Королей убивают неудачники

— За веселую жизнь, — поднял стаканчик начальник стражи. — Пусть враги наши не сдохнут, а живут макуртами!

— И то правда, — подхватил Завацкий, выпивая. Глаза Маи округлились.

— Дена, Дена, — покачал головой Дон, глядя на корчащегося в приступах кашля побратима. — Это же не ала, а таньяк восьмидесятилетней выдержки. Его глоточками смакуют, дубина!.. И это правда. По делам и награда!

— Спасибо, брат, — сипло отозвался Завацкий, размазывая по щекам слезы. Глотку драло так, словно он съел банку свежей горчицы. — Ох... благодарю тебя... х-х-х-х-х... и это правда!..

— Чужинцы — великие герои, — с трепетом произнесла Мая. — Только в легендах рыцари пили таньяк чарками, воистину!

— Да уж... — Дон похлопал по спине побратима, убеждаясь, что тот пришел в себя. — Героям свойственно безумие, да.

— Дон, отчего ты так костенеешь перед Хавиром?

— Замечаешь? Ты все замечаешь, говорю тебе, глаз такой, правда!.. Боюсь я его, мерзавца. Смертным страхом боюсь, и это так... Спасибо тебе, Дена. Спасибо, не бросил меня.

* * *

Над замком собиралась ночь. Извечный спутник ее — горный туман — уже опустился на бело-янтарные башни, стекал по лестницам, вился прядями меж темнеющих листьев бивон.

Денис и Мая гуляли в парке. Сколько прошло времени, никто не знал — для тшиинки темной поры не существовало, а Завацкому было лень смотреть на часы. Они разговаривали вполголоса, словно боясь нарушать торжественную тишину ночи.

— А этот человек, мой соотечественник... Правда, что он святой?

— Алсей Ай? — улыбнулась тшиинка. — Да. Он несет в своей душе бога из шести полубогов. Говорят, эту тайну открыл ему мятежник Тсиифар. Не знаю, правда ли это... Но Алсей видит суть вещей. Держись его, он поможет, да.

Мая зябко передернула плечами. В парк пришла ночная сырость, и ее дыхание чувствовалось в воздухе. Денис снял куртку и накинул на плечи комедиантки.

— Никогда не думал, что стану участником легенды, — вздохнул он, — Говорят, завтра появится Айши. Чем больше я узнаю о нем, тем дальше хочется от него оказаться... Хотя такие мысли, наверное, и не пристали лучшему на свете рыцарю.

Мая положила ему голову на плечо:

— Дена, глупый мой Дена... Все воины из легенд перед решающей схваткой испытывают страх и печаль — иначе они просто безумцы, да. Легко ли нести на плечах справедливость? Это правда.

Денис задумчиво улыбнулся. К сожалению, это действительно правда... Кто бы сказал — почему?..

Крылатая тень промелькнула над стеблями бамбука. Зимородок (по крайней мере, так думал Завацкий) уселся на ветку и принялся чистить перья.

— Посланник от Айши, — заметил Денис. — Вспомни беса — он тут как тут.

— Да, это он...

— Вряд ли он станет при тебе петь. Чужих он стесняется, но у меня все его слова запи...

— Айши фиуридалла, — вдруг тонко выкрикнула птица. — Айши!

Мая и Денис вздрогнули.

— Кивид-хаа! Айши тиу ллиулам! Айши фиуридалла!

— Что он говорит? — шепотом спросил землянин. Мая сделала нетерпеливый жест: не мешай!

— Айши кем! Айши лау макуаль тисса! Гуу, Айши!

— Ну?

— Кеш, цыцы!

Пальцы девушки впились в плечо Правежника.

— Он говорит... он говорит... нет, я не могу!..

— Что?!

— Айши мчится, словно снег, — торопливым шепотком начала переводить комедиантка, — на коне, подобном вихрю. Кто не спрячется сейчас же, правоту его докажет... На бедре у Айши меч — меч, подаренный отцом. Он, в соитии со смертью... сохранить поможет тайну. — Мая поежилась. — Такими же словами зимородок встречал Бавана перед Правежом... А потом Баван едва не погиб. Мне страшно, Дена, правда!.. Вернемся, а?

Где-то вдали загремело железо. Стражники открывали дворцовые ворота; скрипу и звону створок вторило конское ржание. Вот зацокали копыта по булыжнику, загрохотали колеса кареты.

— Кто-то приехал... — задумчиво произнесла Мая. — Гость ночной — не к добру, правда. Так говорят. И почему он не ударил в гонг?..

— Наверное, чтобы не будить спящих. Разве у вас не бывает так, что гости приезжают ночью?..

— Бывает. Если карета сломается или разбойники нападут... — Лицо ее понемногу смягчалось. — Ты прав, милый Дена. Я слишком много беспокоюсь обо всем. Наверняка это несчастливый градоначальник или рыцарь, которому недостало удачи приехать в свете. Да. — Она зевнула и смущенно покосилась на Дениса: — Я хочу спать, Дена. Завтра начнутся торжества, у меня будет тяжелый день. Пойдем обратно?

— Хорошо. Идем.

Знакомая дверь с красно-зеленой гербовой ручкой распахнулась. Тшиинка остановилась на пороге своей комнаты.

— Скажи, Мая, — спросил Денис. — Отец подарил Айши лишь один меч?

— Да. Белое Крыло.

— А в чем его сила? Что за чары наложены на его лезвия?

Комедиантка на миг задумалась:

— Ты хочешь знать, чего опасаться... Чем тебя встретит Айши. — Не запирая дверь, она подошла к окну, чтобы удостовериться, что снаружи все в порядке. — У Белого Крыла нет боевых свойств, правда. Человек, который носит этот меч, выглядит осанистей, значительней. Его движения становятся плавными, величественными — как у могущественного господина. Речь звучит громче; даже шепот заставляет людей прислушиваться к его словам, да.

— То есть человек, который носит Белое Крыло, разговаривает громко и властно?

— Истинно так. Всем мужчинам из рода Айши приходилось умерять громкость речи, чтобы не оглушать собеседника. Эта привычка сослужила им дурную службу в спальне, наедине с их женщинами, ага. — Мая хихикнула.

— Что ж... запомню. Тихий, как мышка, тайлилец.

На лице тшиинки промелькнула тень:

— Айши опасен. Очень опасен, и это правда. Даже с Белым Крылом в руках он умеет прятать свое дыхание. Ты не услышишь ни звука, ни шороха его одежд, Дена Зарай — так он сражается. Мне страшно, да!

— Я справлюсь с Коршуном, — просто ответил Денис. Слова его прозвучали решительно, хотя сам он настолько уверен не был.

— Девушка, которая смеется на живой картинке, — твоя невеста? — вдруг спросила Мая.

— Что?..

— Ты носишь с собой ее портрет! И это правда. Ты ее любишь?

Детектив покачал головой:

— Я никогда не видел ее. Меня отправили спасти Веру, и я это сделаю. Ничего больше.

— Правда? Тогда, — вкрадчиво попросила комедиантка, — отдай мне ее портрет.

— Да зачем он тебе?

— Не спрашивай, сделай!

С непонимающей улыбкой Завацкий достал голограмму и протянул тшиинке. Та схватила карточку и в одно мгновение изодрала в клочья:

— Так, значит, ты ее терпеть не можешь! — Мая запрыгала, захлопала в ладоши. — Спокойной ночи, добрый рыцарь.

Денис развел руками. Слова куда-то запропастились.

Он тихонечко вышел и отправился в свою комнату — неподалеку от покоев Дона. Завтрашний день обещал быть тяжелым.

В окна сочился предрассветный полумрак. Казалось, туман за окном молочно светится, напитываясь сиянием от спящего за горизонтом солнца. Очертания предметов таяли, расплываясь в тьме. Где-то капала вода.