Легенда о черном алмазе
Шрифт:
В кабинете начальника при повторном тщательном обыске у Лохмача был отобран короткий, с тяжелой ручкой нож, наточенный до блеска. Триша взвесил его на ладони, покачал головой:
– Штука специальная, бросковая. Значит, наловчился, нечесаный, метать?..
Лохмач не ответил, только резанул Трифона тупым и наглым взглядом, а его напарник, крашеный брюнет, фальшиво удивился:
– Ножичек?.. Откуда он у тебя?.. Смотри-ка, не знач…
Триша добросовестно шарил по бесчисленным карманам
Лохмача, и на столе все возрастала горка разных часов, колечек, брошек.
У Вертлявого,
Список вещей, найденных при обыске, Василий Иванович кропотливо заносил в протокол, а покончив с записью, пошарил в ящике стола и вынул новую тоненькую папку.
– Затрудняюсь, как назвать вас, жалкие подонки,- сказал он, приоткрыв папку и перебирая какие-то фотографии.- Гражданами?.. Этого вы не заслуживаете. Воришками?.. Для вас это мягко. Оба вы бывшие полицаи, оба прислуживали фашистам и, значит, предали Родину… Потому так и запишем в протоколе: предатели.
Лохмач и Вертлявый разом вскочили на ноги:
– Нет, мы бежали из немецкого плена!..
– Мы партизанили в лесах за Кременной…
Движениями рассчитанными и уверенными Триша и Гриша молча усадили их на места.
Василий Иванович взял из нанки одну из фотографий и подал Лохмачу:
– Полицай Кузьма Ведерников… узнаешь себя?
Бандит схватил фотографию обеими руками и тут же обронил. Ее на лету подхватил Гриша и стал рассматривать на расстоянии. Ведерников на фото выглядел подтянутым и надменным франтом: ладный полушубок, ремни через плечо, в левой руке немецкий автомат, правая вскинута в фашистском приветствии, взгляд устремлен на щит, на котором раскорячился черный паук свастики.
– Узнаешь себя, красавчик?..
Бандит закрыл ладонями лицо, затрясся плечами и, вдруг обессилев, сполз с табурета, стукнулся коленями о пол:
– Каюсь… прошу прощения. Не сегодня, так завтра я сам пришел бы с повинной. Непременно пришел бы, товарищ начальник…
Трифон рванул его за плечо и поднял с пола:
– Здесь у тебя нет товарищей… кроме вот этого, перекрашенного. Вместе пакостили - вместе и отвечайте.
Словно бы оглушенный неожиданным поворотом событий, Вертлявый лишь теперь опомнился: он резко отодвинулся от Лохмача, грохнул табуретом, изогнулся, хищно оскалил мелкие густые зубы:
– Пришел бы с повинной?.. Врешь!.. Это грабитель но кличке «Каин», он держал меня страхом при себе. «Если уйдешь от меня,- грозился,- убью!» Верь мне, начальник: я сам его пристукнул бы, да удобная минута не приходила. А теперь - только доверьте, я его мигом спроважу на тот свет…
Василий Иванович махнул рукой:
– Перестань кривляться. Ерш… И твоя фотография у нас имеется. Я задаю тебе лишь один вопрос, и ты должен ответить. Я спрашиваю: где прячется Бешеный Ганс? Теперь ты говори - я слушаю.
Бандиты разом обернулись и глянули
друг на друга. Пролетела какая-то секунда, но Василий Иванович засек ее и заметил, как дрогнули, перекосились тонкие губы Лохмача, как в рыжих зрачках Вертлявого отразился испуг.Они промолчали. Начальник терпеливо ждал минуту, две.
– Ладно,- сказал он, вздохнув, придвигая к себе тетрадь протокола.- Так и запишем: отвечать на вопросы отказались…
Минутой позже, разглядывая фотографию Бешеного Ганса, Василий Иванович даже улыбнулся.
– Ах, до чего же занятен!.. И как мне хотелось бы встретиться с этим красавчиком хотя бы разок!
Лохмач, привстав, взглянул на фотографию и невесело оскалил зубы:
– А вы с ним встречались, начальник… Вспомните, когда вы спускались в шурф, какой-то добрый старик передал вам свой фонарик.
Лейтенант стал ощупывать карманы, заглянул в ящик стола:
– Да, верно… был фонарик… Вспомнил, я обронил его, когда из шурфа поднимался. Хотел было вернуться, но с гусем в руках трудновато. Да и потеря, подумалось, невелика.
Лохмач продолжал скалить частые, мелкие зубы:
– Ой, велика, начальник,потеря! Вы свою гибель утеряли. Тот фонарик - хитрая штуковина: пять раз исправно включается, а на шестой раз - взрыв.
Василий Иванович задумался:
– Придется еще раз в шурф спускаться, чтобы тот фонарик к делу приобщить.
Григорий и Триша встали разом:
– Мы готовы,- сказал Григорий.
– Да, поручите это нам,- подтвердил Трифон.
– Немного повременим,- поразмыслив, решил Василий Иванович и, как это случалось, когда он пребывал в хорошем настроении, пристукнул ладонями по крышке стола.- Сначала я должен встретиться с тем… красавчиком.
37
В дозоре. Быть терпеливым. Зайчик-почтальон. В сумрачном доме. Что в свертке9 Черный кот. Тайна погреба.
Емелька знал свой городок до самого последнего тупика. Выбрать кратчайший путь к дому гадалки Феклы, что в Кривом переулке, для него не составляло особого груда. Перепрыгивая через низкие заборчики, он мчался по садам, по огородам напрямую, и дворовые псы сопровождали его разноголосым лаем. В Кривом переулке он оказался раньше тетки Феклы и выбрал старый заброшенный сарай своим наблюдательным пунктом.
В жизни довольно часто случаются самые неожиданные совпадения. Одно из них произошло и на том пустынном огороде. Именно у того же сарая притаился другой человек, который тоже наблюдал за переулком. К счастью, ботаник (а эго был он), поглощенный своим занятием, не заметил Емельки…
Они находились на расстоянии десяти шагов друг от друга, и Пугач отчетливо расслышал сдержанный глуховатый кашель, настороженный шорох травы, хруст камешка под каблуком. Стиснув зубы и затаив дыхание, Емелька старался определить, где именно прячется неизвестный. Сложенный из камня-песчаника, сарай был невелик; его дощатая крыша прохудилась и еле держалась на гнилых стропилах, двери и вовсе отсутствовали… В этом неуютном месте неизвестный, конечно же, укрывается не случайно. Но от кого он прячется? Или кого-то подкарауливает?..