Кровавая невеста

— Надеюсь, ты не пописал в доме, — прошептала я ему.

Он радостно тявкнул на меня.

Алессандро прошел мимо нас, холодно глядя на меня. Он ничего не сказал по дороге домой, но я знала, что он просто молчит, чтобы вывести меня из себя. Наш разговор за ужином внезапно промелькнул в моем мозгу. Все это было слишком — призрачное ощущение его кожи на моей, жар между ног.

Я отвернулась от него и поспешила наверх.

Я слышала его тяжелые шаги позади, но он исчез в своей спальне.

Как только я закрыла дверь своей спальни, я судорожно вздохнула. Моя сестра поступила в колледж. Она скрывала от меня секрет, очень большой секрет. Оставался шанс, что это подделка... но я очень сомневалась в этом. Диплом выглядел слишком официально, чтобы быть подделкой.

Фрикаделька пискнул у меня на руках, и я опустила его на кровать. Он сделал три маленьких оборота, прежде чем уснуть.

Я сбросила с себя пальто и достала диплом. Что мне с ним делать? Выбросить его в мусорное ведро было не вариант. Но держать его в доме было равносильно предательству. Что, если Алессандро найдет его? Будет ли ему не все равно? Это был всего лишь диплом колледжа моей сестры, а не парня.

Я осмотрела свою спальню. В ней никогда не было чисто, но я не хотела рисковать потерять это. Возможно, я посмотрела на свою папку с документами, лучше всего держать на виду.

Я сложила диплом и засунула его в паспорт. Этого пока хватит. Я была слишком потрясена, чтобы найти лучшее укрытие.

Чтобы успокоиться, я приняла горячий душ и стояла под водой, пока мои пальцы не стали морщинистыми. В начале вечера я чувствовала себя такой красивой, а теперь я чувствовала себя использованной и уставшей. Моя нервная система была измотана, а сердце болело.

Я свесила голову под струи воды. Золотистые волосы, которые мы с Кэт разделяли, рассыпались вокруг меня.

Кэт была моей лучшей подругой. Мы делились всем. Но все те годы, когда я считала нашу связь нерушима тайнами, она заканчивала учебу. Делала ли она это онлайн? Или в университетском городке?

Имело ли это значение?

Кэт хранила огромный секрет. Я даже не могла ничего ей сказать по этому поводу.

Я прижалась лицом к кафелю и издала сдавленный всхлип.

В тот момент мне хотелось только одного — поссориться с сестрой. Я хотела дернуть ее за волосы и украсть ее вещи. Я хотела спросить, почему она хранила этот секрет, почему она умерла, так и не рассказав мне правду. Я просто хотела услышать ее голос.

И все же под этим я чувствовала гордость. Я думала, что Кэт отступила, не стала бороться за то, чего хотела. Но она боролась. Она поступила и получила степень бакалавра в своем любимом университете.

Я хотела бы быть похожей на Кэт. Ее никогда бы не заставили выйти замуж за монстра, она никогда бы не пошла на поводу у Роккетти или папы.

Еще один всхлип прорвался сквозь меня.

Когда же закончится это горе? Когда лапы смерти отпустят меня?

Никогда, раздался мягкий голос в моей голове. Ты никогда не будешь свободна, кровавая невеста.

Мне удалось взять себя в руки, чтобы выйти из душа и вытереться. Мой макияж размазался и потек, и я изо всех сил старалась удалить его с кожи.

Мой срыв изрядно потрепал меня. Мои глаза были большими и опухшими, щеки испачканы тушью, и даже живот сводило судорогой. Наверное, я потянула его, пока плакала, размышляла я, приводя себя в порядок и переодеваясь в пижаму.

Я посмотрела на кровать и с тоской вздохнула. Прежде чем заснуть, надо бы проверить, не нагадил ли Фрикаделька в доме.

Я завернулась в халат, надела тапочки и спустилась вниз. В доме было темно, горел только свет на кухне. Алессандро никогда не выключал весь свет перед сном. А мне не нравился темный дом, поэтому я тоже никогда этого не делала.

Фрикаделька оставил для меня маленький сюрприз на своем щенячьем коврике. Я быстро схватила его и выбросила в большой мусорный бак. По крайней мере, на этот раз он сделал дело на щенячий коврик.

Я мыла руки, когда дверь кабинета Алессандро открылась. Повернувшись, я увидела Алессандро, за которым шли Беппе, Оскуро и человек, известный как Серхио Оссани, Исполнитель (прим. исполнитель/головорез/силовик, выполняет задания определенных людей) Наряда. Беппе и Оскуро отвернулись, как только увидели, что я в пижаме, тогда как Серхио бросил на меня заинтригованный взгляд.

Я посмотрела на Алессандро, но он смотрел на меня сурово. Я могла только представить, почему, я была в пижаме, без макияжа и выглядела немного хуже, чем обычно. Папа рассердился бы на меня, если бы я не выглядела презентабельно перед гостями.

— На сегодня все, — сказал Алессандро мужчинам.

Они кивнули головами в знак уважения и попрощались. Однако Оскуро не попрощался со мной, а просто быстро ушел.

Как только лифт закрылся, Алессандро бросился ко мне.

— Я не знала, что они будут здесь. — я быстро выпалила. — Я бы накрасилась... — Алессандро остановился прямо передо мной, вторгаясь в мое личное пространство. От него исходило тепло, а его сильный запах обволакивал меня. На нем все еще был костюм, который он надевал на ужин, но он ослабил галстук и был без пиджака.

Он заключил меня в клетку, заставив прижаться к стойке.

— Этого больше не повторится... — попыталась я, но его взгляд заставил меня замолчать.

Алессандро нахмурился, словно я была сложным математическим уравнением. Он поднял руку, и я напряглась. Но вместо того, чтобы ударить меня, он обхватил пальцами прядь моих влажных волос. Он слегка потянул за нее.

Мое сердце колотилось в груди.

— Я не собираюсь бить тебя, жена. — сказал он низким голосом.

Я не поверила ему.

— Скажи мне, — он прижался губами к моей щеке. Я вздрогнула от их прикосновения. — Почему ты солгала своему отцу?

Не реагируй, не реагируй: — О чем?

Его зубы царапнули мой нос: — Что-то расстроило тебя в доме твоего отца. Что это было?

— Ничего, — прошептала я.

Алессандро отстранился. Его хватка на моих волосах усилилась, но это не было больно: — Ты лжешь мне, София?

Я покачала головой.

— Для такой идеальной жены ты ужасно много лжешь. — Он наклонился ближе. Наши носы прижались друг к другу. Находясь так близко к нему, я едва могла набрать воздух в легкие... — Почему ты молчала по дороге домой, если не была расстроена?

— Я не расстроена, — пробормотала я.

Брови Алессандро поднялись: — Ты же знаешь, я всегда могу заставить тебя рассказать мне, — в глубине его глаз сверкнула темная эмоция. — Я могу быть очень убедительным, и тебя будет несложно сломить.

У меня пересохло во рту. Пытки. Он говорил о том, чтобы пытать меня. Я не жила, спрятав голову в песок, поэтому знала, что это обычная техника, используемая для получения информации от людей. Папа часто приходил домой весь в крови, и нетрудно было догадаться, чем он занимался.