Керкопорта

Ио помотал головой, стряхивая морок, украдкой еще раз вытер рот, обернулся и увидел пожилого священнослужителя в черной рясе и клобуке с ликом грозным и одновременно несущим отблеск нездешнего света.

– Вам что- то нужно?
– мягко поинтересовался священник.

– Вы - архимандрит Иоасаф?
– хрипло спросил Ио.

– Да, это я, - с достоинством поклонился архимандрит.

– Возможно, мне нужны Вы, отче, - сказал Ио, - В некотором смысле я здесь по рекомендации господина Гектора. Вы, ведь, были с ним знакомы?

Священник кивнул.

– Не назову его добрым христианином, но он был храбрым воином, павшим при защите Города. Я Вас слушаю.

– Видите ли, в последнее время главной моей проблемой является ответ на вопрос - кто я?

Иоасаф слегка улыбнулся.

– В этом Вы не одиноки, сын мой. Осада Города многих заставила задуматься. Как и Вы, они ищут ответ здесь, в доме Божьем. Те, кто годами не заглядывал в храм, теперь ходят на все службы. Они, наконец, вспомнили, кто им главный защитник и утешитель.

Ио опустил голову и оперся на трость.

– И Вы полагаете, это хорошо, отче?
– спросил он слабым голосом, - Война -смерть и страдания. Люди идут сюда из- за нее. Что же в этом хорошего?

– Разве страдания - плохо?
– сурово спросил Иоасаф, - Страданиями грешный человек уподобляется Господу нашему Иисусу Христу. А смерть - опять же, для праведного человека - не конец, а начало новой, лучшей жизни!

Архимандрит истово перекрестился на большой образ Спасителя на стене, повернулся к Ио.

– Я собирался уходить, но готов уделить Вам несколько минут. Откройтесь мне, сын мой.

– Простите, отче, - слабым голосом проговорил Ио, - Я ошибся. Вы - не тот человек, который мне нужен.

***

Ио брел по безлюдной улице. Он казался себе пустым домом, из которого хозяева или воры вынесли все вещи и, уходя, забыли закрыть входную дверь. Он физически чувствовал, как в душе надоедливо ноет бесконечный сквозняк.

– Господин Ио!
– окликнули его из уличного кафе в нескольких шагах впереди. Ио всмотрелся - из- за единственного освещенного столика ему дружески улыбался папаша Кураж. Для покойника спекулянт выглядел чересчур хорошо.

– Присаживатесь, друг мой, - весело предложил Кураж, явно наслаждаясь выражением лица Ио, - Надеюсь, Вы не слишком неприятно удивлены, что видите меня в добром здравии и на свободе?

– Я уже устал удивляться, мсье Кураж, - безразлично ответил Ио, устало садясь на стул напротив папаши, - Впрочем, припоминаю: перед тем, как мы расстались, Вы говорили, что у Вас есть нечто, за что можно купить уход от ответственности - какая- то информация о Керкопорте.

– Надо же, Вы и это помните!
– с добродушной радостью в голосе воскликнул папаша, как будто Ио напоминил ему о дружеском пикнике.

– Те Ваши слова словно открыли для меня ящик Пандоры, - хрипло проговорил Ио, - После этого за считанные дни я слышал о Керкопорте несколько раз от разных людей. Что это тоннель в страну мертвых. Мистический портал за пределы реальности. Тайная дверь, блуждающая по Городу, как Летучий голландец по морям, нахождение которой прекратит осаду. Керкопорта стала моим наваждением, она мне снится по ночам. Но я так и не понял, какое отношение ко всему этому можете иметь Вы.

Кураж уставился на него круглыми глазами. Пару минут от содрогался в беззвучном смехе. Потом показал на Ио пальцем и оглушительно расхохотался.

– Убили! Наповал...
– собрался что- то сказать, но махнул рукой и опять затрясся в хохоте.

Наконец, Кураж отдышался, поглядел на Ио блестящими от слез глазами, и, наконец, смог выговорить:

– Керкопорта - жаргонное название системы подпольных выходов из Города. По которой в обе стороны идет контрабанда.

– Система выходов?
– тупо повторил Ио, - То есть, это не единственная дверь?

– Единственная? - Кураж весело рассмеялся, - Да их несколько десятков, как минимум.

– Что Вы имеете в виду? - не понял Ио.

– Ну а как, Вы думаете, в Город попадает большая часть товаров не первой необходимости?
– спекулянт лукаво прищурился.

– По морю, на проскочивших мимо турецкого флота кораблях, - ошарашенно пробормотал Ио. И замолчал в раздумьи.

– Ага, много их - проскочивших, - Кураж сглегка сбавил бурный восторг и пояснил, - Между лагерем Врага и Городом идет активная торговля. С этого бизнеса чертова прорва народа живет. Разумеется, Совет - главный бенефициар, без него в Городе ничего не делается. Но и командиры некоторых частей на Периметре - в доле. И кое- кто в полици - без них тоже не обойтись. Это я и хотел Фебу предложить.

Ио угрюмо молчал, не глядя на папашу. Кураж некоторое время украдкой поглядывал на застывшего визави.

– Я предполагаю, о чем Вы сейчас можете думать, - заговорил он, наконец, в своей 'сердечной' манере, - Нет, я на Вас зла не держу. Вполне естественно осуждать других, если не знаешь собственного прошлого. Вы поступили в соответствии со своими принципами, а я это очень уважаю. С честными людьми куда удобнее иметь дело, чем с жуликами. Их сложнее затянуть в бизнес, но уж если это удалось, присущая им склонность во что бы то ни стало выполнять взятые на себя обязательства очень помогает. А как раз в делах, не слишком согласующихся с буквой закона - помогает колоссально. Так что можете считать, что это был последний экзамен, пусть и сымпровизированный Вами.

– Ио!
– услышал Ио знакомый голос.

Нелепо подпрыгивая на кривых ножках, смешно взмахивая бороденкой, к нему бежал единственный друг - летописец Никита.

– Вас зовут, - улыбнулся папаша Кураж, - Это, кажется, Ваш куратор - господин Акоминат. Ну, что же, мне пора. Мое предложение остается в силе, не забывайте.

Кураж еще раз одарил Ио дружеской улыбкой, бросил на стол несклько бумажек и растворился в темноте.

– Ну что же Вы!
– Никита на бегу оглянулся в сторону папаши, потом вовернулся к Ио, - Я Вас по всему городу ищу, беспокоюсь. Ночь, дома Вас нет. А тут какие- то погони, крики...

– И вот нашли?
– Ио стало очень- очень грустно, - В огромном Городе, где два человека могут прожить жизнь будто в разных странах в разные времена?

– Да, а что?
– Никита застыл в паре метров от него с нелепо распахнутыми объятиями.

– Вы же все это время следили за мной? Так? Докладывали обо мне?

– Кому?
– Никита изобразил изумление такое сильное, как только смог.

Ио пожал плечами.

– Гогенхайму. Кому- то еще. Не знаю даже... Наверно, можно сказать - Городу.