Книжная девочка

– Ты не обижай Федора, он хороший. Грубый просто. И сама на него не обижайся.

Арина уточнила.

– Точно хороший?

– Очень.

Дед погладил ее по руке и встал.

– Пойду. Пора. Домой то заедете еще? Или сразу из больницы на вокзал?

– Сразу.

Ответил Федор.

– Нет.

Вмешалась Арина и объяснила.

– Вещи мне нужны. Или как?

Только что выслушавший тонкую отповедь Басмача, Федор решил не нарываться и не заявлять, что вещей у Арины наверняка нет, а так - третьесортный рыночный хлам. Который следует просто выкинуть.

– Хорошо, заедем. Завтра в обед.

– Я печенье испеку.

– И чак-чак. Мне понравился.

Федор с удивлением воззрился на старика.

– Печенье? Чак-чак?

Представил старика с поваренной книгой в руках. Басмач, колдующий у плиты?

– Евдокия Яковлевна привет просила передать. До свидания.

Он тихо вышел. И в палате стало меньше света. Даже Федор отметил.

– Славный дед. Хорошо с ним.

– Ты его обидел.

– Денег же надо оставить. Кстати, я не смыслю в Заранских реалиях. Сколько ему нужно на прокорм в месяц? Ста долларов хватит?

– Конечно. Только надо выдать их рублями. Как он будет обменивать валюту без документов?

Арина решила не говорить, что редкая пенсия достигает половины этой суммы.

– Отлично.

– А ты так много денег привез с собой?

– Нет. Но у меня есть карты. И счета в банках. Не волнуйся.

– Неужели мы завтра уезжаем?

Неделя лихорадочной спешки. Эвересты проблем, возникающие одна за другой. Бесконечное терпение Федора. Влюбленный в него персонал. И дело совсем не в купюрах, которые он вложил в некоторые карманы. Обаяние Федора действовало на женщин магнетически. Арина наблюдала, какие взгляды летят в его сторону, и комплексовала все сильнее. Самые свирепые медсестры таяли, начинали приходить на работу завитые и подкрашенные. Просто поголовная эпидемия. А чему удивляться? Незавидная женская доля. Тяжелый скверно оплачиваемый труд. Квартирный вопрос. Не умеющие содержать семью, озлобленные, пьющие мужики. Кошмар! И вдруг Настоящий Мужчина. Самим фактом своего существования демонстрирующий - Сказку! То есть возможность счастливого пребывания за ним, как за каменной стеной. Так ведь мужик еще и воспитанный. Обязательно скажет приятное. Похвалит. Само собой, никто в отделении не одобрял его выбор.

– И чего он в ней нашел?

Гадали, когда Федор ее бросит.

– А то!

Но, вздыхая, блаженно тянули.

– Повезло. Эх, повезло.

Арине то смешно было, то грустно. Порой ей казалось, что Федор не замечает своего успеха, порой, что его это веселит.

– В тебя влюблены абсолютно все дамы.

– Преувеличиваешь.

– Правда. Я вижу.

– Тебя это раздражает?

– Немного.

– Ревнуешь?

– Нет.

– Я делаю это нарочно.

– Шутишь!

Он пояснил.

– Иногда мне хочется очаровывать. Купаться в теплых взглядах. Своеобразный кайф.

Арина надулась.

– Гадко. Это гадко.

– Почему? Мне от них ничего не нужно. Я никого не обманываю. Просто люди стараются мне угодить. Так гораздо проще и комфортнее. Нравиться - целая наука. Прикладная, при чем, а не отвлеченная.

– Действительно манипулятор!

– Еще какой!

– Мной тоже вертишь?!

– В самом начале попробовал немного, потом перестал. Честно.

Арина вскинулась, с трудом сдержалась, прикусила губу.

– Какая сердитая. А зря. Я не внушал никому большой любви. Я просто понравился.

– Специально!

– Конечно. Ну и что? У всех хорошее настроение. И у меня и у тети Зины. Так лучше работается - в теплой атмосфере. Ферштейн?

– Нихт! Нон! Ноу!

– Ладно, позлись чуть-чуть для тонуса.

– Я никуда не поеду! Никуда.

Он очень быстро оказался рядом, крепко взял за плечи и чувствительно встряхнул.

– НЕ КРИЧИ НА МЕНЯ!

В его голосе прозвенела сталь предупреждения. Негромко сказанная фраза отразилась от окна, потолка, стен. И вернулась молчаливым повтором в его взгляде. Арине стало страшно и холодно. Но прижаться к мужчине, который смотрел ТАК было невозможно. Отпустив девушку, Федор вышел в коридор. Разозлился. Он разозлился. Давно с ним такого не случалось. Арина грызла пальцы.

– Перестань.

Он вернулся через пару минут.

– Перестань. Мне нравятся твои руки. Не уродуй их, пожалуйста. Хочешь - меня укуси.

Вновь стал спокойным и близким. Но перед мысленным взором Арины еще маячило жуткое выражение его глаз.

– Ты меня напугал.

– Не хотел. Не люблю крика. Исчезаю без предупреждения.

– Всегда?

– Да. Ты исключение из правил.

– Буду орать - уйдешь?

– Может быть. Но ты орать не будешь.

– Это еще почему?

– Догадайся. На.

Он, действительно протягивал ей руку.

– Грызи мою.

Арине стало стыдно. И она оттолкнула его ладонь.

– Не надо.

– Нервничаешь?

Как будто он не видел. Девушка не стала униженно оправдываться. Федор взял ее ладонь.

– Такие прекрасные пальцы. С ума сойти. И как ты с ними обращаешься?

* * *

Открыла глаза.

– Доброе утро, засоня.

– Доброе утро, господин волшебник.

– Пора собираться. Вася уже три раза заглядывал.

– Да?

– Вру.

* * *

– Твой босс без тебя скучает и поедом ест коллектив.

Богатырев познакомился с Федором два дня назад. Они друг другу активно не понравились.

– Прораб на него орет, он на прораба.

– Нормальный стиль работы.

Заметила Арина. И посмотрела на Федора, который вышел, чтобы не мешать. Как он мог помешать? С трудом вернулась к разговору.

– Управитесь без меня?

– А зачем ты нам теперь? Все придумала. Всех нашла. Механизм запустила. Колеса крутятся. Все будет классно. Не дрейфь.

Арина подумала, как ни странно, что переживает самую малость. Дело в которое она вложила изрядный кусок души, осталось в прошлом. Андрей небрежно чмокнул ее щечку.

– Мне пора. Пиши. И заходи на мою страничку - поболтаем. Ты существо особенное. Жаль расставаться.

Арина похлопала по богатырскому бицепсу.

– Иди, чемпион. Я рада, что мы знакомы.

– Тогда не пропадай.

– Будь.

* * *

Виктор Иванович заехал через полчаса, и не один. С супругой. Людмила Георгиевна рассказала, как озорует Гаррик Второй. Они купили щенка.

– Нафаня хотел боксера. Но я настояла на французском бульдоге. Взяли у тех же родителей. Очаровательная мордаха, но характер отвратительный. Полная противоположность Гарику Первому. Жуткий наглец. Задира. Любитель напакостить исподтишка.

– Надо же.

Вежливо заметила Арина. Людмила Георгиевна продолжала витийствовать.

– Вчера ездили с Нафаней на кладбище, к Анечке. Навели порядок на могилке. А потом навестили собачек. Холмика почти не заметно.

Шайтана и Гарри похоронили на опушке леса. Сразу, как все случилось, Семенов сообщил Арине, что выбрал красивое место. И закопали четвероногих героев сами, вдвоем с Димочкой. Чужим не стали доверять.