Легенда

будь доживем…

КРЕЩЕНИЕ

В новеньком черном комбинезоне, новеньких рези-

новых сапогах я явился к прорабке четвертого участка.

На бревнах и камушках сидели, лежали, грызли семеч-

ки девчата в таких же комбинезонах, курили и хохота-

ли несколько мужчин. Я несмело подошел и спросил

у одного из них, не это ли бригада Анны Москаленко.

Он был рыжий-рыжий, как солнышко, и вдобавок заи-

кался.

— Буду у вас работать.

— Н-ну и л-ладно,— равнодушно сказал рыжий и

отвернулся, скручивая цигарку.

Я протянул «Беломор». Это его несколько озадачи-

ло, и он миг колебался, брать или нет.

— Б-будешь всем «Беломор» совать — б-без штанов

останешься! — недовольно прорычал он и взял.—

А моя жена н-не разрешает папиросы, ш-шипит, стерва.

73

После этого он окончательно и бесповоротно повер-

нулся ко мне спиной.

Правду говоря, я ожидал всего, но только не тако-

го приема.

Загудело четыре часа. Стали кучками собираться

рабочие, уходили домой. А мы все сидели, никто и не

думал двигаться; почесывались, хихикали. Я поду-

мал: «Вот это работа! И это называется лучшая брига-

да? Странно».

Наконец явился бригадир — маленькая, смуглая,

курносая женщина. Она была такая щупленькая, ми-

ниатюрная, что мне захотелось протереть глаза: неуже-

ли это бригадир бетонщиков на такой стройке? Она

потерялась среди всех, вылезла на камушек, чтобы ее

видели, и, кончая доругиваться с мастером («А мне де-

ла нет до ваших плотников! Разогнать вас всех!»), при-

нялась распределять:

— Сегодня все по местам, как вчера! Машка — на

большой блок, Дашка — на водослив…

— О-ох, о-пя-ать водослив! В печенках он уже, ваш

водослив!

— Вставай, Дашка! Хватит вылеживаться… коро-

ва!

Поднимались нехотя, брали лопаты, брели в разные

стороны. И вдруг стало так скучно, так тоскливо!

— Я новенький,— сказал я, не утерпев, думая, что

меня не замечают.

— Вижу. Дашка-а! Ты скажи Ефремовичу, пусть

он…

Какие они все безразличные, грубые! Бригадира

почти не слушаются, машут рукой: ладно, мол! А Мо-

скаленко ничего, как будто так и надо. Она разогнала

с бранью, раздраженно почти всех, слезла с камушка.

— Тебя звать Анатолий?.. Николай! Поведи его

под первый кран на приемку.

74

— П-пошли,— буркнул Николай, не глядя на меня.

Он лениво побрел по брусьям, по камням, совершен-

но не интересуясь, иду ли я за ним. Перебрели по ко-

лено в воде лужу, покарабкались вверх по лестнице.

Выше, выше… Мелькали серые стены, сплетения желез-

ных балок, помосты; мы нагибались, скользили, лезли,

лезли… Я старался не смотреть на землю; она осталась

далеко внизу, а мы запутались среди сплетений железа

и дерева, и обратно не было возврата. И вдруг… откры-

лось небо!

Ух, какая это была высота! Мы выбрались из от-

верстия, оказывается, на самой верхотуре эстакады,

широкой, как мост. Прямо перед нами стоял, раскоря-

чившись, грандиознейший портальный кранище, и его

стрела, казалось, цепляла тучи, а на самом конце ее

трепетал красный флаг.

На эстакаде было пусто, только лежала бадья для

бетона — огромный железный ящик на салазках, за-

цепленный за крюк крана.

— Б-бадью видишь? — сказал Николай.

– Да.

— Как машина вывалит в бадью, так ты п-почисти

лопатой к-кузов и ори крановщику «вира-а». Понял?

— Понял.

— Вот и все. Номера машин запиши и, сколько кто

сделал ходок, доложишь бригадиру. На лопату, а я по-

шел,— заключил он свой инструктаж.

Он исчез в той же дыре, откуда мы появились, а я

в недоумении, держа лопату, осматривался; подошел

к бадье, потрогал. Черт возьми! Это не во сне? Ткнули:

почисти и ори «вира»… Кран-страшилище передо мной,

как динозавр, и я перед ним — муравей. А вдруг я сде-

лаю что-то не так? Да и сумею ли? Мне стало страшно-

вато. А вот бревна лежат, косые. Зачем бревна?

Ага, это чтоб машина въезжала на них колесами…

75

Проклятый рыжий, не сказал. Чем я ему не понра-

вился?

Куда же кран понесет бадью? Ага, вон наши дев-

чата, среди досок и железа, как в клетке; возятся в

блоке, тянут кабели… Сердце у меня замерло. Тоня!

Тоня с соколиными бровями. Ей-богу, она! Неужели в

нашей бригаде? Точно, вон и рыжий Николай там пол-

зает, помахивает руками… Сверху мне все это видно

как на ладони.

Рыжий Николай дал мне лопату тяжелую, с налип-

шим цементом и сучковатой ручкой. Как хорошо, что

я в свое время научился работать этим орудием произ-

водства! Каждую осень мы всей школой сажали сады.

Витька всегда удирал, «болел», а мне нравилось рыть

ямы, рыть до испарины на спине. Эх, думал ли я тогда,

что буду загребать лопатой бетон на Иркутской ГЭС?

А вот когда пригодилось…

Издавая гул, как на мосту, прямо на меня по эста-

каде мчалась первая машина с бетоном. Ну, держись,

Толька!

ВЫДЕРЖУ ИЛИ НЕТ?

И началась работа! Я вспотел в первые же минуты

Это оказалось и просто и невероятно трудно. Машина

подлетела, расплескивая серый, грязный раствор,

задним ходом взлетала на бревна, опрокидывала ку-

зов, я бросался в самую грязь, в кузов, скреб лопатой

налипший на углах бетон — тяжелый, вязкий, как за-

мешанная глина,— скатывался вместе с ним в бадью,