Каролина. Часть третья

Перебираю мысли, которые запутались в клубок. За какую из нитей не потяни, на горизонте возникает задница.

Мне, по сути, плевать, что я буду числиться женой Адриана. Я все равно не собираюсь когда-либо строить отношения. Но вот он не заслужил того, чтобы всю жизнь быть привязанным ко мне и не иметь возможности на счастье.

– Не думаешь ли ты, что нужно что-то менять? – предлагаю я. – Почему мы должны жить по законам, которые придумали какие-то люди много-много лет назад? Я понимаю, что у них были определенные мотивы, но это все как-то глупо.

Адриан удерживает молчание около минуты. Не моргая смотрит на меня, я отвожу взгляд, и в итоге он спокойно произносит:

– Я не заставляю тебя быть моей женой в полном понимании этого слова.

Вскидываю голову, наши взгляды встречаются, и я ежусь.

– Я не об этом. Просто получается, что ты не сможешь взять себе жену, когда встретишь подходящую девушку. Это несправедливо. Но я не буду против, если ты завяжешь с кем-то отношения, – искренне произношу я. – Мы изначально знали, что все это было только представлением для моего нахождения на конклаве.

Ведь если у меня ничего не сложилось, это не означает, что и все вокруг должны страдать.

– Приехали.

– Я вообще пришла за другим. Помнишь, я в самом начале говорила, что нашла работу? Так вот. За последние три дня я обошла множество предприятий: кафе, больницу, дом Печали и даже навестила штаб по безопасности.

– Я в курсе, мне сообщили.

Не обращаю внимания на его слова. Я и без этого знаю, что Адриан знает практически о каждом моем шаге.

– Я узнала, что из-за последних нападений за стеной практически некому патрулировать, и я решила…

– Нет, – отрезает он.

– Я не договорила.

– Ты решила, что будешь ходить за стену? Рисковать жизнью?

Да, черт возьми, именно таким и был мой план.

– Адриан, ты меня не понял, – спокойно говорю я, смотря ему четко в глаза. – Я не пришла спрашивать твоего позволения. Я пришла, чтобы сообщить тебе, что с завтрашнего дня я выхожу за пределы города. Не одна, со мной всегда будет Дейл. Там не хватает людей. Большинство работает практически без выходных.

– Тебя могут ранить.

– Меня могут ранить и в Салеме. Если ты забыл, то Поул выкрал меня из этого самого кабинета. Знаешь почему? Потому что я потеряла в тот момент бдительность и расслабилась, думала, что мне ничего не угрожает. Но это было не так. Выходя за стену, я буду максимально собранной, исполнительной и внимательной. Я уже записалась в отряд, в котором осталось всего три человека.

– Это все равно опасно, – давит на меня Адриан.

– Я не слабая и беззащитная. Могу за себя постоять.

– В этом я не сомневаюсь.

Поймав момент, коротко улыбаюсь и говорю:

– Тогда договорились.

Встаю со стула, тем самым показывая, что разговор окончен и я вышла из него с привилегией принимать решения.

– Еще раз спасибо за мое спасение, но больше этого делать не надо, – прошу я. – Ладно? Я больше не хочу никому быть обязанной.

Адриан внимательно разглядывает мое лицо и в итоге уверенно говорит:

– Я тебя услышал.

Киваю и довольная собой иду к двери, но она открывается до того, как я успеваю коснуться ручки. На пороге стоит Брайан. В один момент мне становится дурно. Меня чуть не сносит с дороги силой его ауры. А глаза… я больше не могу смотреть в них, беглым взглядом осматриваю Брайана с головы до ног и замечаю капли крови на футболке.

– Опять кого-то пытал? – спрашиваю я, лишь бы нарушить тишину.

– Немного, – отвечает он.

Будь проклята эта его холодность!

Пора валить отсюда. Я больше не могу находиться так близко к нему.

Киваю и отступаю в сторону, Брайан проходит в кабинет, а я как можно спокойнее, но под тяжелые удары сердца о ребра покидаю его.

Я увидела Брайана впервые за три дня. За мной был грешок, в первый день после разговора в ангаре, я выискивала его в толпе, постоянно оборачиваясь, ожидая, что он где-то рядом. Но Брайан прекрасен в своих обещаниях. Он не попадался мне на глаза ни единого раза до этого момента.

– Что сказал Люк? – спрашивает Дейл.

Ловлю спасательный круг в виде вопроса и тут же переключаюсь. Несмотря на то, что это очень сложно сделать. Тело уходит от кабинета, а сердце рвется туда.

Увидеть еще раз…

Услышать еще раз…

Почувствовать его рядом…

Пусть горит в аду.

– О, он был рад, что мы поможем городу, а не будем слоняться по Салему, как два лентяя, – отвечая на вопрос Дейла, стараюсь улыбаться, но даже не видя себя со стороны, понимаю, это выглядит убого.

Дейл хмыкает.

– Он ведь так не сказал.

– Ты мне не веришь?

– Нет.

– Ладно. Он так не сказал, но согласился с моими доводами. Завтра мы идем на работу.

Дейл улыбается и говорит:

– Наконец-то разомнусь.

Пихаю его в плечо и предлагаю послоняться по Салему, насладиться последним свободным днем, ведь я вписала наши имена в табель на две недели. Ночи мы будем проводить за стеной, а днем отсыпаться. По мне, так это идеальный расклад, чтобы случайно не пересечься с Брайаном и загрузить голову более насущными делами, нежели чувства, например – выживание.

16. Патруль

Туго зашнуровав ботинки, надеваю куртку и застегиваю молнию до самого подбородка. Около минуты смотрю в стену и убеждаю себя в том, что я справлюсь с работой, которую, по факту, сама для себя выбрала. Я не считаю себя слабой и немощной, такой я была в прошлой жизни. Сейчас я человек, который прошел не одно испытание и выжил. Смотрю на часы и выхожу из комнаты. Дейл ждет меня на диване, он одет во все черное, как и я – это поможет слиться с тенями ночи. Если бы мы вошли в дневной патруль, то облачились бы в светло-зеленую одежду. Черный мне сейчас ближе – цвет моей души. Глаза Дейла сверкают предвкушением, не помню, чтобы видела его таким довольным. Он, как и я, затух в четырех стенах. По рассказам Дейла, он всегда первым рвался на задания, лишь бы быть полезным.

– Готов?

– Более чем.

Дарю ему короткую улыбку, и мы направляемся вон из дома Куин. Стоит нам выйти наружу, как я вижу вдалеке одинокую фигуру, которая бредет в нашем направлении.

– Это Охра? – спрашиваю я у Дейла, всматриваясь в очертания.

На улице уже темно, но свет фонарей спасает от полной слепоты.

– Вроде она, – рассеянно отвечает напарник.

Идем ей на встречу. Замечаю, что она хромает и движется со скоростью раненой улитки. Бедная Охра, она, как и многие другие, пострадала от моих решений, пока я была на посту главы Салема. Чувство вины тут же дает о себе знать и машет рукой из-за угла.