Крид – Пир костей

Он закрыл глаза на мгновение, сосредотачиваясь на ощущении Дара Теней внутри себя — тёмной, холодной силы, которая поддерживала его существование через века. Вместо того чтобы бороться с ней, как обычно, он позволил ей течь свободно, наполняя каждую клетку его тела.

Когда Виктор открыл глаза, они светились странным внутренним светом — не человеческим, древним и опасным. Магия Всеслава всё ещё давила на него, но теперь он мог двигаться, пусть и не с обычной скоростью.

Мстислав, хранитель крови, атаковал первым, прыгнув на Виктора с неожиданной для человека быстротой и грацией. Его зазубренный нож был нацелен в горло бессмертного воина.

Виктор отступил в сторону, позволяя атакующему пролететь мимо, и одним плавным движением меча полоснул его по спине. Клинок рассёк кожаную одежду и глубоко вошёл в плоть. Мстислав упал, но, к удивлению Виктора, тут же начал подниматься, словно рана, которая должна была если не убить, то хотя бы обездвижить его, была лишь царапиной.

— Он под защитой Перуна, — крикнул старый волхв Святогор. — Его нельзя убить обычным оружием на священной земле!

— Тогда я использую необычное, — прорычал Виктор и, перехватив меч обеими руками, одним мощным ударом отсёк голову Мстислава от тела.

Даже в этом священном месте, под защитой древних богов, такая рана была смертельной. Тело хранителя крови рухнуло на каменные плиты, и его кровь начала растекаться, впитываясь в пористый камень жертвенника.

— Ты совершил ошибку, бессмертный! — воскликнул Всеслав, и в его голосе звучало странное торжество. — Кровь, пролитая на жертвенник, только усиливает ритуал!

Он начал петь на древнем языке, и его голос, усиленный магией места, разносился над холмом, словно раскаты грома. Святогор присоединился к нему, его старческий голос переплетался с голосом Всеслава в сложной гармонии, от которой воздух словно вибрировал.

Виктор почувствовал, как его силы начинают убывать. Дар Теней внутри него беспокойно шевелился, словно реагируя на песнопения волхвов. Он понял, что ему нужно действовать быстро, пока ритуал не набрал полную силу.

Старый волхв был ближайшей целью. Преодолевая сопротивление сгустившегося воздуха, Виктор бросился к нему, замахиваясь мечом. Но Святогор был готов к этому. Он ударил посохом о землю, и между ним и нападающим возникла стена синего пламени.

Виктор остановился, оценивая препятствие. Огонь не был обычным — он горел без топлива, питаемый одной лишь магией. Прыгнуть через такой огонь было рискованно даже для бессмертного.

Но у него не было выбора. Всеслав продолжал свой ритуал, и с каждым словом Виктор чувствовал, как Дар Теней всё сильнее сопротивляется его контролю, стремясь вырваться из его тела.

Собрав все силы, Виктор разбежался и прыгнул через стену синего пламени. Огонь обжёг его, боль была невыносимой, но он пролетел сквозь пламя и приземлился прямо перед изумлённым волхвом. Прежде чем старик успел среагировать, меч Виктора пронзил его грудь, проходя через сердце.

Святогор издал удивлённый вздох, его глаза широко раскрылись, а затем потускнели. Песнопение прервалось, и стена синего пламени погасла. Виктор выдернул меч из тела волхва и повернулся к Всеславу, который продолжал ритуал в одиночку.

— Теперь ты один, — сказал Виктор, медленно приближаясь к северному вождю. — Прекрати ритуал, и я дам тебе быструю смерть.

Всеслав рассмеялся, и его смех эхом разнёсся по храму.

— Слишком поздно, бессмертный! Кровь пролита, слова сказаны. Ритуал уже нельзя остановить!

Он вдруг замолчал и посмотрел мимо Виктора, его глаза расширились от удивления и страха. Виктор не обернулся — старый трюк, которым его не проведёшь. Вместо этого он сделал ещё один шаг вперёд, поднимая меч для смертельного удара.

Но Всеслав действительно смотрел не на него. Из крови Мстислава, впитавшейся в жертвенник, начал подниматься странный дым — густой, почти материальный, с красноватым оттенком. Он двигался, словно живое существо, формируя в воздухе сложные узоры.

— Что происходит? — спросил Виктор, впервые чувствуя неуверенность.

— Сила крови… — прошептал Всеслав. — Она пробуждает его…

— Кого?

— Хозяина Даров Теней, — выдохнул северный вождь, и теперь в его голосе звучал настоящий страх. — Я не думал, что это возможно… Не здесь, не сейчас…

Красный дым продолжал сгущаться, принимая всё более определённую форму — высокую гуманоидную фигуру с непропорционально длинными руками и головой, увенчанной чем-то похожим на рога или корону из костей.

Виктор почувствовал, как Дар Теней внутри него отзывается на присутствие этого существа, как часть пламени отвечает большому пожару. Впервые за много веков он ощутил настоящий, глубинный страх — не за свою жизнь, а за свою душу.

— Что ты наделал, Всеслав? — прошипел он, не отрывая взгляда от формирующейся фигуры.

— Я не знал! — воскликнул тот, отступая. — Ритуал должен был просто извлечь Дар, не призывать… его!

Красный дым полностью сформировался в фигуру, настолько чуждую человеческому восприятию, что смотреть на неё было физически больно. Она парила над жертвенником, и воздух вокруг неё словно искривлялся, создавая ощущение, что эта часть реальности сломана.

Существо повернуло свою голову — или то, что заменяло ему голову, — сначала к Всеславу, потом к Виктору. У него не было глаз в человеческом понимании, лишь тёмные провалы, из которых, казалось, смотрела сама бездна.

— Мой Дар… — прошептало оно голосом, который звучал одновременно в воздухе и прямо в голове Виктора. — Я чувствую его… в тебе…

Виктор сжал рукоять меча крепче, хоть и понимал, что обычное оружие вряд ли поможет против такого существа.

— Кто ты? — спросил он, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо.

— Я тот, кто был до начала времён, — ответило существо. — Тот, кто даёт и забирает. Тот, кто владеет Дарами Теней.

— Это он дал тебе бессмертие! — закричал Всеслав, продолжая отступать. — Он истинный хозяин Даров!

Существо повернулось к Всеславу, и северный вождь застыл, словно парализованный его взглядом.

— Ты призвал меня, смертный, — произнесло оно. — Призвал без должного уважения и подготовки, прервав мой сон. Я требую компенсации.

— Возьми его! — Всеслав указал на Виктора. — Возьми обратно свой Дар и освободи меня!

Существо издало звук, похожий на смех, но настолько искажённый, что он резал слух.

— Не тебе решать, смертный. Ты нарушил равновесие. Ты должен заплатить.