Кошка, которая улетела из Кабула
Шрифт:
– Сколько?
– Сто…ммм… сто пятьдесят. Happy Afghanistan, пффф! Пойду послу покажу.
Он вышел из кабинета, держа курьёзную бумагу за уголок, будто она могла укусить. А на следующей неделе я забрала документ, где красовалась афганская виза #2. И стала думать, как бы сэкономить на билетах.
***
В 2017-м я летела с двумя пересадками: Москва-Баку-Дубай-Кабул – и за сутки в дороге замучилась до полусмерти. В 2018-м решила быть хитрей и полетела по маршруту Москва-Душанбе-Кабул.
Вообще самым бюджетным вариантом была авиакомпания «Ариана», некогда афганский флагманский перевозчик. На фото 60–70-х годов вы увидите улыбающихся стюардесс в голубой форме, позирующих на фоне бело-голубых лайнеров, но в наши дни «Ариана» получила прозвище «Иншалла 103– эйрлайнз», и репутация у неё была дурная. Мне рассказывали, что флот не менялся с 70-х годов, лайнеры с тех фото теперь
103
Иншалла (иншааллах, араб.) – «Если бог захочет», «Бог даст». Выражение, которое ваш мусульманский собеседник использует, если в чём-то не уверен.
104
Хорошо, если не на день – Игрек, однажды полдня прождавший вылета, улетел в Кандагар только на завтра.
– Летишь – и молитовку читаешь, – делился впечатлениями товарищ, который несколько раз в год отбывал из Кабула в отпуск и прибывал обратно.
Другой рассказывал, как у пришвартованного в Шереметьево самолёта разбился стеклянный нос, и афганцы, которым нужно было через пару часов улетать, замотали его чуть ли не пластиковыми пакетами и всё равно улетели. Третий вспоминал экстренное приземление в Мазари-Шарифе. Нет, лететь «Иншаллой» мне не хотелось даже бесплатно. И даже если бы мне за это заплатили 105 . Как ни странно, катастроф на счету авиакомпании было мало, но легче от этого почему-то не становилось, поэтому к городу мечты меня несли таджикская Somon Air и уже знакомая афганская Kam Air, которая год назад показала мне настоящую турбулентность.
105
Но мне довелось лететь из Тегерана в Стамбул самолётом, который явно застал Исламскую революцию, и впечатления от полёта остались крайне мрачные.
Душанбе встретил жарой, запахом роз и дружелюбием – кажется, поговорить со мной тогда хотели буквально все. В этот раз на пересадку у меня были сутки: я успела выспаться, погулять по парку Фирдоуси, съесть изумительно вкусный курутоб 106 , напиться чаю, почитать «Унесённых ветром» на английском (единственную книгу, которую я в этот раз взяла с собой – толстая, надолго хватит), и приехать в аэропорт. Тут-то и начались сложности. Рейс, который должен был вылететь в шесть вечера, задержали на час. И ещё на два. А потом перенесли на неопределённый срок.
106
Курутоб – национальное блюдо Таджикистана, готовится из слоёной лепёшки, зелени, помидоров, огурцов и подобия кефира.
Досаде моей не было предела. Во-первых, я опять оказалась белой иностранной вороной в собрании афганцев, которые, правда, на этот раз глазели с радостным, а не мрачным любопытством. Во-вторых, у меня разрядился телефон. Я пыталась прикинуть, почему задерживается проклятущий рейс, и кто на этот раз встретит меня в Кабуле. Коллеги, конечно, обещали ждать, но я уже опаздывала часов этак на шесть. Вдруг они уже ушли домой и легли спать? А вдруг все таксисты сделали то же самое? И куда мне вообще ехать среди ночи? Ладно, в крайнем случае, подожду до утра в зале прилёта, не выгонят же меня охранники… А вот вдруг опять самолёт начнёт трясти, а багаж будет выпрыгивать с полок, как живой? Это хуже, чем если никто не встретит, гораздо, гораздо хуже. Но когда же мы уже полетим, тысяча чертей?
Откуда мне было знать, что в моём Кабуле в тот день случилось землетрясение и два теракта, и из-за них-то рейс и перенесли?
Когда я наконец оказалась по ту сторону гор и шла с чемоданом по пустому международному аэропорту имени Хамида Карзая, меня окружали тёплая тьма и неизвестность. Ладно, что ж, выйду одна в кабульскую ночь, там посмотрим. Выкручусь как-нибудь, чай, не первый раз… Терновый куст – мой дом родной.
Но – о чудо! – за воротами на заборчике сидели, нахохлившись, как воробьи, три фигуры.
– Алекс? – спросила одна из них. – А мы давно тебя ждём. У нас тут сегодня такая фигня творилась, ты не поверишь…
***
На бумаге проект Happy Afghanistan выглядел отлично. Предполагалось, что мы будем ездить на разные локации, снимать на видео красоты Кабула и окрестностей, беседовать с людьми и всячески показывать, что в Афганистане не страшно. Потом из всего этого мы бы смонтировали фильм, который
набрал бы миллионы просмотров на Youtube, по итогам написали бы несколько статей, которые опубликовала бы какая-нибудь CNN 107 , и почивали бы на лаврах. И я, и местные коллеги были полны энтузиазма, план был расписан по дням (сегодня едем на озеро Карга, завтра в национальный музей, послезавтра в сад Бабура, потом на рынок и т.д. и т.п.). Но что-то снова пошло не так. Впрочем, я бы удивилась, если бы не пошло.107
CNN (Cable News Network) – американский телеканал с самой крупной новостной сетью в стране. Первыми в США стали выпускать новости в непрерывном 24-часовом формате.
Должна сказать, что наблюдать за студентами, работавшими в афганском офисе AIESEC в 2018-м, было ничуть не менее увлекательно, чем за экспатами и государственными чиновниками годом ранее.
Было студентам от восемнадцати до двадцати трёх лет, а это значило, что выросли они уже в другую эпоху, чем Икс, Игрек и Ахмад, и на многое смотрели иначе. Гражданскую войну они не помнили, власть талибов 108 помнили плохо. Их детство было более беззаботным – оно пришлось на годы подъёма, когда на Кабул, можно сказать, пролился денежный дождь. У их родителей была стабильная работа и доход, а у них самих – доступ к образованию и большие планы на будущее (почти все собирались поступать в магистратуру где-нибудь на западе). Будущее страны тоже не казалось им мрачным – они твёрдо верили, что ситуация меняется к лучшему, и если не они сами, то их дети точно будут жить в новом Афганистане, уже мирном и процветающем. Ничто, даже взрывы, которые иногда случались несколько раз в неделю, не могло поколебать этой уверенности.
108
Радикальное движение, запрещено в РФ.
Тем временем в офисе шла нешуточная борьба, не уступавшая борьбе на афганской политической арене.
Президент был избран недавно. Его главный противник не смирился с поражением, настаивал на перевыборах и понемножку вербовал себе сторонников. Президент учился в Кабульском университете, а противник – в университете «Рана» 109 , поэтому студенты первого вуза поддерживали, так сказать, действующий режим, а вторые формировали оппозицию (тех и других было примерно поровну). Стороны улыбались друг другу в глаза, а за спиной умело интриговали и с наивным видом рассказывали друг о друге не самые лестные вещи. Третья группировка придерживалась нейтралитета, на две другие партии смотрела свысока и намеревалась отколоться.
109
Частный университет в Кабуле.
Я была в ту пору довольно простодушна, политические интриги разглядела не сразу, а когда разглядела, то попробовала просто остаться в стороне. Нет. Правила игры требовали, чтобы я примкнула к любой из трёх фракций. Все три активно пытались меня перетянуть, поили чаем и рассыпались мелким бисером, но их противоборство усложняло мне жизнь и откладывало реализацию проекта на неопределённый срок.
– Когда поедем снимать в музей? – спрашивала я президента.
– Так, а кто предлагал туда ехать? Кто добавил музей в список?
Я называла имя юноши из команды университета «Рана».
– А, ну тогда пускай он тебя туда проводит. У нас правило такое: кто предложил идею, тот за неё и отвечает.
Юноша, услышав президентское распоряжение, отказывался наотрез. Отказывался, конечно, очень хитро, тонко и по-восточному: в первый день он болел, во второй у его троюродного дяди была свадьба, в третий нужно было идти с матерью на рынок, а в четвёртый – ловить говорящего попугая, который улетел в соседский сад, на пятый день приезжали родственники из Газни, а там, глядишь, уже наступали выходные. Другие коллеги заменить его, конечно же, не могли. День за днём мы бурно обсуждали, что, как и где будем снимать, но между решением и поездкой всегда была значительная пауза. И надо было либо стукать кулаком по столу и рявкать: «Сейчас же!», либо запасаться терпением. Я запасалась. Конечно же, в сроки мы не уложимся, и моя прошлогодняя мечта сбудется – я буду продлять туристическую визу ещё на месяц, бегая кругами по территории паспортного департамента и страшно ругаясь, и продлю только потому, что у моей flatmate 110 найдётся нужное знакомство.
110
Flatmate (англ.) – человек, с которым вместе снимаешь жильё.