Кроваво-красный

 Скоро все закончится. Будет утро, будет рассвет, но боль напоминает, что все это не останется в прошлом ночным кошмаром.

 Альтмерка смотрела сверху вниз, взглядом сдирая кожу, разбирая на мышцы и кости, и под на ее обожженном виске дрогнула жилка. Презрительно скривились губы, сузились зеленоватые глаза, и она повернулась к имперцу.

 — Что же, поздравляю. — Ее тон выдавал смесь неверия и легкой досады, но взгляд обрел спокойствие, рожденное знанием того, что теперь ее люди в безопасности. — Слушатель предполагал, что ты докажешь свою преданность. Ты можешь набрать новых людей. Слушатель пришлет кого-то для поддержания порядка. Мы еще обсудим это. А Терис... Ты должен понимать, что Ярость Ситиса...

 — Не приходит к членам Черной Руки. — Ладонь убийцы тяжело легла на плечо. — Терис теперь мой душитель.

Глава 64

Бледно-зеленая вязкая капля медленно катилась по толстому стеклу колбы. Бесконечно долго. Время, недавно проглотившее несколько часов жизни, теперь безжалостно растянулось, позволяя сознанию вобрать каждую деталь.

 Раздробленный стеклом алхимических приборов свет факела бликами застыл на надгробии, заменявшем в форте стол. Глубокая трещина в сером камне сохранила след чьей-то крови. Белизна сложенных бинтов резала глаза, напоминая о костях, и воспоминания обжигали болью понимания, что уже не будет как прежде.

 Та же лаборатория, те же тяжелые реторты и колбы, которые когда-то было страшно трогать. Тот же скрип костей в сумраке за дверью, даже скелеты те же самые. Спикер так же сосредоточенно обжигает над огнем иглу, только за пределами этого форта не осталась ничего и никого.

 Терис не помнила обратного пути. Помнила, как Аркуэн пару мгновений смотрела на нее и осознавала слова Лашанса, после чего без слов развернулась и ушла, и где-то в коридоре вслед за ней потянулись черные тени присланных Слушателем убийц. Она помнила Матье — казавшиеся темными глаза бретонца выражали предельное чувство вины, спина сгорбилась, и он что-то сказал, прежде чем последовать за своим Спикером.

 Ему было жаль, только это ничего не меняло. Не для Винсента, Мари, Очивы и остальных. Не для Лашанса, который с тех пор не произнес ни слова и в полной тишине зашивал глубокий порез на руке полукровки.

 Притупленная зельем боль пульсировала в глубине раны, полураздавленной улиткой ползла до мозга, глухого ко всем мыслям.

 Костяной нож из Пустоты, обмен кровью — все это что-то значит, открывает ранее закрытые двери к ответам на не заданные вопросы. Дарует защиту. Ярость Ситиса не приходит к членам Черной Руки. Она теперь душитель.

 Понимание этого приходило и таяло в безразличии. Черная Рука, ответственность душителя, причастность к тому, что еще вчера было бесконечно далеким и недоступным... Неважно. Что бы ни ждало впереди, сейчас это не вызывало никаких эмоций, даже страха перед тем, что, наверное, придется лицом к лицу столкнуться со Слушателем.

 Бинт скрыл под собой шов, и Спикер тяжело опустился на лавку, глядя в пол с тем же выражением, что и несколько часов назад. В застывших глазах читалась уже бессмысленная попытка найти решение, ответ на единственный оставшийся вопрос.

 "Попробуйте прожить подольше". — Старый вампир дал совет, граничащий с приказом, которому придется следовать. Неизвестно только как.

 На время заглушенное ощущение пустоты внутри вернулось вместе с тупой болью понимания, что сейчас не остается ничего, кроме как дотащить ставшее чужим тело до лавки, сесть рядом и точно так же молчать. Нельзя даже плакать. Нельзя ничего сказать — слова абсолютно бессмысленны и ничего не изменят, единственная известная вещь ясна и без них: впереди — другая жизнь, если так вообще можно назвать существование в том, что осталось от привычного мира.

 Терис закрыла глаза и ссутулилась, борясь с сознанием, которое помимо воли по кускам собирало память о последних часах. Она запоздало поняла, что так и не смогла заставить себя войти в комнату. Оружие, вещи, деньги — все осталось там, и туда придется вернуться.

 Потом. Потом что-то должно измениться, потому что невозможно так же жить дальше.

 Сквозь поток затягивающих в топкий омут мыслей дошло, что Спикер дотронулся до ее спины — осторожно и отрешенно, как будто бы только сейчас понимая, что она все еще жива. Тяжесть опустившейся на плечи руки вернула способность сосредоточиться на настоящем, не метаться мыслями между прошлым и пустым будущим. Есть здесь и сейчас. Есть форт, такой же, как и вчера, как месяц, как полгода назад. Есть единственный оставшийся в живых близкий человек.

 — Поедешь к лекарю. — Негромкий голос без усилий оставался ровным настолько, что от его безжизненности хотелось выть. — Тебе нужно вылечить спину.

 Терис коротко дернула головой в знак согласия, которого не требовалось. Когда-то давно, в прошлой жизни, он уже говорил это, но тогда дело так и не дошло до лечения. Тогда она ждала Альгу, а та обещала хорошего целителя, что-то рассказывала про выведение шрамов и подобающий внешний вид, строила планы на будущее, в котором она была уверена. Только вернется с задания — и в Имперский город, к знакомым магам: старые связи и умение налаживать новые позволяли ей многое. Данмерка говорила что-то еще, давала кучу полусерьезных советов, сетовала на неровно стриженные волосы полукровки и пыталась соорудить из них хоть какое-то подобие аккуратной прически.

 Опустевшая комната всплыла перед глазами очередным напоминанием, что убежища больше нет. Есть стены. Есть вещи на тех местах, где оставили их владельцы. Книги Винсента в расставленном им порядке, кинжал Антуанетты Мари под подушкой, мази и духи Альги, рядами выстроенные перед зеркалом. Единственный след пребывания их в этом мире, убийцам не принято оставлять о себе память.

 Терис зажмурилась и втянула воздух с запахом холодных камней, зелий и крови. Из хаоса мыслей, клочков чувств и полного незнания, что делать, медленно вырисовывалось нечто определенное.

 Скоро придется ехать куда-то. Не столь важно, куда именно, главное, что будет разбитая весенняя дорога, холод, тающий снег и цель. Довольно простая, но сейчас больше не требуется, и сама она не нуждается в другой. После долгого или не очень пути будет лекарь, чьи умения совершенно неинтересны, который даст ей сильное снотворное, и на какое-то время мир исчезнет. Уже после придется ждать, пока срастутся кости, тренироваться, снова ездить на задания... Пытаться делать то, что велел Винсент. Жить.

 И потом, когда спадет оцепенение, искать того, кто начал все это. Кто знает больше, чем простые убийцы. Кто способен подменить контракт и послать одного убийцу умирать от руки более сильного, не подозревающего, чью шею он ломает.

 Кого-то очень опасного и невидимого даже для своих. Кого-то из Черной Руки.

 ***

 Шорох страниц был единственным звуком в зале, толщина стен заглушала даже скрип костей в коридорах. Трое скелетов здесь, еще пятеро уровнем выше, трое в коридоре наверху. При желании можно вспомнить каждого, ставшего вечным стражем форта Вариэл по распоряжению Мэг. Давно ушедшая из жизни Спикер считала, что так он обеспечит себе расположение Черной Руки, докажет свою пользу и защитит тех, кто в убежище, от слишком пристального внимания Слушателя...