Керкопорта

Никита собрался было возразить, но вдруг махнул рукой.

– Да ладно, все это уже не важно.

Повисла неловкая пауза.

– Ну а разве труд летописца не в том состоит, чтобы по указанию царей земных фиксировать суть происходящего?
– спросил Никита с неожиданной улыбкой.

Ио думал, что на сегодня достаточно наудивлялся, но тут оторопел.

– Вы полагаете, летописец и доносчик- одно ремесло?

– А почему нет? - Никита пожал плечами, как Ио показалось - даже облегченно расслабился, будто сбросил неудобный обременяющий груз, - Оба не просто пишут о том, что видят, но и объясняют, трактуют обстоятельства и нюансы. По тому, под каким углом они представят дело, власть имущие принимают решения. А потом - такими события останутся в памяти потомков. Это ли не истинная власть?

– О! Да Вы честолюбивы, - Ио невесело усмехнулся, - И почему я сразу не понял, что вся Ваша фронда - только маска? На самом деле Вы вполне удовлетворены и нынешней властью, и даже самой осадой.

– В голове не укладывается, как это Вы, пока затылком не стукнулись, считались историком, да еще хорошим, - Никита саркастически развел руками, - При этом не понимаете элементарных вещей. Разумеется, противостояние Города с внешним миром - просто сказочное время для нашего брата! Что еще так поднимает боевой дух народа, как рассказы о великом прошлом? А контрпропаганда? А разоблачение вражеского очернения родной истории, символического осквернения отеческих гробов?

– А что это Вы так разоткровенничались?
– проговорил Ио, впрочем, без особого интереса.

– А все уже закончилось, мой беспамятный друг, - Никита печально улыбнулся, - Вас ждет консилиум, если это так можно назвать. С Вами было очень интересно работать, честно. Но, боюсь, пора расставаться.

В полумраке появились три высокие широкоплечие тени и, не торопясь, направились к Ио.

– Завтра пятница, - печально сказал Ио, - Кандид будет меня ждать как всегда на веранде в саду и недоумевать, почему я опаздываю.

– Вы разве не знаете?
– удивился Никита, - Фессалоники сданы туркам два дня назад. Все население перебито или уведено в плен. Библиотека сгорела дотла вместе с верандой и садом. Среди спасшихся Кандида не обнаружено.

Одна из теней вышла на свет.

– Пойдемте, господин Ио, - сказал капитан Феб, - Нам пора.

***

– Вы понимаете, где находитесь?

Ио поднял голову. У владельца властного голоса оказался длинный узкий торс, маленькая голова и круглое лицо со слегка вздернутым носом, обрамленное длинноволосым париком. Мужчина выглядел почти карикатурно, но желание смеяться смирял тяжелый жесткий взгляд. Этот человек привык приказывать и вершить судьбы.

Не торопясь отвечать, Ио обвел взгядом большой кабинет со шкафами и картами на стенах, большим столом, заваленном бумагами. Вдохнул густой запах крепкого алкоголя. Медленно кивнул.

– Думаю, да. Вы - адмирал Морозини, комендант Города, глава Совета Обороны. И по совместительству мой таинственный покровитель. Я нахожусь в Вашем рабочем кабинете. Все верно?

– Очень хорошо, - адмирал удовлетворенно кивнул, - Наверно, у Вас есть вопросы ко мне?

– Много.

– Начните с одного, а там видно будет, понадобятся ли остальные.

Ио наклонил голову и выдохнул.

– Кто я?

Адмирал опять покачал головой.

– А Вы еще не поняли? Жаль... Доктор Гогенхайм уверял меня, что память к Вам вернется, - Морозини вздохнул, - Тогда приготовьтесь услышать то, что может Вас сильно поразить. Несколько месяцев назад до нас дошла информация, что в Город пробрался крайне опасный вражеский агент с очень серьезным заданием. Настолько серьезным, что результаты его выполнения способны решить судьбу Города.

Адмирал сделал паузу.

– Мы достаточно быстро вышли на его след. Наши люди явились его арестовывать, но нашли агента в глубоко бессознательном состоянии, по- медицински говоря - в коме. А когда агент пришел в себя, у него обнаружились все признаки глубокой ретроградной амнезии - медикаментозного или механического происхождения. Доктор Гогенхайм засвидетельствовал наличие химического запаха изо рта пострадавшего и обширную гематому на задней части головы.

Ио вздрогнул, невольно потрогал затылок.

– Агента удалось опознать, - продолжал Морозини, - К моему изумлению им оказался бывший комендант дальней крепости Иотапата писатель и историк Иосиф бен Маттафия. До сих пор мы были уверены, что бен Маттафия и его товарищи все до единого героически погибли при обороне крепости. Но оказалось, по крайней мере один из них предпочел подвигу и вечной памяти сограждан предательство.

Ио откинул голову и не мигая смотрел на адмирала.

– Бен Маттафия, - протянул Морозини со вкусом, смакуя имя, - Легендарный затворник, нелюдимый книжный червь, мало кому известный в лицо, но благодаря историческим трудам широко известный в образованных кругах. Лучше человека для налаживания отношения с внутренними врагами и не подберешь! Не правда ли?

Ио задумчиво молчал.

– Сначала, признаться, - между тем, продолжал Морозини, - я не сомневался, что агент - то есть, Вы - очень искусно притворяется. Но доктор Гогенхайм достаточно убедительно настаивал, что у Вас классическая картина амнезии, со всеми побочными эффектами. Симулировать такое смог бы только специалист- психиатр, каковым бен Маттафия вовсе не был. Поэтому мы отпустили Вас на волю. Мы надеялись, что, пытаясь найти свое прошлое, Вы бессознательно приведете нас к сообщникам. Причем, случится это раньше, чем Вы поймете, что происходит на самом деле.

Морозини с любопытством глядел на Ио.

– Ну что, бен Маттафия, Вы ошеломлены?

Ио задумался, отрицательно покачал головой.

– Знаете, не очень, - заметил он задумчиво, - Как не смешно, но Гогенхайм говорил правду не только Вам, но и мне. События последних дней подготовили меня к чему- то подобному.

– Ух ты!
– адмирал откровенно развеселился, - И как? Память к Вам вернулась?

– Начала возвращаться, - голос Ио внезапно ослабел, как при взгляде в бездну, - На днях. Я видел странные обрывки прошлого, только запутывающие меня. Бегущих людей, горящие дома, наступающую армию, солдат в незнакомой форме, говорящих на непонятных языках. Но эти ошметки не складывались во что- то целое. Теперь сложились. Только Вы ошиблись. Да, я думаю, Вы сами это поняли. Никаких сообщников у меня в Городе нет и не было.

Адмирал кивнул.

– Вы пробрались в город, чтобы посмотреть на внутреннюю обстановку внутри Периметра, узнать настроения - насколько горожане готовы к сопротивлению или к сдаче, - сказал адмирал, - Всего навсего, - и повторил уже с совсем другой интонацией, - Всего навсего?

– Да, - Ио коротко кивнул.

– Они Вам настолько доверяют?

Ио пожал плечами.

– Видимо.

Адмирал развел руками.

– Ну так расскажите мне, что же Вы увидели.

– То есть? - Ио недоуменно уставился на Морозини.

Морозини нахмурился, скрестил руки на груди.

– Вы по своей воле взялись за ответственное задание. Я, со своей стороны, предоставил Вам все условия - жилье, средства, свободу действий, толкового помощника. Время, наконец. Теперь я требую от Вас отчет о выполнении. Что непонятно?

Ио с трудом захлопнул отвисшую от изумления челюсть. Потрясенно помотал головой.

– Ну что ж, как Вам будет угодно... Тогда у меня для Вас два известия - хорошее и плохое. Впрочем, об этом Вам самому судить. Первое: горожане не хотят падения города. Я видел только одну женщину, желавшую иного. Ее, как я понимаю, уже казнили. Они боятся вторжения неприятельских солдат, грабежей и убийств. Опасаются падения власти и последующего хаоса. Голода, разгула преступности, прекращения работы городской инфраструктуры. Воспринимают городскую власть, если не как добро, то уж точно - меньшее зло.