Когда мы встретимся вновь
Шрифт:
– Ну да, – совершенно серьезно кивнул доктор Харрис. – Когда встретишься со своими учениками, то поймешь, что эти твои травмы – ничто по сравнению с их шалостями!
И он с энтузиазмом и мастерством заправского рассказчика принялся расписывать ей проделки детворы над предыдущими учителями, в то время как тонкие сильные пальцы быстро и ловко ощупывали ее лодыжку и руку. Пати так увлеклась его рассказом, что совершенно не замечала легкой боли, изредка пронзавшей растянутые мышцы и сухожилия, а один раз даже слабо рассмеялась.
– Ну-с, моя милая, – констатировал доктор, выпрямляясь. – Я официально заявляю, что с завтрашнего дня вам разрешается ходить.
– Завтра я начну занятия, а после зайду к нему.
– Я передам ему. Ну, мне пора. Том уже ждет. Увидимся с вами в городе, мисс Пати.
– До свидания, доктор. Спасибо вам за помощь.
– Не стоит. В конце концов, это всего лишь моя работа, и я не сделал ничего такого особенного.
Доктор Харрис поднял свой саквояж и вышел из комнаты. Пати проводила его взглядом, а затем откинулась на спинку кресла и радостно вздохнула.
«Господи, неужели завтра я стану настоящей учительницей?! Даже не верится. Наконец-то!!! Если бы только Стир был сейчас со мной».
При воспоминании о любимом Пати снова погрустнела.
«Да ладно тебе, Пати. Нельзя быть такой нюней. Стиру бы это не понравилось. Он не любил плакс. Он любил тех, кто был весел и никогда не унывал. Как Кенди… Стир и Кенди… Нет, я не хочу об этом думать! Не хочу и не буду!»
Она вздрогнула и быстро схватила огромную энциклопедию. Открыв ее на первой попавшейся странице, Пати попыталась заставить себя прочесть, что там написано.
«Какое это имеет теперь значение, если Стира больше нет?! К тому же, тебе нужно подумать о завтрашних занятиях. Займись делом, Патриция О’Брайен, и перестань забивать голову ненужными мыслями!»
Пати открыла глаза и, повернув голову, посмотрела в окно. За чуть тронутым инеем стеклом было темно.
«Интересно, сколько сейчас времени? Так темно… Наверное, еще рано».
Спать не хотелось, хотя в эту ночь она плохо спала. Ее снова мучили кошмары, к тому же, она сильно нервничала по поводу своего первого дня в качестве учительницы и в результате просыпалась едва ли не каждые двадцать минут. Осторожно выбравшись из-под одеяла, Пати зажгла лампу и посмотрела на мерно тикающие на стене часы.
«Семь утра?! Боже мой, пора одеваться! Занятия в девять, а еще нужно добраться до города!»
Пати лихорадочно заметалась по комнате. Схватив кувшин, она вылила его содержимое в тазик и несколько раз плеснула себе в лицо. Ледяная вода помогла проснуться окончательно и несколько отрезвила ее. Немного успокоившись, Пати надела приготовленное с вечера черное шелковое платье, мрачный цвет которого несколько смягчал элегантный покрой и широкий воротничок из тончайшего белоснежного кружева, и аккуратно причесала волосы. Еще раз оглядев себя и убедившись, что все в порядке, она собрала книги, лежавшие на столе, и вышла из комнаты.
Несмотря на ранний час, в доме Пони уже вовсю кипела жизнь.
– Пати, – улыбнулась, заметив ее, хозяйничающая на кухне сестра Мария. – Уже встала?
– Да. Мне не спится. Я немного нервничаю, все-таки это мои первые уроки. Первая работа.
– Я уверена, ты прекрасно справишься, – подбодрила ее монахиня. – Кофе?
– Если вас не затруднит.
– Ну что ты! Присаживайся. Сейчас я приготовлю гренки с джемом.
– Не стоит беспокоиться. Я не хочу есть. Нет аппетита. Наверное, потому что нервничаю.
– Пати, ты такая бледная и худенькая, – сурово нахмурилась мисс Рейн, с упреком глядя на девушку. – Кенди всегда описывала
тебя как розовощекую толстушку, но ты абсолютно не соответствуешь этому описанию. Тебе нужно как следует питаться, иначе ты заболеешь. Не спорь и ешь гренки. Здоровая пища еще никому не повредила.Пати уже усвоила, что спорить с сестрой Марией, когда она говорит таким тоном, совершенно бесполезно, поэтому она молча вздохнула и принялась за кофе.
– Мисс Рейн, скажите, а до города долго добираться?
– Пати, я же просила звать меня по имени. Нет, не долго. Если идти прямой тропинкой через лес – около получаса. Вот твои гренки.
Быстро покончив с гренками, Пати поднялась из-за стола.
– Спасибо, сестра Мария.
– Пожалуйста, дорогая. Не беспокойся о посуде, я все уберу.
– Но...
– Никаких «но»! – не терпящим возражений тоном перебила ее монахиня.
– Хорошо, – вздохнула Пати и направилась к двери. – Спасибо еще раз. Я, пожалуй, пойду.
– Уже? – удивилась мисс Рейн. – Но ведь еще рано!
– Я хочу осмотреть класс и приготовить его к первому уроку.
– Ну, хорошо. Только не спеши. Твоя нога еще не совсем зажила.
– Не буду, – Пати улыбнулась. – Пожелайте мне удачи.
– Она и так с тобой. А Господь поможет, – улыбнулась в ответ сестра Мария. – У тебя все получится, вот увидишь. Просто верь в это.
Она быстро перекрестила стоявшую в дверях Пати, и та вышла из кухни.
Водрузив котел на огонь, сестра Мария с облегчением вздохнула и потерла занемевшую спину. В этот момент с улицы послышались шум подъехавшей повозки и раздавшийся за ним голос мисс Пони, в котором звучало добродушное удивление.
– Том? Ты сегодня рано.
– Да. Позже я буду занят, поэтому приехал пораньше. Я слышал, что сегодня наша новая учительница приступает к работе?
– Верно, – сестра Мария вышла на крыльцо и остановилась рядом с мисс Пони, с улыбкой глядя на молодого человека. – Но если ты хотел познакомиться с ней, то опоздал. Она уже ушла.
– Какая жалость, – разочарованно протянул Том. – Мне бы хотелось познакомиться с подругой нашей Кенди. Ну, ладно, в другой раз.
Он махнул рукой на прощание и взобрался в повозку.
– Это вот и есть наша, а теперь и ваша, школа, мисс О’Брайен, – с улыбкой провозгласил мэр Пристон, открывая дверь.
Пати осторожно вошла внутрь и остановилась, внимательно рассматривая просторную светлую комнату. Прямо перед ней ровными рядами стояли парты, а у противоположной стены – большой письменный стол и новая доска. В воздухе все еще витал легкий запах свежего дерева и краски. В целом класс выглядел очень уютным.
Мэр вошел следом и остановился у двери, наблюдая за ее реакцией. Итон Пристон оказался высоким красивым мужчиной, хотя и уже в возрасте. К тому же он был очень вежлив, обходителен и приветлив, чем очень понравился Пати. Впрочем, как она поняла, и не ей одной. Сдержанные, исполненные достоинства манеры и открытая улыбка мэра Пристона, равно как и его деловая сметка, рассудительность и умение принимать верные решения, а также способность сохранять спокойствие в любых, даже самых сложных, ситуациях, не только вызывали расположение и доверие у любого, кто так или иначе сталкивался с этим человеком, но и снискали ему безусловное уважение всех горожан. Не меньшим уважением пользовалась и его жена, которую в городке звали не иначе, как «леди Сарра». Во время вынужденного безделья Пати мисс Пони и сестра Мария не раз рассказывали ей об этой замечательной паре, бывшей достойным примером для всего городка.