Книга Лазаря
Шрифт:
– Ицхор! Ицхор! – раздались громкие нестройные выкрики, и толпа африканцев, бросив кирки и тачки, кинулась к отверстию и принялась рвать мох зубами, пиная и отталкивая друг друга.
Офицер в форме с золотыми погонами повернулся к человеку в бурнусе и вопросительно взглянул на него. Тот утвердительно кивнул. С обоих сторон перед ними выстроилась шеренга солдат в синих кафтанах, с длинными винтовками. Офицер встал слева, держа саблю в руке.
– Взять цель! – выкрикнул командир, и солдаты слаженно приготовились к стрельбе. – Огонь!
Оглушительно прогремел залп и половина обезумевших пожирателей мха упала на землю. Остальные, не обращая внимания на стрельбу, продолжали бесноваться, давясь выползающей из пещеры мерзостью.
– Перезаряжай!
Клацнули
– Взять цель! Огонь!
Второй залп снес остатки уцелевших рабочих у отверстия. Лишь один африканец, раненый в ногу, продолжал прижиматься к краю пещеры и жадно грызть багровые каплевидные отростки на коротких стеблях, ломая зубы о камень. Командир скомандовал отбой, и солдаты дисциплинированно разошлись, взяв ружья на плечо и выстроившись в две колонны справа и слева от офицера. Человек в бурнусе вынул из-за пояса револьвер и подошел к раненому, в исступлении пожиравшему мох. Встав справа от обезумевшего, приставил ствол к виску своей жертвы. Нажал на спуск, и голова чернокожего выбросила фонтан кровавой слизи на край круглого черного входа. Подобно лесному пожару, мох, залитый кровью, мгновенно начал разрастаться в ширину и высоту, словно стремясь заполнить все пространство лощины.
– Дидье! Пора! – громко сказал бородатый.
Гора вздрогнула от подземного толчка. Из отверстия, ведущего вглубь скалы, донеслись звуки жидкого хлюпанья, и наружу потянулись клубы черного дыма.
– Гренадеры! – скомандовал офицер. – Бросай!
Над его головой пронеслись десятки ручных бомб и исчезли во мраке пещеры, откуда слышалось громкое бурление и пронзительный писк.
Взрыв потряс гору до самого основания. Рядом со священником лежал человек в бурнусе, кашляя в облаке серой пыли, заполнившей ущелье. Отверстие, в которое попали бомбы, сплющилось, и осевшая скала запечатала черную дыру. Священник встал и отряхнул сутану. Опустил руку с распятием, медленно приблизился к трупам. У заваленного входа церковник ссутулился и потянулся рукой к густому пучку мха. Револьвер рявкнул два раза, и он рухнул на землю. Тело в сутане, лежащее на животе, затряслось, и послышался противный скрипящий звук. Еще один выстрел – мертвец дернулся и затих.
– Анри, – бородатый повернулся и посмотрел назад, прямо сквозь лицо Василия. – Веди чистых, нужно заложить стену дополнительным слоем…
Сам же подошел к убитому и перевернул его на спину. Достав из-под бурнуса кинжал, в одно движение разрезал сутану и нижнее белье. К животу мертвого корабельными шнурами была привязана большая книга в кожаном переплете. Перерезав веревки, человек осторожно взял книгу и передал ее подошедшему офицеру. Солдаты с горящими факелами, стараясь не подходить близко, обильно полили густой жидкостью из кожаных бурдюков мертвые тела и мох на скальной стене. Бросив факелы на трупы, отошли назад. Яркое пламя мгновенно охватило убитых, мох вспыхнул чадящим и жарким огнем.
– Анри, – снова обратился бородатый к молодому офицеру, – у нас сутки, чтобы замуровать стену вторым слоем камней. После этого отходим к городу. И следи за рабочими и солдатами.
– Хорошо, дядя, будет исполнено…
Изображение скальной стены медленно свернулось в темный узкий проход. Василий увидел свою вытянутую руку, держащую факел, и нависающий над головой, гладкий округлый свод пещеры. Позади слышались негромкие голоса людей. Голоса незнакомые и в то же время… будто он уже слышал их в прошлом или… в будущем… Он подался вперед, узкое пространство тоннеля неожиданно раздалось вширь и в высоту. Факел осветил лишь небольшой участок перед глазами, но стало ясно, что он стоит на краю огромной, непредставимых размеров пещеры, заполненной непроницаемой тьмой. Всем телом почувствовал, как в темноте шевельнулось что-то тяжелое.
– Базиль!!! – услышал Василий отчаянный женский крик далеко позади…
Пещера исчезла, и улица за окном вновь наполнилась тусклым
светом желтых фонарей и скачущими огнями фар проезжающих автомобилей. Василий медленно встал и в полной темноте отправился спать. И, только закрывая глаза, осознал, что люди у пещеры разговаривали на французском, которому его в детстве учила Регина.На следующий день ровно в двенадцать Василий поднялся по ступеням здания бизнес-центра на Краснопутиловской улице. Неторопливо прошел мимо рецепции в холле и направился к лифту.
– Молодой человек, вы куда? – донесся до него голос охранника в униформе, сидящего за стойкой.
– В офис сто восемьдесят девять, – не оборачиваясь ответил он, рассматривая табличку с нумерацией этажей и помещений.
– Пожалуйста, проходите, – любезно сказал охранник.
– Уже прошел, – негромко ответил Василий.
Когда кабина лифта звякнула на нужном этаже, ярость полностью затопила его разум и тело. Определив направление по нарисованным стрелкам, оказался у двери с прилепленной бумажкой, на которой красным маркером было написано «БФ “Душа”». Без стука вошел в дверь и уткнулся взглядом в женщину в глухом темном платье и черном платке на голове, сидящую за столом с компьютером. Женщина строго посмотрела Василию куда-то под подбородок и спросила:
– Вы по какому вопросу?
Тот огляделся и, увидев еще одну дверь справа, направился к ней, бросив через плечо:
– Здрасьте!
– Подождите! – вскочила женщина со стула, но он уже толкнул дверь рукой и вошел.
Степан сидел в кресле и подстригал ногти на левой руке. В ослепительно белой рубашке, джинсах и узких коричневых туфлях. Увидев вошедшего, встал, широко улыбнулся и шагнул навстречу. Видимо, первая встреча с Василием совершенно выветрилась из его головы.
Подождав, когда Степан приблизится на подходящее расстояние, Василий ударил его левой ногой в правое колено. На мгновение пожалел, что не пользуется мобильным телефоном. Было бы здорово сфотографировать Степана, лицо которого исказила гримаса почти детского изумления. Когда глаза его затянуло легкой поволокой невыносимой боли и он начал медленно клониться вперед, Василий вбил кулак в его левое ухо. Тот с грохотом обрушился на покрытый ковролином пол и затряс ногами.
Мысленно отсчитав двенадцать секунд, Василий подошел и склонился над лежащим.
Внешность Степана начала меняться. Гладкое ухоженное лицо затянуло треугольными и квадратными тенями, волосы поблекли и разметались по полу, одежда начала выцветать. Василий взглянул на потолок и увидел, что стоит прямо под светом неоновых ламп. Выругался и отошел в сторону. Как только его тень перестала накрывать лежащего, облик Степана начал возвращаться.
Понимая, что тот в сознании, Василий пнул мужчину в копчик. – Вставай, падла. Не зли меня, – спокойно сказал он.
Степан приоткрыл один глаз и, стеная, начал медленно шевелиться.
Дверь распахнулась, на пороге появилась секретарь. Увидев поверженного Степана и нависающего над ним Василия, охнула и вытаращила глаза.
– Степан Глебович… Это что?.. Я охрану вызываю!
– Заткнись, дура! – просипел с пола Степан. – Иди кофе свари! Два!
– Я, пожалуй, выпью чаю, – вежливо обратился к ней Василий.
Женщина суетливо закивала и исчезла за дверью. Василий уселся в кресло хозяина кабинета и закинул ногу на ногу. Еще минуту Степан, негромко постанывая, лежал на полу, но, сообразив, что пауза затянулась, поднялся и сел в гостевое кресло.
– Слушай меня внимательно, Степа, – внушительно растягивая слова, произнес Василий. – Сейчас ты мне расскажешь настоящую версию о моем рождении и о том, что затеял ваш долбаный орден на этот раз. Врать не надо, у меня есть с чем сверить.
Он достал из кармана старую школьную тетрадь и коробку с куклой. Вынул куклу и положил ее на стол. Рука Степана, которой он, морщась, потирал затылок, непроизвольно дернулась в сторону тряпичного человечка.
– Не стесняйся, бери, – равнодушно произнес Василий.