Lady Покер

По телевизору передавали хронику городских происшествий. «Утром на набережной недалеко от моста обнаружен труп женщины. Возраст погибшей около сорока лет. Ее личность устанавливается». Камера поочередно выхватывала патрульные машины, санитаров с носилками и тело, упакованное в черный пластиковый мешок. Диктор сообщил, что по версии следствия женщина прыгнула с моста или была кем-то сброшена.

Нож застыл в моей руке. Подозрение напрашивалось само собой: утопленница – Барбара?!

– Это не она! – сыщик вынес однозначный вердикт, когда мы встретились через пару часов в «Mon Paris». Тем не менее, выглядел он хмурым, разговаривал полушепотом и часто теребил усы.

– А если? – продолжал настаивать я. – Представляешь, что будет?

– Личность утопленницы еще не установлена, хотя по описанию она очень напоминает нашу знакомую. Но информации слишком мало, а мой человек не имеет права вмешиваться в следствие.

– Тогда где Барбара? Ты сам сказал, что дома ее нет, и мобильный у нее выключен.

– Да откуда я знаю, где она шляется? Она вообще имеет привычку не отвечать на звонки. Может, уже умотала в пансионат на Кипре, а мы тут распсиховались…

– Ты же вчера должен был проводить ее до дома! – раздраженно перебил я.

– Она отказалась ехать домой. Заявила, что ей надо уладить одно дело и попросила высадить у казино.

Я молчал: не хватало еще попасть под подозрение в убийстве. Ясно как божий день – следствие скоро выяснит, что Барбара продала акции мне!

– Что притих, амиго? Страшно? – сыщик неожиданно рассмеялся.

– Ничего смешного не вижу. Мы с тобой главные подозреваемые, особенно ты.

– Почему я?

– Ты же ее видел последним. С деньгами…

Алесандро перестал смеяться.

– Что загрустил, амиго? – передразнил я его. – Страшно?

Сыщик тут же заявил, что у него железное алиби. Он провел ночь не один, да и в казино должны найтись свидетели, видевшие там Барбару. Потом начал объяснять про сбор доказательств, но я слушал его рассеянно. Мысль об убийстве крутилась в голове с бешеной скоростью. Дико заныл правый бок. Страх вцепился в печень и откусывал от нее кусок за куском, парализуя сознание. Как только насытится, страх исчезнет, но надо потерпеть какое-то время. Я попросил официанта принести пачку сигарет и выкурил две подряд.

Еще в детстве, будучи впечатлительным ребенком, я старался избегать всего, что связано со смертью. И даже когда стал взрослым, никогда не смотрел на покойника на похоронах. Лучше запомнить человека живым, иначе мертвое лицо, увиденное в гробу, будет мешать вспомнить живое. Жена всегда говорила, что я убегаю от жизни, и, возможно, была права.

– Ладно, давай закончим с этим, – прервал я Алесандро, который все еще выказывал свою осведомленность в тонкостях ведения следствия. – Найди Барбару, и все станет ясно.

– Живую или мертвую?

– Не глумись.

– Да простит меня, циничного дурака, святой Себастьян! – Алесандро состроил благочестивую гримасу.

Мне было не до смеха.

Мы еще некоторое время пообсуждали, как и когда предъявить ультиматум NB и Марку о разделе фабрики. Сошлись на том, что лучше пару дней подождать, пока Алесандро не выяснит, кто упал с моста. Я за это время попрошу брокера предложить акции фабрики всяким инвесторам.

– С тебя пятьсот евро, – сказал Алесандро перед уходом. – Компенсация за устриц и шампанское «Мадам Клико», которое вылакала Барбара.

– Не «мадам», а «вдова», – поправил я, выдавая деньги.

Официант принес счет. Я расплатился и вышел, но в офис не поехал: оставил верного «Шевроле» у кафе, а сам отправился побродить по городу, чтобы успокоить нервы. Отмеряя квартал за кварталом, перекресток за перекрестком, я пытался спокойно проанализировать ситуацию. Почему-то я не сомневался, что именно Барбару сбросили с моста. За что? Например, из-за денег. Кто-то узнал, что у Барбары с собой большая сумма наличных, подкараулил на мосту, и… Но она не настолько глупа, чтобы гулять по ночному городу одна, да еще с пачками денег в сумке. Значит, Барбара доверяла своему убийце. Он вез ее на машине, задушил и сбросил с моста в воду. Снова не верится: он что, не мог убить ее и спрятать труп в другом месте, подальше от центра города?

А если мотивом были не деньги, а месть?

Предположим, NB решил отомстить за то, что Барбара продала акции не ему. Но как он мог так скоро узнать, что акции уже проданы? Разве что Барбара сама ему сказала об этом. Почему? Например, они поругались, и она выпалила все это ему назло. Да мало ли почему – она же женщина, а у женщин своя логика!

Маловероятно.

Еще был мотив у экс-мужа Барбары, Бывшего Директора – она же коварно подставила его, лишила работы и всех благ… И он, разъяренный, назначил ей свидание у моста, чтобы поквитаться. А что, не исключено!

Через час быстрой ходьбы я захромал. Итальянские туфли доконали мои ноги. Зайдя в первый попавшийся бар, я сел за столик в углу, заказал виски и стянул с ног ненавистные штиблеты. Отдать больше ста евро и чувствовать себя, как в тисках! Мне захотелось тут же обменять шедевр итальянских модельеров на любые стоптанные кроссовки.

Как всегда, меня спас старый «приятель», изобретенный в далекой Шотландии. Пара глотков виски отогнала сожаление о неудачных штиблетах и детективные фантазии об утопленнице. Вокруг стало теплее, а девушка за барной стойкой – привлекательнее.

Я позвонил брокеру, рассказал о приобретении контрольного пакета фабрики и попросил подыскать покупателя. Брокер ответил, что, конечно, поищет, но ничего не обещает. Акции мелких фирм продать очень сложно.

– Мистер Джек, надеюсь, ты не забыл, что сегодня приглашен на корпоративную вечеринку? У моей фирмы юбилей, – напомнил он на прощание.

Я, конечно, забыл, но твердо пообещал быть. Брокер продиктовал адрес бара, куда приезжать.

Перспектива вечеринки обрадовала. Хотя сегодня был четверг, и в казино ожидался традиционный покер, настроения играть в карты не было. К тому же где-то в глубине души я чувствовал некоторую обиду на Марго. Мы встречались уже три раза, а она до сих пор не оставила телефона. Нашла глупого мальчишку… Грустные размышления прервал телефонный звонок.

– Привет, мистер Джек! Ты чего мне звонил вчера? – спросила Элизабет.

– Хотел пригласить отметить небольшое приобретение.

– Какое?

– Пока секрет.

– Не хочешь говорить – не надо. Я пыталась перезвонить, но ты был недоступен.

– В ирландском баре почему-то не берет мобильный. У всех есть связь, а у меня нет, – с сожалением вспомнил я одинокое празднование сделки. – Может, встретимся сегодня? Я иду на вечеринку, но, думаю, освобожусь не очень поздно.

– Пока не знаю, у меня тут одна проблемка… И настроение плохое.– Хорошо, тогда до завтра, – не сумев сдержать обиду, пробурчал я и поспешно нажал красную кнопку. Если никто не хочет меня видеть, тогда я тем более никого не жду. Виски миролюбиво покачивался в широком бокале. Я сделал два глотка и отключил телефон: хватит на сегодня плохих новостей!

Когда я добрался на такси до бара, где проходила вечеринка, веселье было в самом разгаре. Брокер искренне обрадовался моему приходу, усадил на свободное место. Я поймал на себе несколько изучающих женских взглядов. Понятно – появился новый персонаж, ко мне прицениваются. Что ж, это радует. Осталось выбрать кого-то, кто станет украшением вечера и раскрасит дымно-бутылочный фон бара живыми красками и эмоциями. Но сначала надо выпить виски и что-нибудь пожевать. В тарелке с салями моя рука случайно столкнулась с рукой девушки, сидящей напротив. Скорее даже, молодой женщины.

– О, извините.

– Нет, что вы, это вы меня извините.

Я внимательнее рассмотрел девушку: рост и полнота чуть выше нормы, круглое лицо с простыми чертами. Большая грудь, прикрытая хлопчатобумажной футболкой с глубоким вырезом и именем знаменитого итальянского модельера. Мы несколько раз встречались в конторе брокера (она работала референтом), и поэтому не казались друг другу чужими. Это немаловажный фактор, когда соблазняешь женщину – она не должна чувствовать, что ты первый встречный. Спустя пару минут разговора референт брокера неожиданно завела руки назад, откинувшись на стул. Ткань футболки обтянула крупные полукружья грудей. Потом она откинула голову назад, мечтательно закрыла глаза и несколько раз тряхнула длинными волосами, как будто собиралась стричься. Футболка задралась, обнажив загорелый живот. Я понял, что между нашими телами осталась единственная преграда – тарелка с остатками салями.

Через час мы сели в такси и поехали ко мне.

Расплачиваясь с таксистом, я вдруг осознал, что не хочу секса, а хочу просто лечь спать. Но сказать об этом девушке было бы верхом неприличия.

– Прошу вас, сеньорита! – воскликнул я, галантно приглашая девушку выйти из машины. – У меня дома есть отличный десерт.

Алесандро бы мной гордился.

Как только я открыл дверь квартиры и увидел свет, то сразу догадался, что меня ждет Элизабет. Острые осколки сожаления впились в душу. Элизабет вышла в коридор. Большие карие глаза смотрели сквозь меня.

– Привет… – выдохнул я, глупо улыбаясь.

– Хотела сделать тебе сюрприз, – слова Элизабет летели мимо, хотя предназначались мне. – Звонила несколько раз, но телефон не отвечал.

– Я забыл его включить.

Референт брокера побормотала извинения и ретировалась, оставив неудовлетворенное желание, смешанное с запахом алкоголя.

Я стоял в коридоре и смотрел, как Элизабет надевает сапожки и плащ. Хотелось ее удержать, но нужные слова застревали в пьяном сознании. Нашлось только банальное «извини».

– Не извиняйся, мистер Джек. Мы не давали друг другу никаких обещаний, так что все в порядке. Просто мне нужно срочно уехать. Пока, не провожай. Вот ключи.

Холодный металл обжег ладонь, каблуки застучали по лестнице. Двести шестьдесят лошадиных сил под окном взревели, на мгновение разбудив ночь, и снова стало тихо. Надо же так напиться, чтобы не заметить ее «Мустанг» на парковке!На кухне стояла открытая бутылка мартини, тарелка сыра и два бокала. Почему все так нелепо? Я прошел в спальню, снял костюм и повесил в шкаф. На полке лежал синий пуловер Элизабет. Я достал его и накинул на спинку стула, чтобы не забыть отдать в следующий раз (если, конечно, этот раз когда-нибудь случится). Вернувшись в гостиную, вынул из серванта бутылку виски. Пара глотков отбила привкус салями. Затем включил телевизор, лег на диван и обнял тигра. Полосатый зверь послушно прижался ко мне.

* * *

Бум… Бум… Бум…

Крупные капли тяжело падали на карниз. Их однообразный стук эхом отзывался в сознании.

Если на голову человека долго, не переставая, в одно и то же место капать воду, он сойдет с ума – существовала некогда такая китайская пытка. Сначала капли не чувствуешь, потом возникает ощущение, что каждая следующая становится тяжелее предыдущей, и вот уже не вода, а свинец ударяет по твоей черепной коробке.

Бум… Бум… Бум…

Звук от удара становится все громче, пока не достигает такой чудовищной силы, что барабанные перепонки лопаются и мозги разлетаются вдребезги.

Бум… Бум… Бум…

Надо вставать. Надо найти силы подняться с дивана, на котором так вчера и уснул, иначе сойду с ума под пыткой дождя. Надо почистить зубы, долго и тщательно – уничтожить привкус салями. Я встал и поплелся в ванную.

Когда я уселся завтракать и принялся с трудом запихивать в себя тосты с сыром, зазвонил мобильный. Я отыскал его в кармане плаща – забыл вчера, что, впрочем, неудивительно… Это был Алесандро. Он объявил, что тело утопленницы сильно обезображено, и даже от одежды остались одни клочья. По версии следствия, она попала под винты проходящего мимо судна. Никаких документов при обыске трупа тоже не найдено, так что личность погибшей пока не установлена.

– Будут ждать заявления о пропаже от родственников, – подвел итог сыщик.

– Спасибо, что пожелал приятного аппетита, – перестав жевать, поблагодарил я. – Что-нибудь еще к завтраку?

Слава богу, «приятных» новостей больше не было. Алесандро сообщил, что после обеда уезжает на выходные на фазенду, пожелал мне веселого уикенда и пропал. Везет же некоторым – опять будет целых два дня пить вино, жарить мясо и заниматься любовью…

* * *

Я просмотрел вчерашние пропущенные звонки: кто-то дважды звонил вчера с «засекреченного» номера. Марго! Видимо, она была в казино и хотела узнать, почему я не приехал. Стало стыдно, причем вдвойне – и перед ней, и перед Элизабет. А потом накатила волна мучительного сожаления.

Было жаль не столько себя, сколько того хорошего и важного, что могло бы случиться со мной, и не случилось. Не каждый день с тобой хотят провести вечер (а может и ночь) сразу две женщины.

Выкурив сигарету, я оделся и заклеил пластырем пятку, натертую обувным «итальянским шедевром». После чего проглотил таблетку, чтобы унять сердцебиение, вызвал такси и поехал забирать «Шевроле».

Он послушно ждал там, где его оставили вчера, – около «Mon Paris». Вот что значит верный друг! Я смахнул с лобового стекла прилипшие листья. Сел за руль и погладил панель приборов: каждая кнопочка родная и привычная, каждый переключатель – послушный и безотказный. «Надо все-таки купить новую резину, давно обещал», – с нежностью подумал я, когда двигатель ласково заурчал клапанами, неслышно взрывая пары бензина в цилиндрах стального сердца.

Прогрохотавший мимо самосвал окатил грязным потоком брызг. Мир за окнами машины сразу потускнел и стал коричневатым, как на старинных фотографиях. Зачем надо ехать в офис в пятницу, потеряв полдня в пробках? Бесцельно торчать за столом, наблюдая, как песок в стеклянных колбах часов отсчитывает мгновения жизни? Или наблюдать в окно, как с клена облетают листья? Лучше наберу в прокате DVD, приеду домой и буду хандрить до ночи.

Я позвонил Ирен, сказал, что заболел и в офисе не появлюсь. Она доложила, что в понедельник утром меня ждут в банке для подписания каких-то бумаг.

– Перезвони и скажи, что обязательно буду, – приказал я, отключил телефон и поехал домой.

* * *

Выспался. Наконец-то выспался! Одеяло долго не хотело отпускать, цепляясь за обрывки сна, в котором оставалось детство. Вот что значит спокойный вечер и ужин без виски. Организм надо любить – и он ответит тем же: казалось, мы радовались с организмом вдвоем. Захотелось сделать зарядку и приготовить завтрак.

«Когда готовишь омлет, – говорила моя жена, – надо тщательно взбить молоко с яйцами и добавить щепотку соды – тогда он будет воздушным, с нежной корочкой». И есть его надо обязательно с белым хлебом, намазанным маслом: это ужасно вредно, но страшно вкусно. Иногда она готовила омлет по-нормандски с яблоками и корицей.

Солнце заглядывало в окно кухни и явно завидовало, глядя, как я в одиночестве уплетаю свою стряпню. Что делать – приходится завтракать вдвоем с солнцем, если никто больше не хочет составить мне компанию.

Позавтракав, я позвонил жене. Мы немного по-доброму поболтали. Жена сказала, что сегодняшняя субботняя встреча с дочерью переносится на следующую неделю, так как они уезжают за город. Потом трубку взяла Люси и заговорщицким шепотом напомнила, чтобы я не забыл про обещание купить слоника. Я поклялся всей чистой посудой в кухне, что сдержу обещание. Она хихикнула: «Папочка, ты такой глупый!» – и положила трубку.

«Раз планы сменились, можно убраться в квартире», – решил я.

Вымыл полы, навел порядок в кладовке. Нашел старую фотографию школьной рок-группы и, разглядывая ее, подумал: странный это возраст – «за тридцать». Еще живы кумиры, которым ты поклонялся в юности, но им уже поклоняются твои дети. Еще живы родители, но уже нет кого-то из друзей. Я отогнал от себя мысль о старости – все равно она неизбежна, зачем думать о ней и грустить?

К обеду квартира сияла. Плюшевый тигр лежал на диване: ему, как и мне, было абсолютно нечем заняться.

Разыскал в Интернете расписание в кинотеатрах. Ничего стоящего не показывали, а смотреть ужасы и тупые стрелялки для подростков не хотелось. В конце концов, утомленный тщетными попытками хоть чем-то себя занять, уселся читать Ремарка.

К вечеру решил заглянуть в ближайший винный магазинчик, с хозяйкой которого дружил. Нас связывала общая страсть – виски, к тому же хозяйка всегда баловала скидками. У нее было двое детей чуть старше Люси. Мы познакомились, когда она пришла проконсультироваться, как составить бизнес-план винного магазина. Я помог ей сделать расчеты и замолвил словечко в банке. С тех пор мы приятельствовали.