу, как бы ты от меня не прятался. Выскажу все, что думаю о тебе и о твоем задании. Копи Химер, озерный город... Лучше бы убийц подослал. Они, по крайней мере, из плоти и крови. Если не всех, то уж нескольких я бы точно забрал с собой в могилу.

– Дарвей...

Монах замолчал. Он затаил дыхание, испытывая большие сомнения насчет того, стоит ли ему отзываться.

– Дарвей, я все равно знаю, что ты здесь. Я вижу тебя. Сделай милость, перестань вести себя как ребенок, - проворчал голос.
– Тебе ничего не угрожает.

– Кто вы?

Темноту озарил теплый желтый свет. Пламя свечи в простом дешевом подсвечнике запрыгало от чьего-то дыхания. Седая старушка, чью лицо было покрыто сеткой неглубоких морщин, поставила свечку на столик и доброжелательно улыбнулась Дарвею.