Картограф

– У Настеньки тоже не было клешней, а теперь есть!
– закричал Филя, чуть не плача.

Тем временем хозяин магазина тихо пятился в подсобку, где у него стоял телефон.

– Я отсюда не уйду, - не унимался Филя.
– Мы заберем их!

– Кого их?

– Их всех. Людей.

Витя посмотрел на него с жалостью. Филя поставил гиену на пол и вынул из аквариума змею.

– Взгляни, взгляни на нее! Это женщина. Лет сорока, красивая. У нее двое детей, мальчики-погодки.

– Это змея, - со вздохом сказал Витя.
– Пятнистая. Положи на место, а то укусит.

– Не укусит. Она знает, что я хочу ей добра. Я спасу ее!

И тут змея грациозно обвилась вокруг Филиного запястья и вонзила ему два длинных клыка прямо в мякоть под большим пальцем. Филя издал истошный вопль, змея шлепнулась на пол и вывернула гибкое тело буквой «Земля». Витя отпрыгнул к витрине.

– Хозяин, она ядовитая? Эй, где вы? Куда вы пропали?

– Полиция?
– раздался из подсобки шепот.
– Это говорит Тугриков, владелец магазина «Любимец». Ко мне ворвались...

Он не успел договорить, Витя нажал на рычаг.

– Погодите, не надо звать погоны. Моего друга вчера из больнички отпустили. Буянит, сами плачем. Испортили парня. Я его сейчас уведу. А за гиену не беспокойтесь, довезем в лучшем виде.

Хозяин отер бледное лицо рукой и недоверчиво взглянул на Витю.

– Ну, знаете. Такими обвинениями бросаться! Я этого не потерплю. Господи, вы зачем вынули полоза? Немедленно положите назад. Нет, лучше я сам. Это вам с рук не сойдет. Вы мне заплатите, за все заплатите! Как ваше имя?

– Не важно, - зло сказал Филя, зажимая рану.
– Вы подлец! Они молят о помощи, а вы их продаете, как дрова!

– Кто молит? Рептилии?

– Да! Они были людьми. Только не притворяйтесь, что не знаете. И гиена была! А ее застрелили. Вы чудовище!

– При чем тут я? Я ее не убивал. И вообще избавьте меня от этого бреда. Скажите спасибо, что я не стал на вас заявлять в полицию, а по-хорошему стоило. Берите гиену и выметайтесь из моего магазина.

Витя поднял с пола чучело и начал подталкивать Филю к двери.

– Вы дьявол, сам дьявол!
– кричал Филя, вырываясь.
– Отпустите их, слышите!

Хозяин вытащил упирающегося полоза из-под нижней полки, бросил обратно в аквариум и погрозил ему пальцем. Филе же он на прощание сказал:

– Лечитесь, молодой человек. У вас с головой не все в порядке. Уверен, лоботомия вам поможет.

Филя хотел что-то еще добавить, но Витя затащил его в машину и запер дверь. Метель поглотила все звуки, кроме рева мотора.

– Ну и дебош ты учинил!

– Давай отвезем гиену и вернемся.

– Ни за что! Хочешь ограбить лавочку, езжай без меня. И гадов домой не тащи, мать их до обморока боится.

– Витя, ты не понимаешь! Они как Настенька. Кто им поможет, если не я?

– И чем ты им поможешь, скажи на милость? Кормить нечем, ухаживать не умеем. Перемрут! Или ты знаешь, как их обратно в людей... того?

– Пока нет, но я найду способ.

– Не найдешь, его нет. Уймись. Это не люди.

– Люди! Люди!!

– Дал бы тебе в зубы, да руки заняты. Псих конченый!

Они вырулили на проспект и через четверть часа оказались возле Копейного переулка. Приметный дом был один - кабак. Шумная вечеринка была в разгаре, визжали цыганки, у ворот понуро стоял привязанный медведь в ермолке. Пьяные гости выскакивали на порог с бутылками в руках. Тротуар был усеян осколками, которые блестели в свете фонаря, как изумруды.

– Нам туда, - неуверенно сказал Витя.
– Дубина я дубина, кольчугу не надел.

– Я не отдам ее!
– сказал Филя и вцепился в гиену изо всех сил.
– Это надругательство над трупом.

– Отдашь, еще как отдашь!
– и Витя со всей мочи ударил его портсигаром по темени. Мир вспыхнул, рассыпался редкими огнями и померк.

Филя пришел в себя и задохнулся от боли. Под волосами нащупалась шишка размером с воробьиное яйцо. Чертов Витязь, застал его врасплох! Унес девчонку, гнида. Филя выскочил из машины и побежал к кабаку.

Витю он увидел не сразу. Тот сидел за столиком, обнявшись с незнакомым офицером, и подпевал пьяному хору. На столе валялись пустые бутылки из-под вина и шампанского, на серебряном блюде покоилась голова молочного поросенка, хребет и куча ребер. Нестерпимо пахло газом и отрыжкой. Половой вытирал с паркета липкую лужу. Чучело гиены стояло на лавке. Осовелый парень пытался кормить его с ложки салатом.

Филя подошел к парню и вырвал ложку у него из рук. Витя вскочил.

– Все в порядке, он со мной.

– Скажи ему, чтоб не шумел, - велел усатый офицер и грохнул глиняной кружкой по столу. Она раскололась, и пиво хлынуло на скатерть.

Филя молча взял гиену и направился к выходу.

– Положь собачку!
– промямлил осовелый парень и черпанул пятерней, как будто собирался поплыть.

Витя подбежал, схватил гиену за передние лапы и потянул на себя.

– Отдай!
– прошипел он.
– Отдай, кому сказано.

– Не отдам. Бухай дальше, а я домой.

– Никуда ты не поедешь. Машина моя.

– Такси поймаю.

– А деньги откуда возьмешь?

– Придумаю что-нибудь. Пусти, лапу оторвешь.

– Нет, не пущу. Он, - Витя кивнул на усатого офицера, по всей видимости, это и был майор Шевяков, - знаешь сколько денег за нее отдал? Тебя догонят и убьют. Эта дрянь того не стоит.

– Сам ты дрянь. Какого черта ты сел с ними пить?

– Пригласили, вот и сел!

– Эй, вы! Разойтись, ать-два, вашу мать ядрену вошь, - проревел майор Шевяков.
– Бегом сюда, щуку несут.

Карлики, одетые поварятами, торжественно внесли в зал огромное блюдо с царицей-щукой. Она была такой длинной, что хвост пришлось сложить в три погибели, и на изломах проступало белое мясо. По бокам источал пар картофель, в свернутых улиточкой листьях винограда чернела икра, на голове у рыбы майонезом была нарисована корона. Филя замер. И это тоже человек! Борец, силач, некогда поднявший индийского слона на плечах, теперь лежит со вспоротым брюхом, начиненный рисом и грибами в сметане. Филя бросился к блюду.