Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»

Сравни с методом капитана фон Кауница (см. комм., ч. 1, гл. 14, с. 201).

С. 237

Несколько лет назад на маневрах в Южной Чехии, где присутствовал император, он исчез вместе со своим полком, попал с ним в Моравию.

Трудно сказать, где было дело. Южная Чехия граничит с Западной Моравией. В конце главы в связи с маневрами, полковник будет упоминать Ческие Будейовици (комм., ч. 1, гл. 15, с. 248). Некоторое представление о масштабах дает, может быть, расстояние между двумя ближайшими большими городами регионов: Писек (Южная Чехия) и Йиглава (Моравия) – около ста километров по прямой. То есть, наверное, лишний полтинник, не меньше, заставил своих солдат топать тупой полкан.

На полковых смотрах он любил поговорить с солдатами и всегда задавал им один и тот же вопрос: почему введенные в армии винтовки называются «манлихеровки»?

Так назывались австрийские винтовки по имени изобретателя и оружейника, по образованию инженера-железнодорожника, Фердинанда Манлихера (Ferdinand Ritter von Mannlicher, 1848–1904). Рыцарское звание Ritter von за заслуги получил в 1892 году. Конструктор одной из первых серийных магазинных винтовок. Исходная модель семейства была принята на вооружение австрийской армией в 1886 году. А наиболее известное произведение Манлихера – винтовка Steyr-Mannlicher М95 с 1895 по 1918 годы была тиражирована в завидном количестве трех миллионов экземпляров и имелась на вооружении не только австро-венгерской, но и армий многих других европейских стран. Использована нашим Сергеем Ивановичем Мосиным среди прочих, как исходный образец для дальнейшего развития и усовершенствования.

С. 238

В полку о нем говорили с насмешкой: «Ну вот, развел свою манлихеровину!»

Перевод очень смешной, но не вполне соответствует оригиналу. В чешском тексте: U pluku mel prezd'ivku «manlichertrottel» – В полку имел кличку «manlichertrottel». То есть буквально сказано: имел кличку манлихеровский (manlicher) идиот (trottel), что, кажется, вполне адекватно, без всякого переиначивания и даже с необходимым привкусом неметчины, можно было бы передать словом «манлихерод». В полку имел кличку «манлихерод». Впрочем, и это, может быть, излишество, поскольку у Гашека здесь нет никакой игры слов и уже тем более фривольной.

Однажды на банкете, в офицерском собрании

В оригинале: kasino (Na jednom banketu v dustojnick'em kasine) – офицерская столовая, буфет. Интересно, что устойчивого варианта перевода ПГБ для этого слова не выбрал, встречаются разные, а вот солдатская столовая – у ПГБ всегда калька с оригинального слова «кантина» (kant'yna).

Полковник часто ходил на исповедь и к причастию в костел Св. Игнатия

Костел Св. Игнатия Лойолы. См. комм., ч. 1, гл. 4, с. 47 и ч. 1, гл. 13, с. 175.

С. 239

Его бесило, когда он читал в газетах, что опять привезли пленных.

— К чему возить сюда пленных? — говорил он. — Перестрелять их всех! Никакой пощады! Плясать среди трупов! А гражданское население Сербии сжечь, все до последнего человека. Детей прикончить штыками.

См. комм, к стихотворению в следующем абзаце.

Он был ничем не хуже немецкого поэта Фирордта, опубликовавшего во время войны стихи, в которых призывал Германию воспылать ненавистью к миллионам французских дьяволов и хладнокровно убивать их

Фирордт (Heinrich Wilhelm Vierordt, 1855–1945) – поэтэнтузиаст из городка Карлсруэ, выходец из семьи банкиров и благотворителей. Прославившее его стихотворение «Возненавидь, Германия!» («Deutschland, hasse!») по сведениям вполне солиднго немецкого источника (Peter Bergho'if. Der Tod des politischen Kollektivs: Politische Religion und das Sterben und T"oten f"ur Volk, Nation und Rasse. Akademie Verlag, 1997) было напечатано в воскресном номере газеты «Вельт» («Welt am Sonntag») 20 ноября 1914 года. Что удивительно, так как 20 ноября 1914-го – это не воскресенье вовсе, а пятница. Впрочем, война, у всех голова кругом и даты путаются.

Пусть выше гор, до самых облаков Людские кости и дымящееся мясо громоздятся…

Гашек цитирует в чешском переводе две заключительные строфы из первого четверостишья фирордовского «Возненавидь, Германия»:

О du Deutschland, jetzt hasse mit eisigem Blut, Hinschlachte Millionen der teuflischen Brut, Und t"urmten sich berghoch in Wolken hinein Das rauchende Fleisch und das Menschengebein! Возненавидь, Германия, без жалости в груди. Ты миллионы из сатанинской плоти сокруши, И взгромозди холм выше облаков Дымящихся конечностей людских и потрохов.

Стоит заметить, что и взгляды на проблему пленных у полковника-идиота и поэта-патриота действительно совпадали, что подтверждает следующее четверостишие все того же стишка:

О du Deutschland, Jetzt hasse geharnischt in Erz! Jedem Feind ein Bajonettstoss ins Herz! Nimm keinen gefangen! Mach jeden gleich stumm! Schaff zur W"uste den G"urtel der L"ander ringsum! Возненавидь, Германия, в сталь грозную облачена! Пусть поразит твой штык врагов сердца! Пленных не надо нам! Пускай замолкнут навсегда! Пусть за твоей границей пустыней голой станут земли врага!

Там бродит злющий пес из мясной лавки, что в доме «Образ Марии».

В оригинале: zlej reznickej pes vod, Mari'ansk'yho vobrazu. И вновь нежелание разбираться с собачьими породами и их местными наименованиями приводит к намеренному искажению текста романа.

Reznick'y pes – это не пес из мясной лавки, а ротвейлер. См. комм., ч. 1, гл. 6, с. 79.

«U mari'ansk'eho obrazu» – не дом с образом, а название пивной, находившейся поблизости от Гавличковой (Сеноважной) площади на улице Гибернска (Hybernsk'a) 1011/28.

Соответственно, вот что написано в романе:

Там бродит злой ротвейлер из пивной «У образа Марии».

совсем как нищий у церкви святого Гаштала.

Швейк говорит о некоем легендарном пражском нищем (ZA 1953), который перед войной гнал всех прочих побирушек и не давал попрошайничать у облюбованного им самим храма Святого Гаштала. История, рассказанная газетами после ареста полицией этого монополиста.

Храм святого Гаштала (Kostel sv. Hastala) – готический храм XIV века на современной Гаштальской площади (Has- talsk'e n'amest'i) в округе Старе Место Праги.

поручик Лукаш направился на Пршикопы, где у него было назначено свидание с одной дамой на углу Панской улицы.

Пршикопы (Pr'ikopy) – неофициальное название одной из центральных шикарных и прогулочных улиц Праги – На пршикопе (Na pr'ikope). Любопытно, что здесь оставлено как есть, при том что швейковский Карлак (Karl'ak) – неофициальное название Карловой площади ПГБ в переводе методично исправляет на официальное. См. комм., ч. 1, гл. 1, с. 31.