Кроваво-красный

 С легким удивлением Терис поймала себя на мысли, что была бы рада сейчас оказаться в подземельях форта Фаррагут, собирать по косточкам скелеты под пристальным взглядом Спикера. Довольно успокаивающее занятие, намного интереснее, чем занудное вязание, которому их учили в приюте. Подучить бы только анатомию...

 Дом Бэнлина отыскался быстро: к контракту прилагалась заботливо составленная заказчиком карта, где было отмечено не только расположение домов, но и отмечен ход в подвал, которым можно было воспользоваться, а заодно и вся планировка дома, что значительно облегчало дело.

 Улица пустовала, когда Терис перепрыгнула через невысокую ограду дома и подобралась к люку погреба: большому, привешенному на хорошо смазанных петлях, которые не выдали бы скрипом. Дыша на потерявшие гибкость пальцы, она на мгновение с сожалением вспомнила о холодной воде озера Румар, которая сейчас казалась теплой. Замок открывался долго и с трудом; замерзшие пальцы двигались непослушно, медленно, пытаясь нащупать нужное положение неподатливых бороздок, застывших от холода. Наконец, люк был открыт, и Терис быстро спустилась по узкой деревянной лестнице в погреб, тускло освещенный светом масляной лампы, подвешенной к балке низкого потолка. Здесь было тихо и безлюдно; голоса, приглушенные толщей стен, доносились с первого этажа, едва касаясь слуха монотонным гулом.

 Бэнлин не утруждал себя тем, чтобы запереть дверь в дом, но Терис надолго остановилась у нее, прислушиваясь к звукам голосов и вызывая в памяти линии карты. Слева — лестница, справа — коридор и гостиная, откуда и несутся голоса... Можно пройти незамеченной, подняться наверх...

 — Твоя матушка была бы горда, мой дорогой Кэнлин. — старческий голос больше не заглушали стены, и он звучал близко, из гостиной. Вслед за ним послышались негромкие шаги; еще не шаркающие, но уже нетвердые, обнаруживающие слабость, и звук разливаемого по чашкам напитка.

 — Благодарю, дядюшка. — кроткая вежливость в молодом голосе звучала холодновато и натянуто, как будто бы его обладатель чувствовал себя не на своем месте в доме босмера.

 — И как тебе учеба?

 — Изучение алейдской культуры весьма увлекательное занятие, но... — колебание не продлилось долго, — Содержание, которое выплачивает академия, невелико, его едва хватает, чтобы оплатить проживание.

 Шаги Бэнлина заскрипели чуть громче, выдавая волнение, что-то коротко скупо звякнуло, падая на стол.

 — Вот, держи. Я не могу не помочь племяннику. — короткий смешок источал напускное добродушие.

 — Вы...очень добры. — вымученная благодарность не смогла скрыть разочарования и горечи, которые старый эльф предпочел не заметить.

 — Ну, не стоит. — Бэнлин, вероятно довольный своей щедростью, не нарушившей экономии, опустился в кресло, отозвавшееся тихим скрипом.

 — Хозяин всегда щедр. — третий голос, густой и низкий бас, донесся с той же стороны, что и два предыдущих. Громм, телохранитель, в той же комнате, значит, нет риска наткнуться на него, поднимаясь по лестнице...

 Терис тихо выскользнула за дверь и тут же ступила на лестницу, краем глаза успев увидеть часть гостиной: пламя огня, трепещущее в камине, его отсвет на выбеленной стене и очертания босмера, расположившегося в широком кресле под головой минотавра, смотревшей со стены застывшими стеклами выпученных глаз.

 Лестница не скрипела, не скрипнули и половицы, когда полукровка прошла по второму этажу к указанной на карте двери, тихо отъехавшей в сторону от легкого напора руки. Крепления, удерживающие голову, были на виду: две доски и штырь, удерживающий их.

 — Но, дорогой Кэнлин, я скажу прямо: не понимаю я, чего тебе дались эти алейды? Куда прибыльнее было бы заняться торговлей или охотой. Вот, видишь эту голову?

 Полукровка взялась за штырь, тихонько расшатывая его и налегая всем весом на крепления, долго не уступавшие ее слабым силам.

 — Да дядюшка, вы говорили...

 Штырь дрогнул и поддался, тихо скрипнув; Терис замерла, боясь, что ее услышат, но никто внизу не обратил на это внимание.

 — Я пристрелил его полвека назад в Великом Лесу. Мы выслеживали его два дня, я и два моих друга...их имена я позабыл, зато помню, что...

 Штырь вылетел, хрустнули оказавшиеся неожиданно хрупкими доски, а мгновение спустя так же хрустнули еще более хрупкие кости эльфа. Тишина, продлившаяся несколько секунд, была прервана горестным ревом Громма и коротким вскриком Кэнлина, вызванным, вероятно, видом мертвого тела, но никак не болью от смерти дядюшки. Кажется, заказчик не только получил свое, но и стал свидетелем, что отводило от него все возможные подозрения.

Глава 9

— Несчастный случай в Бруме! Трагическая гибель Бэнлина! — мальчишка-имперец, размахивавший листовкой, едва не сбил Терис с ног, когда она подходила к хорошо знакомой темной улице в северной части Чейдинхолла. Сильный толчок в плечо настроения ей не испортил, даже вызвал слабую улыбку и пробудил редко приходившее чувство гордости. Несчастный случай, всего лишь трагическое стечение обстоятельств, и Братство тут совсем-совсем не при чем...

 Дом, где обычно встречала Телендрил, сегодня пустовал, зато Шеммер встретил Терис у самой каменной двери и тут же приподнялся на задние лапы, шевеля усами и вперив в убийцу вежливо-вопросительный взгляд больших черных глаз, который ясно говорил о том, что было бы неплохо угостить чем-то всеобщего любимца. Порывшись в сумке, Терис выудила сухарь и протянула крысу; тот принюхался и аккуратно, будто бы делая величайшее одолжение, взял хлеб, бросив на нее сдержанный укоризненный взгляд: для долгожданной встречи с таким чудесным существом могла бы запастись чем-то повкуснее, но, так уж и быть, на первый раз он ее простит. Почесав его за ухом, Терис прошла пару шагов, но застыла, остановленная долетающими из тренировочного зала обрывками разговора.

 — Я не доверяю ему. — голос, приглушенный стенами, принадлежал Альгмаре, и сейчас в нем была странная для нее настороженность, заставившая Терис замереть и вслушиваться в каждое слово. — Не доверяю в большей степени, чем Мари.

 — Она не такая... — твердость в голосе Корнелия мешалась с горечью уязвленных чувств, и ему вторил тихий шелест стального клинка о точильный камень.

 — Сложно судить. Она предана только своему Ситису и Матери Ночи...отчасти нам. Но будь уверен, тебя она убила бы давно, если бы не Догматы.

 Молчание Корнелия полнилось болью не меньше, чем его слова, и Альгмара смягчила свой тон.

 — Я говорю это не со зла. Просто хочу, чтобы ты...не делал глупостей.

 — Не больше, чем обычно. — Корнелий тихо и грустно усмехнулся, — Не волнуйся за меня, я...

 — Больше не будешь убивать минотавров и огров в ее честь?

 — Альга...

 — Ну, не обижайся. Я просто не хочу снова тебя штопать и в доступной форме объяснять Лашансу причину, по которой ты не можешь идти на задание. И мне будет очень грустно, если с тобой что-то случится.