Когда она любит

Я кладу фотографии обратно в коробки, из которых они были извлечены, и подхожу к Лоретте. Она работает над юбкой на швейной машинке. — Ты не думала о том, чтобы создать коллекцию фасонов? Может быть, менять их каждый сезон?

Она не поднимает глаз от своей работы. — Мы хотим, чтобы магазин был единственным в своем роде. Все на заказ.

— Ты все еще можешь делать вещи на заказ. Люди могут выбирать ткань, пуговицы, вносить небольшие изменения в фасоны. Но это поможет им понять, что они могут получить от тебя.

— Все, что они захотят. В этом и смысл.

— Иногда слишком большой выбор просто ошеломляет. Не всем же быть дизайнерами одежды. Есть много людей, которым нужна качественная одежда, но лишь небольшая часть из них достаточно разбирается в моде, чтобы сказать вам, что именно они хотят сшить.

Лоретта смотрит на меня, ее глаза сузились. — Это не соответствует моему видению.

— Ну, твое видение не работает. Почему бы не попробовать это?

— Потому что я не собираюсь переделывать весь свой бизнес-план, основываясь на идее, которую ты только что вытащила из своей задницы. Что вы знаете об этом? Я работал над этим бизнесом два года. Ты появился два часа назад и уже говоришь мне, что делать. Думаешь, ты умнее меня?

Она насмехается и качает головой.

У меня сразу же поднимаются стены. — Почему ты так себя ведешь? Я пытаюсь тебе помочь.

— Ты наплевала на все, за что выступает моя семья. Традиции. Честь. Добродетель. — Она качает головой. — Ты выходишь замуж за моего кузена и первым делом тратишь его деньги. Что? Думаешь, мы об этом не слышали? Ты испорчена и легкомысленна. Мне не нужна твоя помощь. Я знала, что это пустая трата моего времени.

Разочарованная, я хватаю свою сумочку и выхожу из магазина. Может, Рафаэле и манипулирует мной, но он прав в том, что не позволяет людям разговаривать со мной в таком тоне. Ветер пронизывает меня, как только я выхожу на улицу. Еще не наступило время обеда, но Неро уже вернулся.

Он видит меня из машины и хмурится.

— Уже закончила? — спрашивает он, как только я сажусь в машину.

— Да.

Я чувствую, как его взгляд изучает мое лицо.

— Как все прошло?

— Я не хочу об этом говорить.

Проходит несколько минут. — Послушай, Лоретта может быть немного колючей. Не принимай это на свой счет.

Да, верно. Все, что она мне говорила, казалось чертовски личным.

Я фыркаю. — Я и не принимаю.

— Хочешь поговорить об этом?

Разочарование засело глубоко в моих костях, и я выплеснул его на Неро.

— Ты мой водитель или мой психотерапевт? Ты можешь просто отвезти меня домой?

Я заставляю себя посмотреть на него и тут же чувствую себя виноватой за то, что так сорвалась.

Но Неро просто пожимает плечами. — Хорошо. Звонила твоя мама. Хочет тебя видеть.

— Почему?

— Может, она беспокоится о тебе после нападения.

Сомнительно.

— Ты можешь отказаться, если не хочешь, — предлагает он.

Я не хочу, но мне не помешает отвлечься после моего неудачного первого дня. Я не спешу рассказывать Рафаэле о том, как плохо все прошло.

— Хорошо. Отвези меня туда.

Город стоит в пробках, и нам требуется почти час, чтобы добраться до моего старого дома.

Когда мы подъезжаем, дверь открывает слуга, которого я не узнаю.

— Миссис Гарцоло ждет вас в гостиной, — говорит он. — Господин де Лука, могу я предложить вам кофе?

Он уводит Неро на кухню, а я отправляюсь на поиски мамы.

Проходя через парадное фойе, я мимоходом обращаю внимание на картинные рамы на круглом столике в фойе. Их три. На одной - я и мои сестры, на другой - вся семья, а на третьей - только мои родители. Они кажутся совершенно нормальными, но я знаю, что улыбки на них - вынужденные. Мама и папа всегда уделяли большое внимание внешнему виду и мало чему еще.

Я застаю маму за чтением журнала на диване. Услышав, что я вошла, она откладывает журнал и встает. Ее взгляд скользит по мне, нос морщится.

Я точно знаю, о чем она думает. Мой повседневный наряд слишком небрежен. Мои волосы недостаточно уложены. Макияж слишком скудный.

Слава Богу, мне больше не придется сталкиваться с этим каждый день.

Она подходит ко мне. — Я слышала, что ты пострадала во время перестрелки.

В ее тоне нет ни намека на теплоту.

— Почему ты хотела меня видеть? — спрашиваю я, понимая, что на самом деле она не беспокоится обо мне.

Она фыркает, вероятно, недовольная тем, как быстро я раскусил ее фасад. — Твой отец ждет тебя в своем кабинете.

Раздражение пробегает по моей коже. Значит, это папа действительно хочет поговорить со мной, но он знает, что я никогда не приду, если приглашение поступит от него.

Я сжимаю челюсть. Я хочу поговорить с отцом так же сильно, как и вернуться в магазин Лоретты. Но я уже здесь, не так ли? Может быть, стоит посмотреть, в чем дело.

Кабинет папы - это место плохих воспоминаний. Именно здесь я видела, как он обижал Джемму. Но я знаю, что он никогда не посмеет поднять на меня руку. Не теперь, когда я замужем за Рафаэле.

Я открываю дверь. Стефано Гарцоло сидит за своим столом, перед ним стопка бумаг.

Он поднимает глаза. — Входи и закрой дверь.

Я прохожу внутрь и сажусь на стул напротив его стола. — Что тебе нужно?

— Как жизнь в браке? — спрашивает он с ноткой насмешки в тоне.

Мои глаза сужаются. —Ты вызвал меня сюда, чтобы потроллить?

На его лице появляется неискренняя улыбка. — Вовсе нет. Я хочу знать, хорошо ли с тобой обращается Рафаэле.

Лучше, чем ты когда-либо. Супружеская жизнь все больше мне нравится, но мой отец - последний человек в мире, которому я бы призналась в этом, поэтому я говорю только то, что он ожидает услышать.

— Я отказалась от своей независимости и свободы. Я никогда не смогу поступить в колледж, как хотела. У меня никогда не будет карьеры моей мечты. Как ты думаешь, как это происходит?

Он кивает, в его глазах вспыхивает удовлетворение. У меня в животе все сворачивается. Как будто ему нравится думать, что я несчастна.

— Ну, может, тебе не придется провести остаток жизни с Мессеро, — медленно произносит он.

Я хмурюсь. О чем он сейчас говорит?

Он проводит ладонями по столу. — Я хочу сделать тебе предложение.

— Какое предложение? — Снаружи каркает ворон, как дурное предзнаменование. Я бросаю взгляд на окно и успеваю увидеть, как птица пролетает мимо.

— Мои планы на пенсию изменились, — говорит отец. — Я решил, что пяти лет мне не хватит, чтобы сделать то, что я хотел бы сделать в качестве главы нашей семьи.

— И что же это такое?

Насколько я могу судить, он десятилетиями набивал карманы, устраивал вечеринки в "La Trattoria" и строил из себя важного человека.

Он попал в тюрьму не просто так - один из его капо сдал его и выложил все федералам. Почему? Потому что мой отец стал жадным. Он просил все больше и больше и слишком сильно зажимал своих людей.