Крыло бабочки

Без слов мы что есть духу мчимся к порталу, за монстрами. Они реагируют на нас только у входа, когда мы перекрываем им путь. Вот тут и начинается ад, тут эти твари бросаются нас с явными намерениями: разорвать когтями и очистить себе проход.

Но черта с два. Наверно, это первый момент, когда мы с Музой деремся плечом к плечу. Как напарники. Не как пара или друзья. Именно напарники. Плечо к плечу, спина к спине. Крылья и меч. Волшебство и мощь оружия. И в другой момент – если бы можно было бы отвлечься – я признал бы, что это нехило штырит и отдает в мозги. Я впервые рассматриваю Музу как товарища по команде. Как чувака, что прикроет твою спину. Как собрата по оружию.

Мы сражаемся с воодушевлением и рубим этих монстров в буквальном смысле. Потому что по-другому не получается. Не тот противник.

Сначала мы бьемся очень даже бодро. Рубим и уничтожаем. Но тварей меньше не становится, братия подваливает и подваливает. Живности Легендариума отчаянно хочется выбраться наружу. Да только хер вам. Но расклад не в нашу пользу.

– Твою мать... – на нас летят кишки и прочие внутренности этих монстров. – Твою мать! – произносит Муза, когда на ее лицо со всего размаху падают брызги крови тварей. Вытирая губы, она занимает боевую стойку и сжимает кулаки. – Ну ни хрена вы не пройдете.

Я разрубаю тварей Легендариума бумерангом, отправляя его в новый полет, и вовсю пользуюсь случайно открытым посреди битвы свойством: бумеранг способен трансформироваться в подобие моего прежнего ятагана.

– Напомнишь, нахера мы сюда поперлись?

– Потому что это портал в Легендариум. Потому что так сказал Камертон, – Муза бросается в гущу тварей. Своим заклинанием она уже отбила большую массу, заставив их кишки закружиться в страстнейшем вальсе всех времен и народов. Но и те, что остались, представляли серьезную опасность.

– Это не наше дело, черта с два! – пожалуй, впервые я высказываю эту мысль. Действительно, это не наше дело. И даже не Камертона. Легендариум – другой мир, и Древнего, что стал основой планеты Музы, он волновать не должен. Или... Нет, я помню, что народ говорил, что некоторые области в Легендариуме похожи на наш мир, только отличаются хотя бы наличием мифической херни.

Так неужели это место является как бы Мелодией? И Камертон хотел, чтобы мы тут что-то нашли, предварительно разбив толпу тварей и одного демона? Ни хера не понимаю.

– Зато станет нашим, если отсюда выйдет какая-нибудь хрень, – замечает Муза, выставляя перед собой локоть и выбрасывая очередную магическую атаку. – Я попробую снова.

– Да ты и так еле на ногах стоишь, – мы на миг соприкасаемся спина к спине, я верчу мечом и разрубаю новую тварь, а Муза разрезает еще трех заклинанием.

– Рив, – произносит спустя еще некоторое время Муза, когда силы, кажется, уже оставляют ее. – Я вижу только один выход. Я запечатаю портал изнутри. Тогда они не смогут прорваться. Потом мы уничтожим шар и откроем его снова.

– А, может, мы сейчас туда свалим и запечатаем его снаружи, а? Какого хера освобождать энергию из этого шара? – злюсь. Сильно. Смачно и с наслаждением разрезаю одновременно пятерых. О да, давно я не испытывал такого. Настоящая битва. Это же просто наслаждение для моих кулаков и оружия.

– Рив... – Муза смотрит на меня с мольбой, попутно уничтожая тварей. – Я должна это сделать. Меня попросили. Камертон хотел этого. Я фея, и я...

– Ты не должна!

– Нет, как раз должна. Рив, спасайся. Вали, пока есть возможность, я просто вернусь чуть позже.

– И оставить тебя? Да нихера! Подыхать, так вместе, – отсутствие мозгов у нас уже врожденное. “Синдром Винкс” лишь активировал это. Сочувствую нашим детям.

Муза кивает согласно. И с мимолетной благодарностью в глазах. Не, канеш, я ж просто так сейчас мечом размахиваю. Если этот гребаный Древний того хочет, мы разрубим этот шар к чертям и все.

– Жить? – переспрашивает Валтор.

Ведьмы сдирают его кожу, щекочут до смерти, да вот подлянка, он уже вроде как почти мертв или вроде того. Жить? Жить с тяжестью всего того, что сделал, за плечами, которая потом аукнется вечной охотой за его головой, жить с магическим контрактом и тремя старухами в голове, жить, со страхом ожидая того дня, когда вновь наступит демонический голод, жить, не имея ни малейшего понятия, как дальше строить свою жизнь? Так жить?

– Часть твоих страданий я могу облегчить.

– Как...

– Ты сказал, что хочешь избавиться от старух, – не слушает его голос. – Хорошо, как скажешь. Я сотру их с лица Магикса. Они навечно исчезнут из этого мира и не появятся в другом. Твой контракт с ними будет аннулирован. Ты не сможешь поглотить их души – они не люди. Но тобой больше не будут повелевать.

Валтор вздрагивает. Голос так уверенно говорит. На секунду демон даже верит, что случится чудо, и его действительно могут спасти. Сладкая мечта. Дешевая иллюзия. Ну кому под силу уничтожить полностью старух? Разве только Дра...

Что-то происходит. Чертово измерение трещит по швам. Внезапно Валтор чувствует в себе прилив сил. И вновь пытается стряхнуть старух, которые уже к глазам подбираются. Мясо с его костей задумали содрать, что ли? Так не получится – он лишился своей плоти. Это – всего лишь дух. Сплетение магического и духовного начала.

Но ведьмы почему-то вопят. Валтору сначала кажется, что это он наконец-то добился успеха, но потом понимает, что это не так. Он легко сбрасывает с себя старух, которые корчатся в агонии. Что-то пожирает их изнутри. Что-то подбирается из глубин их силы, постепенно просачиваясь наружу. И оно появляется. Огонь. Три фигуры в масках и в черных одеждах, объятые пламенем. Ведьмы сгорают заживо на глазах у Валтора. Но это же... Невозможно. Ведь ведьмы – призраки, духи. Души не могут гореть в огне. Разве только...

Валтора трясет, пока ведьмы догорают и их вопли навсегда стихают. Три Древние Ведьмы уничтожены. Навсегда стерты из Магикса. И нигде больше не возродятся. Уж Валтор-то это знает. Тут его тело озаряется голубым светом – испаряется магический контракт. Валтор чувствует долгожданное освобождение и зияющую дыру в груди. Ведь контракт был нехилой частью его сущности. Нужно время, чтобы все затянулось. Но...

Его снова трясет. Демона трясет от страха, испуга, осознания, прозрения. Голос, тот самый голос, который он считал порождением своего больного ума, принадлежит Ему. Дракону молились тысячи праведников, а Он пришел к порочному демону и спасает его. Воистину чудны дела твои, Великий.

А Дракон снова говорит в нем.

– Я дарую тебе второй шанс. Тебе решать, воспользоваться им или нет, – Валтор даже не дослушивает. – Я знаю твое желание и твой выбор демон. Все предрешено. Ты возродишься. Ты воскреснешь. Ты вновь обретешь плоть. Но перед этим я сниму с тебя все твои грехи и обновлю тебя. Ты будешь очищен моим божественным пламенем. И все твои деяния, что считают злом те, кому ты причинил боль, все деяния обнулятся, отсчет пойдет с нового начала. Пройдя через мое Пламя, ты искупишь свои грехи.