Красный цветок

Куда бы я не шла, Тьма на бесшумных лапах неслась следом, побуждая убивать и получать от этого удовольствие.

Согласно традициям Чернокнижия, Черных Адептов проводили через Врата Серой Госпожи, полностью отдавая на откуп Стихии, представителями которых они являлись. Зачастую, в девяноста пяти случаях из ста, те гибли. Но зато немногие выжившие обретали невиданную мощь и силу.

Тьма одарила меня красотой, обаянием и силой, Тьма направила в сторону, на которой ждали удача и власть. Она позаботилась о том, чтобы человек, воплощавший её в людских глазах, принял решение связать со мной судьбу и сделал меня королевой.

Тьма ждала меня.

Но я не любила Тьму! Не просила её о помощи. Я не заручалась её поддержкой, никогда не грезила о славе и могуществе.

Литу*эль?

Мне мерещились темные длинные полупрозрачные языки, нащупывающие через время и пространство. Языки, ответственные за исполнение предписанного.

Мы с Тьмой чувствовали друг друга.

Опасались. И жаждали схватки.

***

В городах жители, скорее всего, уже изнывали от жары, утопая в разлагающихся под палящими лучами солнца кучах мусора. Шум, гвалт, пьяные потасовки, раскаленный камень, готовое от малейшей искры вспыхнуть сухое дерево, рои жирных тяжелых мух - таким помнилось это время года по детским воспоминаниям. Таким лето приходило в Восточные Кварталы.

В Королевство Грез оно являлось раем. Хрустальный воздух, напоенный влагой в тени вековых деревьев, прохлада грота под стенами зачарованного особняка, чистота небес, - все радовало глаз.

Недавний несчастный случай не заставил меня отказаться от утренних прогулок верхом. Хорошая скачка усмиряла клокочущую от избытка адреналина энергию.

Утомленная, я, отпустив лошадь пощипать газон, спряталась в одной из беседок, приготовившись наблюдать за тем, как покачивают кронами ровные, будто вымеренные по линейке, кипарисы.

На душе после бурных душевных волнений царила пустота.

– Как я понимаю, кузина, замечать меня ты отказываешься? И это после того, как я мчался, не разбирая дороги, не щадя лошадей, только чтобы быстрее увидеться?

– Эллоис?
– нахмурилась я, недовольная тем, что моё уединение нарушено.

Бывают мгновения, когда потребность в одиночестве столь остра, что даже любимые оказываются лишними.

– Что ты здесь делаешь?

Парень нахмурился.

– Ты, похоже, в самом деле, не рада мне?

– Какая прелестная самовлюбленность!
– ухмыльнулась я.- Даже мило...

– Вполне обоснованная самоуверенность, - невозмутимо возразил Эллоис*сент.

Подойдя, он присел рядом.

Невольно поморщившись, я отвернулась. От него разило духами. Женскими. Дорогими и въедливыми.

Эллоис*сент попытался взять меня за руку.

Я не позволила.

Какое-то время мы молчаливо наблюдали за лошадкой, лениво щиплющей травку. Но долго отвлекаться на неё не получалось.

– Что-то произошло?
– тихо спросил он.

– А ты не знаешь?

– Смерть Трем*ри не могла стать для тебя сильным ударом...

Вопросительно поднятые брови уличали меня во лжи.

– Где ты был?
– развернулась я к нему.
– Кто она? Или правильнее спросить, кто они? Блондинки, брюнетки, шатенки?

– Не кипятись. Их всех оказалось не достаточно для того, чтобы забыть о тебе хотя бы на минуту.

– Как лестно! С ума сойти!
– грудь против воли начала вздыматься чаще.
– Ты действительно был у других женщин?

– Не твоё дело, Одиф*фэ, - тихо, твердо и тягуче прозвучало в ответ.

– Не мое?
– эхом повторила я, всё больше кипятясь.

Смех казался горьким, словно отвар целебных трав. Они лечат лучше других, но принимать их почти больно.

– Зачем ты притащился сюда?

В зеленых глазах чередовались насмешка со скрытым вызовом.

– Думал, ты будешь рада. Ну, и просто, - демонстративно закинув руки на спинку лавки, так, что они почти легли мне на плечи, он продолжал светить наглой улыбкой, - просто соскучился. Девушки были красивы, нежны, ласковы, поразительно изобретательны в любви, - мечтательно вспоминал он, глядя вдаль.
– Но, когда переедаешь сладкого, до боли тянет на что-нибудь эдакое. С перчиком!

– Перчика тебе не хватает?
– глаза против воли сужались в щелочку, а губы подбирались в струнку.

– Перчика, - кивнул он в ответ.

– Перчика - так перчика!
– оскалилась я злой улыбкой.- Хочешь, открою тайну?

– Угу.

– Страшную?

– Страшными я тайны обожаю больше всего.

– Думаю, у тебя это пройдет. В самом скором времени.

Он продолжал насмехаться.

– Я не Чеар*ре, Эл. Ни капельки. Я вообще не аристократка. Так, маленькое чудовище, которое твои самовлюбленные родственнички, такие же любители острых ощущений, приволокли в дом, и пытаются приручить. Но всё это присказка. А вот тебе сама сказка: это я убила твою драгоценную Гиэн*сэтэ. Это за мной носилась половина Тайного Сыска Департамента. Я тот самый пресловутый Монстр из Бэртон-Рив, которого ты поклялся уничтожить...

Огонек в глазах Эллоис*Сента погас. Они теперь походили на льдинки в лучах солнца - ослепительные, холодные.

– Что ты ...хочешь сказать?
– он почти заикался.

– Правду. Когда Департамент захватил группировку Летящих Теней, перед Стальной Крысой и Хранительницей встал вопрос: а что, собственно, им со мной делать? Плохие парни просто прибили, но ведь вы то - хорошие! К тому же, мой дар слишком ценен, чтобы так просто им разбрасываться. Меня отдали на воспитание, (или перевоспитание, какая разница?) в Храм Света. Там, по чистой случайности я встретилась с Черным королем. Сант*рэн и Дик*Кар*Стал быстро сплели историю, позволившую им заключить видимость перемирия. Вот так все просто. Кому в свете сегодняшних выгод нужна история с маленькой куртизанкой? И вот вместо того, чтобы повесить высоко и быстро, утопить решительно и глубоко, сжечь и развеять пепел по ветру, меня обряжают в шелка и готовят к новой миссии. Тебе хватило перчика?

– Зачем ты все это мне говоришь?

– Что значит - 'зачем'? Ведь должен же кто-то восстановить справедливость? В недалёком прошлом я не без интереса читала твои суровые обещания. 'Убийца может начинать считать последние дни! Мы не прощаем убийства тех, кого любим!', - насмешливо процитировала я.
– Чего же те ты ждешь? Давай! Наказывай, - подначивала я.
– У тебя есть повод, есть моральное право: я не пожалела твоей ненаглядной танцовщицы. Признаюсь, что прикончила её с куда большим удовольствием, чем многих других...

Он ударил. Хлестко. Наотмашь.

Руки, которые я любила, - тонкие, хрупкие, изящные, - сжались на шее стальным кольцом. Но уже в следующее мгновение Эллоис*сен заставил себя разжать пальцы. С раскаянием он смотрел, как я, словно рыба, открывала и закрывала рот, жадно хватая воздух. Больше удивленная, чем напуганная.

– Ты меня разыгрываешь?
– надтреснутым голосом спросил он, пятясь.

Я помотала головой, отрицая данное предположение.

– Это невозможно! Ты? Такая нежная, маленькая, невинная? Не может быть! Да и зачем тебе было убивать её?! Какой повод?