Изучающий мрак (Дарвей)

– Угадал. Всякий раз, когда тело умирает, душа возвращается обратно. А затем души снова приходят в этот непостоянный мир теней.

– Зачем?

– Чтобы совершенствоваться. Всем дается шанс, но не все его используют. Многие погибают, становясь тленом, в который они верят. Я рассказываю тебе все это не просто так... Во всем есть смысл - явный и скрытый. Ты боишься смерти?

– Ну, да, - неуверенно сказал Дарвей.
– И смерти и боли ей предшествующей.

– А вот и нет. Тебя не она страшит. На самом деле, если бы ты хорошенько подумал, то понял, что боишься не смерти, а того, что придется начинать жизнь сначала. Новое рождение, первые, такие робкие шаги, познание мира, взросление, выбор ремесла... Только представь: ты снова ребенок, снова и снова...

– Так и есть...
– ошеломленно сказал Дарвей.
– Я вспомнил. Это действительно очень страшно: все время начинать жизнь заново.

– Сколько раз ты уже рождался, а? Почему никак не успокоишься?

– А разве это от меня зависит?
– растерялся монах.

– Стремишься к совершенству, но всякий раз тебе что-то мешает. Вечное беспокойство снедает тебя изнутри. Мечешься, словно в горячке, пытаясь отыскать правильную дорогу, но все напрасно. Путь идет по кругу. Твоя душа подобна мутной воде - когда страсти стихают, верх ее кристально чист, а низ полон мутного ила.

Монах не спускал с нее глаз. Он был в смятении. После ее слов, все, что он знал до этого, казалось ему ничтожным. Вся его нынешняя жизнь не имела значения.

– Не переживай. Я помогу тебе.

– Не надо, я не хочу ничего менять, - внезапно севшим голосом попросил он.
– Пусть все идет так, как идет. Лучше путь по кругу, чем путь в никуда.

– Оставь пустые страхи. Неужели тебе не хочется разобраться со всем раз и навсегда? Очистить свою душу, как это сделали каны?

– А они здесь при чем?

– Взяв от этой жизни все возможное, в духовном смысле, разумеется, они ушли. Их народ оставил хрупкие человеческие тела и отправился в невидимую вселенную. Можно сказать, что каны поднялись на следующую ступень в бесконечной лестнице бытия.

– Но мой друг говорит, что видел их...

– В загробном мире?
– перебила старушка.
– Не смеши меня. Он видел только то, что ему показали. Иллюзию и ничего больше. Хозяйка вод, с которой вы так неожиданно завязали знакомство, не любит раскрывать свои тайны. Клифф похож на чистый лист и его легко обмануть. Ты бы, скорее всего, увидел иную картину.

– Почему вы не позволили нам обоим пройти сквозь стену?

– Твой спутник мне неинтересен, поэтому я и оставила его за оградой.

– Чем же интересен я?

– Многим. Я давно ожидала человека вроде тебя. Когда каны уходили, свою главную драгоценность, то есть меня, они заключили в специальную сферу и похоронили на дне озера. Сначала я была просто хранилищем знаний, но впоследствии обрела собственный разум. Забавно... Не знаю, зачем это нужно Создателю, но я стала особым третьим миром. Миром полным символов, знаков, вхожий в первый и второй. Похоже на радужный мост, соединяющий две вселенные: истинную и ее тень. Я не хочу пропадать мертвым грузом, в этом нет никакого смысла. Я хочу быть полезной. А от знаний есть толк только тогда, когда их используют.

– И тут на сцене появляется некий Дарвей, - пробормотал монах.
– Подозрительный тип с сомнительным прошлым.

– Соединившись с тобой, я обрету желаемое, а ты получишь редкую возможность различать невидимое за обманной тенью телесного мира.

– Соединившись со мной?!
– с ужасом переспросил мужчина.
– Как это понимать?

– Ничего страшного с тобой не случится. Я всего лишь поселюсь в дальнем уголке твоей души, и время от времени буду напоминать о себе. Размер не имеет значения, - старушка развела руками, - маленькое может быть большим, а большое - маленьким. Все зависит от точки зрения.

– А город? Что станет с ним?

– Город исчезнет, как только пелена обмана спадет с глаз магов. Его по большому счету никогда не существовало.

– А я могу отказаться от вашего замечательного предложения?

– Нет. В том-то вся и прелесть, - старушка потерла руки.
– С какой стати мне упускать столь ценный экземпляр?

– Господи, да на что я вам сдался? Помилуйте! Вы же сами знаете, что я закоренелый убийца и моя душа неподходящее пристанище для столь ценного дара. Вы сами сказали - она полна ила.

– Это уж мне решать, - ворчливо отозвалась старушка, кутаясь в пуховой платок.
– Нечего на себя наговаривать, тем более что сам ты так не считаешь. Не ради ила ты живешь, а ради чистой воды. Хочешь ты того или нет, но ты - хороший человек. Ты не убийца, а лекарь. Человеческое общество подобно телу, у него тоже бывают опухоли, которые нужно вырезать, чтобы тело не погибло. Или, если тебе не нравиться сравнение с лекарем - пускай вместо него будет садовник. Он обрезает сухие ветви, чтобы дерево росло и процветало. Не забывай, что я все знаю о твоих поступках и, что важнее, мыслях. Да и невозможно быть плохим после стольких перерождений.

– Что же мне делать?
– Дарвей опустил голову.
– После этого проклятого источника памяти я сам не свой. Все происходит слишком быстро, я ничего не понимаю. Это похоже на кошмарный сон. Но разве сон может быть полон сомнений?

– Кстати о снах. Тебе и в самом деле лучше поспать. Видишь, глаза уже сами закрываются.

Монах непонимающе посмотрел на нее. И тут же сладко зевнул.

– Ну, давай, ложись вот сюда, - старушка взбила подушку и похлопала по спинке старого потертого диванчика.
– Крепкий сон поможет тебе смириться с действительностью.

С каждой секундой его веки тяжелели. Сознание окутал сладкий серый туман. Словно опоенный дурманом он стал послушной куклой в ее руках. Дарвей медленно лег на диван. Женщина накрыла его клетчатым пледом и благожелательно улыбнулась.

– Все будет хорошо, - пообещала он.
– Вот увидишь.

Эти слова - последнее, что он помнил.

Дарвей открыл глаза и глубоко вздохнул. Больше он ничего не мог сделать. Его тело ему не подчинялось. Он лежал, съежившись, на плоском белом камне среди таких же белых кристаллов.