Курсант Сенька

Хохотали мы минут пять наверное. Потом Витька Громов, местный силач, вздумал сразу двух девчонок на руки поднять — Машку с Наташкой. Поднял, покрасовался, да поскользнулся на мокром полу. Все трое кучей свалились — Витька снизу, девчонки сверху. Машка встает, платье измятое, коса растрепанная.

— Витька, дурак! Платье праздничное испортил!

А Витька из-под Наташки отзывается.

— Маш, а мне понравилось! Давайте повторим!

Под утро же, когда уже медленные песни играли и парочки по углам обнимались, Гришка Петухов, что всю ночь за Олей Кузнецовой ухаживал, наконец решился на танец ее пригласить. Подходит, весь красный, руку протягивает.

— Оля, потанцуем?

А Оля как даст ему по руке.

— Гришка, с ума сошел? Руки-то грязные!

Посмотрел Гришка на ладони — и впрямь черные от машинного масла.

— Ой, — говорит, — сейчас отмою!

Рванул в уборную, наскоро ополоснул руки и кинулся назад. А Оля уже кружится в объятиях Сережки Волкова!

— Эх, — протянул Гришка с горечью, — видать, не судьба…

Ну а к четырем утра гости начали понемногу расходиться. Мы с ребятами тоже собрались домой. Втиснулись в коляску мотоцикла, и железный конь понес нас по укутанным снегом проселкам.

— Эх, славно оторвались! — орал Боря, прижимая к груди банку красной икры, так и оставшуюся нетронутой.

— Да уж, ночка что надо! — вторил ему Максим. — Давненько так не гулял!

Мишка высадил меня у родного крыльца. В окнах дома давно погас свет — родители почивали. Я осторожно прокрался в сени, разделся и рухнул на свою постель. Лежу и размышляю — вот оно, настоящее счастье! Верные товарищи, музыка, пляски, беззаботный смех… Но скоро снова придется возвращаться в училище — к строгому распорядку и зубрежке. Впрочем, эта новогодняя ночь врежется в память надолго.

За окном уже занималась заря, а я все никак не мог сомкнуть глаз — переполняли чувства. Но в конце концов дрема одолела меня, и я провалился в сладкий сон под неспешные звуки пробуждающейся деревни.

Время спустя

Зимние каникулы близились к завершению, и я решил выехать в город на пару дней раньше срока — хотелось повидать товарищей из училища. После деревенской тишины тянуло к друзьям, в кинотеатр, просто пройтись по городским улицам. В город прибыл к обеду. Автовокзал гудел, словно растревоженный улей — народ возвращался с каникул. Стоял у входа, высматривая знакомые лица, когда услышал окрик.

— Сенька! Эй, Семёнов!

Обернулся — навстречу шагал Овечкин, следом тащились Лёха с Пашкой.

— Ребята! — обрадовался я. Принялись с ними обниматься, хлопать друг друга по плечам.

— Как дела? Как каникулы прошли? — спросил Коля, сжимая мою ладонь своей медвежьей лапой.

— Отлично! Дома гостил, в деревне. С семьёй время провёл, с местными на танцы в клуб ездили. А у вас как?

— У меня всё замечательно! — неожиданно заявил Лёха, и в голосе его прозвучала особенная нота. — Девушку себе нашёл!

Мы с Колей и Пашкой переглянулись.

— Ничего себе! — присвистнул Пашка. — Какой ты расторопный! За две недели каникул встретил свою судьбу?

— А где познакомился? — поинтересовался Коля, ухмыляясь.

— В столовой… — Лёха покраснел.

И мы расхохотались.

— Что, в котлету влюбился? — подколол Коля, держась за живот.

— Да не смейтесь! — Лёха надулся. — Девушка настоящая, красивая! Вот, глядите!

Полез в карман, достал фото. На ней — симпатичная девушка с тёмными волосами.

— Действительно хорошенькая! — признал я. — Поздравляем, Лёха!

— Красавица, — согласился Пашка. — Только жалко её бедную — замучается кастрюлями греметь, чтобы тебя прокормить!

— Да ладно вам! — отмахнулся Лёха, но видно было — доволен нашим вниманием.

— А ты, Коля, как провёл? — спросил я.

— Со своей Машей все каникулы проводил. В кино ходили, на каток, в театр даже сводил. Она у меня культурная, всё время образование моё повышает, — рассказывал Коля с гордостью.

— А ты, Пашка? — повернулся я к Рогозину.

— У меня пока девушки нет, как и у Сеньки, — пожал плечами Пашка. — Зато бабушку свою все праздникам водил — и в цирк, и в филармонию. Она у меня любительница искусства.

— Правильно, — одобрительно кивнул Коля. — Стариков уважать надо.

— Ну что, парни, куда направимся? — спросил я. — Может, в кино сходим? Или в парк?

— Давайте сначала в кинотеатр, — предложил Лёха.

— Согласен, — поддержал Пашка.

Мы дошли до кинотеатра, приобрели билеты и расположились в зале. Посмотрели картину в тепле, и после сеанса еще долго обсуждали наиболее яркие эпизоды.

— А теперь куда держим путь? — поинтересовался Коля, когда мы вышли на улицу.

— Давайте в кафе заглянем, — предложил Пашка.

Мы быстро добрались до большого, популярного среди молодежи кафе, где звучала музыка. За столиками располагались компании, а официантки разносили мороженое и лимонад. Мы заняли столик у окна и заказали по порции пломбира. Леха, разумеется, взял двойную.

— Эх, хорошо-то как, — протянул Коля, откидываясь на спинку стула. — Скоро опять учеба, строевая подготовка, политзанятия…

— Ничего, дотянем как-нибудь до следующих каникул, — утешил его Пашка.

Я же рассеянно слушал разговор товарищей, когда внезапно взгляд мой упал на девушку, сидевшую за соседним столиком. Сердце екнуло и на мгновение замерло. Она была поразительно похожа на Ларису. Те же темно-каштановые волосы, тот же изящный профиль, те же выразительные глаза. Даже манера держать голову — точь-в-точь такая же. Девушка смеялась чему-то, что говорила ее подруга, и этот смех… Господи, до чего же он напоминал Ларисин!

— Сенька, что с тобой? — услышал я голос Коли словно сквозь вату. — Побледнел весь.

Но я не ответил — словно загипнотизированный, поднялся и направился к столику девушки. Сердце колотилось так, что казалось — его слышно всему кафе.

— Извините, — обратился я к ней, подойдя. — Можно с вами познакомиться?

Девушка подняла на меня глаза — и я едва не задохнулся. Те же зеленые глаза с золотистыми искорками, те же длинные ресницы…

— Можно, — улыбнулась она. — Меня зовут Аля.