Кыся в Америке (Кыся - 3)
Шрифт:
– А откуда?– спросил меня Тимур.– Не москвич?
– Петербуржец, - ответил я из рюкзака.
– Отпад!..– восторженно сказал Тимур, встал и повесил рюкзак на одно плечо.– Ну, Кыся, по весу ты просто - Майк Тайсон!
Я слегка выглянул из рюкзака. Тимур увидел, что я высунул голову наружу, и одобрительно сказал:
– Давай, давай, крути башкой! Запоминай. Мало ли что... Шестьдесят седьмая авеню. Квинс. Я тебе потом план покажу...
Когда-то в Германии - с семейством Шредеров и Манфреди, а потом и с Фридрихом фон Тифенбахом - мы часто смотрели по телевизору теннис. И я, волейневолей, узнал всех "звезд" - и американцев
Но в Германии был теннисист, которому поклонялись все немцы. И не только немцы. Такой рыжий парень - Борис Беккер.
Помню, все киевские Коты и Кошки, эмигрировавшие в Мюнхен по "еврейской линии", обычно до хрипоты спорили - еврей ли Беккер, или нет? И в конце концов сходились на том, что "звезда" мирового тенниса Борис Беккер - несомненно еврей!
– Вы его маму видели? Вчера показывали по "Евро-спорту"... Типичная Хайка с Подола! Только причесана и одета во что надо.
– А папа Бори?!.. Папу вы заметили? Он же вылитый Изя Майзель, который жиле нами еще в "Хаймухе"! Ну, хозяин Мурзика!.. Мурзик! Что ты молчишь, что?!.. Отец Беккера похож на твоего Изю?
Мурзик - старый, толстый, обожравшийся киевский Кот - нехотя говорил:
– Ну, есть небольшое сходство... Есть. В конце концов, все евреи похожи друг на друга. А шо такого?..
Лично мне, как питерскому Коту, на это было абсолютно наплевать. Но Беккер действительно был одним из лучших в своем деле на всем земном шаре.
И все немецкие газеты и телевизионные программы кричали про него что вздумается. Лишь бы имя упомянуть! Фотографии разные печатали, за которые иногда фотографу не грех было бы и рыло начистить...
Так вот, у Бориса Беккера была жена - Бабе. С темным цветом кожи. Казалось бы, что тут особенного? Все равно, как если бы я влюбился в Сиамскую Кошку. Просто другая порода. Но многие журналы и газеты сильно упражнялись по этому поводу.
А мой Фридрих фон Тифенбах, глядя однажды на экран телевизора, где показывали Бориса с женой Бабе, тихо и горестно мне сказал:
– Вот, Кыся, пример не только спортивного, но и гражданского мужества. Это все вранье, что мы, немцы, вытравили из себя расизм. Мы его упрятали до поры до времени поглубже. А он нет-нет да и выплеснется из нас зловонными брызгами!..
И Фридрих прочитал мне заметку из "Бильда", где описывается попытка взорвать тоже очень симпатичную полунегритянку телевизионную "звезду" Арабеллу. Только потому, что она не чистокровная немка.
Но когда Тимур открыл своим ключом дверь квартиры и навстречу нам вышла его американская полицейская мама - в джинсиках и какой-то широченной домашней кофте без воротника, я малость прибалдел!..
Я видел в своей жизни много красивых Женщин - и белых, и не совсем... К примеру - та же Бабе Беккер или эта теле-Арабелла!.. Они по-Человечески были очень даже красивыми и симпатичными.
Но пусть они заранее меня простят - все они, и белые, и темные, ни в какое сравнение не шли с Тимуровой мамой!
Сужу об этом не со своих Котовых позиций, а пытаюсь посмотреть на нее глазами нормального Мужика. То есть оценить Женщину по ее чисто Человеческим параметрам. Мне это иногда удается...
Так вот, возвращаясь к своему прибалдевшему состоянию, спешу сообщить, что таких красивых Женщин со смуглой кожей я и среди абсолютно белых не видел. И честно признаюсь, тут же подумал о своем Шуре Плоткине. Вот бы ему такую...
– Привет,
Ма!– прямо из двери заорал Тимур.– Не сердись, мы немножко задержались...– Мистер Тим Истлейк, - со сдержанной яростью тихо произнесла полицейская Мама, - извольте немедленно посмотреть на часы!..
Тимур уже давно дрых без задних ног в своей комнате, взяв с меня слово, что ночевать я буду только у него, а мы с Рут, абсолютно по-российски, сидели в кухне-столовой и трепались о том о сем, пока Рут не заметила, что у меня стали слипаться глаза...
После того как мы с Тимуром ввалились в квартиру в одиннадцатом часу вечера по нью-йоркскому времени, у нас с Рут не было Контакта всего первые десять минут. И то только лишь потому, что я сидел в рюкзаке, а Рут безостановочно крыла Тимура на чем свет стоит за то, что тот, задерживаясь в порту, не позвонил ей и не предупредил, что у него все в порядке и он скоро приедет домой.
С моей точки зрения, ругань была абсолютно справедливой. Судя по тому, как реагировал на это Тимур, он считал так же, как я. В качестве признания своей вины Тимур даже порывался чмокнуть Рут в щеку, чего мальчишки обычно делать не любят.
Я тихо сидел в рюкзаке, выставив наружу только один глаз и одно ухо, и ни во что не вмешивался. Хотя был целиком на стороне Рут. Уж домой позвонить мог бы, засранец!
Наконец Рут выдохлась. Я почувствовал, что она неожиданно поняла всю бесполезность сиюсекундных педагогических упражнений, ибо голова Тимура сейчас забита чем-то невероятно важным для него и ничего извне Тимур достаточно четко воспринимать не может.
Тимур слишком был занят предстоящим знакомством ее со мной, и все гневные слова Рут, обращенные к нему, пролетали мимо него. Рут это отчетливо просекла, сама поцеловала его куда-то в макушку, повернулась к огромному холодильнику, величиной со средний белый автомобиль, вертикально поставленный на задний бампер, и стала вытаскивать из него всякую разноцветную жратву.
Тут я на минутку должен отвлечься.
Я только что с легкостью употребил достаточно сложное, для любого другого Кота, техническое сравнение - "холодильник величиной с автомобиль"...
Каждый, кто читал первую и вторую части "Кыси" и сейчас читает третью, наверное, заметил, как за сравнительно короткое время со мной произошел ряд серьезных качественных изменений. Я стал гораздо более технически раскован. Попросту говоря, стал намного лучше петрить в разной технике. Особенно в автомобилях.
Из чего это складывалось? Конечно же, начало шло от Шуры Плоткина! От его всегдашнего неудовлетворенного желания иметь хоть какой-нибудь собственный автомобиль. Идя рядом с Шурой по жизни, нога в ногу, в течение шести лет, я перенял начальные любительские и крайне неквалифицированные познания Шуры в автомобильных марках. Сами понимаете, - ограниченные лишь советским автомобилестроением.
Затем второй этап моего автообразования - Водила. Профессиональный шофер-дальнорейсовик, с которым я пропутешествовал через всю Германию - от Киля до Мюнхена. Если, конечно, все, что с нами там случилось, можно назвать "путешествием"...
Третий этап - недолгая, но не менее яркая жизнь в Грюнвальде у Фридриха фон Тифенбаха, располагавшего одними из лучших автомобилей в мире. Уж на этих автомобилях я поездил!..
Я сознательно опускаю воспоминания о рыдване Эриха Шредера и Руджеро Манфреди. После "РолсРойса" Фридриха о древнем "Опеле" Эриха и Руджеро как-то и вспоминать неловко. И даю слово, это не проявление пошлого снобизма, а трезвая оценка описываемого!..