Когда пойдёт снег

Крир подняла сову на руки и отнесла к окошку. Поднявшись на носочки, ловко подцепила крючок, что держал створки закрытыми, и распахнула их. Сова тут же вылетела на улицу.

Свежий воздух заполнил комнату. Дышать стало легко и захотелось вылететь следом за несчастной птицей. Но окошко было настолько маленьким, что в него могла бы пролезть только моя голова.

Сова вернулась через несколько минут. Влетев в комнату, она направилась прямиком к тарелке, на которой оставались кусочки мяса. А Крир закрыла окошко на крючок.

— Может она ещё не готова улететь? — предположила я, глядя на птицу.

Крир только печально вздохнула.

— Вот, — она достала ещё один свёрток из другого кармана. — Только тут мало. Больше пронести в комнату я бы не смогла.

Развернув тряпицу, я чуть не застонала. Крир принесла мне бутерброд из хлеба, мяса и кусочка сыра. Я готова была расцеловать её, но наткнувшись на настороженный взгляд, просто поблагодарила.

— Пригляди за птицей, — попросила она перед уходом. — И обязательно спрячь плед. Сколько тебе ещё тут сидеть неизвестно, а ночи холодные.

Она тенью просочилась за дверь и закрыла замок.

— Спасибо тебе за всё! — шепнула я ей в след.

Глава 16

27 декабря

Бутерброд придал мне сил и бодрости духа. Спрятав птицу обратно в коробку, я, закутавшись в плед, легла и задремала. Мне снился лес у подножья горы, а на самом высоком дереве сидела птица необыкновенной красоты. Её пёрышки переливались в лучах солнца, а на шее красовался ошейник с синим камнем.

Проснулась я от шума за дверью. Мадам Фира ругалась на кого-то из-за нерасторопности. Это дало мне время спрятать плед и, вытащив камень из кармана, быстро вернуть его на место. Только я улеглась на матрас, как дверь с грохотом отварилась и на пороге появилась мадам змея, собственной персоной.

— Вставай, лентяйка! — громко крикнула мадам Фира, что от её голоса задребезжали стёкла. — Ты, что думаешь, если тебя наказали, значит можно валяться весь день? Даже хлеб с водой в этом доме надо отрабатывать. Сегодня у тебя особое задание, — её губы скривились в усмешке. — Ты идёшь чистить дорожки от снега.

На улицу? Неужели? Я хотя бы дыхну свежим воздухом. Прикусив изнутри щёку, чтобы довольная улыбка не выдала меня, я склонила голову.

— Камень давай! — напомнила женщина.

Получив желаемое, она сунула мне другой и вышла. Следом вошла довольная Суси. Она бросила мне под ноги какие-то тряпки и процедив: иди, вышла в коридор. Подобрав с пола шерстяной кусок материи, оказавшийся плащом, я пошла за ней.

Суси привела меня в кухню, где выдала кусок чёрствого хлеба и кружку воды. Тётушка Ли наблюдая эту картину, только скорбно качала головой.

Едва успев прожевать последний кусок, как Суси выпроводила меня в коридор. Дальше мы пошли к чёрному ходу. Там, около входной двери, находился чуланчик с всевозможным инструментом для работы в саду: лопаты, грабли, тяпки, вёдра.

— Тебе надо почистить подъездную дорожку и площадку перед домом. Завтра привезут продукты и, если телега застрянет, выталкивать её будешь ты.

Открыв входную дверь, она прошипела:

— Через час проверю.

Нет Суси не овца. Гадюка. Прячется в высокой траве, а потом нападает без предупреждения.

В чулане нашлись толстые тёплые варежки и шерстяная косынка. Утеплившись как следует и прихватив большую деревянную лопату для уборки снега, я вышла на улицу. Яркое зимнее солнце ударило в глаза, заставив зажмуриться. Морозный воздух защипал нос.

Как же давно я не была на улице?! Счастливо улыбаясь, я подставила лицо солнцу. Лёгкое дуновение ветерка, хруст снега под ногами… Они хотели меня наказать, а вместо этого по-царски наградили. Я почти забыла, что зимнее небо такое синее, летом оно другое, а зимой его цвет становится более глубоким, манящим, завораживающим.

Ноги в тонких ботинках начали мёрзнуть, напомнив мне об истинной цели моей прогулки. Перехватив лопату поудобнее, я приступила к работе.

Первой была расчищена площадка у двери для того, чтобы завтра можно было спокойно разгрузить телегу. Эта работа заняла почти весь день. Иногда я забегала в дом погреться, но уже через несколько минут ко мне являлась Суси и гнала обратно. Двигаясь медленно, и тем самым выводя её из себя, я топала обратно во двор. Работа спорилась, сугробы росли.

Один раз, выходя с помойным ведром, мимо меня прошла Мэрис и тайком сунула в карман кусок булки с маслом. Загадочно улыбнулась и пошла до выгребной ямы. Озираясь как уличный воришка, я направилась в чуланчик. Подперев хлипкую дверь, принялась за угощение и тут же раздался требовательный стук.

— Сейчас, Суси, — пропищала я. — Тут инструменты упали, дверь не открывается.

И быстро запихав в рот остатки булки, я начала шуметь, изображая бурную деятельность.

— Вот, — открыв дверь я показала ей метлу. — Надо площадку подмести и за дорожки приниматься.

Недовольно скривив рот, Суси удалилась.

После целого дня работы неплохо было бы выпить горячего чая, но местные змеи вряд ли допустят такое. Мечтая о сытном ужине и теплой комнате, я не заметила, что почти доделала всю работу. Осталось почистить дорожку около ворот и вдоль забора.

Железные прутья, что ограждали пансион от внешнего мира или внешний мир от обитателей пансиона, давали возможность рассмотреть улицу, которая, к сожалению, была пуста. Вдоль дороги, напротив здания пансиона, стройными рядами возвышались четыре трёхэтажных дома, огражденные одинаковыми невысокими заборчиками. На жилые они не были похожи, скорее напоминали государственные учреждения с десятками маленьких окошек и невзрачными серыми фасадами.

Время близилось к ужину и солнце почти ушло за горизонт, когда из-за угла выскочила ватага мальчишек. Они хохотали и кидались снежками, а я, затаившись в кустах у забора, пыталась приладить отвалившуюся от лопаты ручку. Если Суси заметит, устроит нагоняй. Хорошо, что дорожки успела почистить.

Краем глаза я заметила, как один мальчишка упал, а остальные принялись закидывать приятеля снежками. Парнишка пытался закрыться руками от летящих со всех сторон снарядов, но это только раззадоривало нападающих. Из последних сил ребёнок пополз к забору, в надежде спрятаться за деревьями, что росли рядом, но хулиганы не отставали, пытаясь довести жертву до слёз. Мальчик уже почти дополз до укрытия, когда один особо наглый хулиган прыгнул на него сверху и руками принялся сгребать снег, закидывая его за шиворот приятелю. Побежденный барахтался и кричал, а остальные смеялись и подбадривали:

— Так ему, так. Всыпь ещё.

Моё сердце не выдержало жалобных криков и пришлось с лопатой подняться из-за кустов. Стукнув отвалившийся ручкой по забору, я грозно глянула на безобразников и крикнула БУ.

Мальчишек, как ветром сдуло, а побежденный глупо уставился на меня.

— Что? — спросила я.

— Ничего, — развёл руками малец и принялся вытряхивать снег из одежды. А одежда у него была недешевая, в отличие от улизнувших сорванцов. Да и сам он мало был похож на уличных мальчишек. Светлые волосы, голубые глаза, розовая кожа. Вылитый маленький херувимчик с картинки.