Крик Ворона

— Со мной все будет в порядке.

Он поднимает меня и сажает на стойку. На этом уровне я нахожусь с ним почти лицом к лицу. Он раздвигает мои ноги и устраивается между ними, его большие руки лежат по обе стороны от моих бедер. Мои ноги автоматически обвиваются вокруг его талии, потому что я хочу, чтобы он был рядом так же сильно, как он хочет меня.

Его близость приносит мне странное спокойствие.

Ворон заключает меня в свои объятия, его лоб опускается, чтобы прижаться к моему.

— Я не хочу тебя потерять.

— Не потеряешь, — шепчу я, держа его лицо в своих руках. Наши тела так переплелись, что я уже не знаю, что принадлежит ему, а что – мне.

— Таким, как я, не позволено ничего хотеть, — его плечи напрягаются. От боли, затаившейся в глубине его взгляда, у меня перехватывает дыхание. — Как только мы захотим, у нас все отнимут.

— Не меня, Ворон, — я прижимаюсь губами к его губам, желая, чтобы он почувствовал мои слова, а не услышал их. — Знаешь, я в чем-то похожа на тебя.

Он отстраняется и смотрит на меня, изогнув бровь.

— Ah, bon (с фр. Ах вот как)?

— Ah, oui (с фр. Ну да). Когда папа и мама были живы, во мне уже жило счастье, и я больше ничего не хотела. Когда они оба умерли – я продолжала ничего не желать, — я тяжело дышу, глядя в эти завораживающие глаза. — До тебя. И теперь, когда у меня есть ты, я намереваюсь сохранить тебя.

Его глаза игриво сверкают.

— Например, похитить меня?

— Ага. И запереть со мной в этом далеком замке. Как Красавица и Чудовище.

Ворон разражается хохотом, откидывая голову назад. Звук настолько заразителен, что я ухмыляюсь, как идиотка.

— Подожди, — он резко останавливается. — Значит ли это, что я Красавица?

Теперь моя очередь смеяться вслух.

— Более того, это делает меня Зверем. Так что тебе лучше бояться.

Ворон опускает голову и покусывает мочку моего уха, а затем рычит мне в ухо.

— О, я в ужасе.

Я стону, по коже бегут мурашки. Моя голова откидывается назад, давая ему больше доступа, но прежде чем я потеряю себя в нем, я набираюсь сил, чтобы освободиться, и толкаю его обеими руками.

— Еда. Шарлотта.

Merde (с фр. Дерьмо).

Я больше не могу строить полноценные предложения.

— Хорошо, — он глубоко вздыхает. — Я пойду.

— Ты не должен... — я осекаюсь, когда его непоколебимый взгляд падает на меня. — Неважно. Ты так раздражаешь, когда командуешь.

Ворон касается моего носа, ухмыляясь.

— Втайне тебе это нравится.

Я складываю руки на груди.

— Нет.

— Продолжай говорить себе это, — он указывает на дверь. — Как насчет того, чтобы пойти вместе? Возьми сумку, раз уж ты здесь.

Я подталкиваю его.

— Я не уйду, Ворон.

— Ладно, пойдем со мной, и я не стану тебя похищать.

Он лжет. Это прекрасная возможность заставить меня покинуть свой дом и, возможно, больше никогда его не увидеть. Я сужаю глаза.

— Нет, спасибо.

— Ты чертовски очаровательна, когда злишься, — он убирает прядь волос за ухо, открывает шкаф надо мной и достает пистолет. Клянусь, он прячет это оружие повсюду.

Ворон кладет пистолет мне на ладонь. Я много тренировалась с ним, но впервые оружие весит так много. Я сглатываю, смотрю на него, а затем на Ворона.

— Я ненадолго, перед уходом обшарю все по периметру, но если что-то случится... — он смыкает мои пальцы вокруг оружия. — Не думай. Стреляй. Если ты замешкаешься хоть на долю секунды, это будет твой конец. Поняла?

Я киваю, не совсем понимая, на что, черт возьми, согласилась.

Ворон целует меня в лоб, губы задерживаются на долгий миг.

Затем он отстраняется. В тот момент, когда тепло его тела покидает мое, я словно бросаюсь с обрыва.

Это так драматично. Он же не бросает меня.

И все же желание схватить его за руку и заставить остаться почти переполняет меня. Мне все равно, если мы умрем от голода. Я не хочу, чтобы Ворон уходил. Даже на секунду.

Однако я сохраняю на лице невозмутимый вид. Все будет хорошо. Так и должно быть.

Ворон гладит Шарлотту по голове.

— Присмотри за ней за меня, Чирио.

Подожди. Не уходи!

Я сдерживаю свой крик, когда он выходит за дверь. Что, черт возьми, со мной не так? Я прекрасно жила одна, так почему же это одиночество не дает мне покоя?

Конечно, тогда у меня не было мишени на спине, но все же это не конец света. К тому же Ворон скоро вернется.

Это мой дом. Мое наследие. В этом нет ничего страшного.

Что-то толкает меня в ногу, и я подпрыгиваю, ругаясь.

Шарлотта.

Merde (с фр. Дерьмо).

Она напугала меня до смерти. Я кладу пистолет на стол и беру ее на руки, крепко обнимая.

— Все будет хорошо, ma petite (с фр. моя милая), — говорю я, и она вздыхает, ее маленькие лапки гладят меня по лицу.

Я сажаю ее на пол и даю ей ветчину. Я могу подождать с ужином, пока не вернется Ворон. Шарлотте больше нужна еда.

Пока я стою, облокотившись о стол, и наблюдаю за тем, как Шарлотта ужинает, внизу живота возникает напряжение, на сто восемьдесят градусов отличающееся от сексуального.

Мой взгляд время от времени останавливается на двери, словно ожидая, что Ворон ворвется внутрь.

Уф. Мне нужно вырваться из этого.

Взяв пистолет, я оставляю Шарлотту на кухне и отправляюсь наверх. Я продолжу читать этот роман. Конечно, это гораздо лучше, чем быть такой нервной.

Звонок в дверь. Его громкое пронзительное эхо разносится по всему дому.

Я вздрагиваю и чуть не падаю назад с лестницы. Я сжимаю перила с такой силой, что кулак становится белым.

Прошла целая вечность с тех пор, как я слышала дверной звонок. Я даже забыла о его существовании.

В первый раз Ворон пришел без приглашения, а теперь у него есть ключ. Так кто же это?

Я спускаюсь по нескольким ступенькам. Сердце колотится так громко, что едва не выпрыгивает из горла. Трясущимися руками я направляю неустойчивый пистолет на вход и черепашьими шагами направляюсь к двери.