Лестрейд. Рыжий… Честный… Инспектор

Холмс с улыбкой кивнул.

— Вы даже не представляете, какие двери оно порой открывает! Так вот, когда председатель гуронов посещает особняк, львиную долю времени он проводит в кабинете, который расположен на втором этаже. Именно в кабинете и расположен сейф. У меня, к сожалению, нет точной информации, какой именно модели этот сейф, но его поставили относительно недавно, думаю, это какая-то из тех марок, что у всех на слуху… Кстати, Джордж, скажите — наряду со способностями детектива, нет ли среди ваших достоинств ещё и таланта медвежатника?

— Кое-что умею, — усмехнувшись, признал я.

Чего-чего, а опыта общения с этой братвой у меня за время службы в органах, накопилось с избытком. Кое-что из их навыков пришлось перенять.

Холмс просто расцвёл.

— Отлично. Я тоже поднаторел в этом искусстве, но мне крайне пригодится и ваша помощь. Минутку…

Он ненадолго вышел и вернулся с небольшим кожаным футляром.

— Вот. Это моё недавнее приобретение. Своеобразное наследство от Маленького Тома…

— Простите, кого?

— Для вас, не жителя Лондона, простительно не знать Тома. Он был лучшим медвежатником ещё пару лет назад, пока многочисленные «подвиги» не привели его на каторгу, где он и умер от чахотки.

— А как футляр оказался у вас? Вы что-то сказали про наследство?

— Так и есть! Это мои советы помогли Скотланд-Ярду прихватить Тома с награбленным. Вместо гонорара за услуги я забрал себе этот чемодан. Иначе пылиться бы ему в музее… А так он ещё послужит, но на сей раз доброму делу.

Холмс открыл футляр.

— Любой домушник душу продаст за него. Здесь есть всё… В нём никелированная фомка, алмаз для резания стекла, отмычки под любой замок и все новейшие приспособления, до которых дошла цивилизация. Скажем — потайной фонарь. Согласитесь, просто необходимая в нашем случае вещь, существенно облегчающая поиски в ночном тёмном помещении…

Он посмотрел на меня.

— Я видел вашу обувь, Джордж. Боюсь, вам придётся переобуться во что-то более подходящее, что не производит лишнего шума… Кажется, у нас с вами нога одного размера. Могу предложить вам теннисные туфли с резиновой подошвой… По случайному стечению обстоятельств у меня их две пары.

— Буду вам обязан, Шерлок.

— Ещё неизвестно, кто кому и насколько обязан, — засмеялся он. — Наконец-то мои ноздри щекочет аромат авантюр и приключений. Я обожаю этот запах. Без него мой мозг превращается в бесформенное желе.

— Когда пойдём на дело?

— Глубокой ночью, когда обитатели Вигмор-стрит 16 лягут спать. Разумеется, мы поедем туда на экипаже, но кучеру назовём адрес в нескольких кварталах от штаб-квартиры гуронов, дальнейший путь проделаем пешком. Перед проникновением в дом наденем карнавальные маски — если нас случайно заметят, потом никто не сможет опознать нас в лицо.

Он немного помолчал, прежде чем спросить:

— В нашем распоряжении ещё много времени… Джордж, как вы относитесь к музыке?

— Хорошо отношусь.

— В таком случае, надеюсь, вас не смутит моя игра на скрипке? Дело в том, что одно из моих прошлых дел касалось розыска пропавшей скрипки, изготовленной руками самого маэстро Амати… Я нашёл инструмент, и его владелец любезно разрешил мне подержать пару дней скрипку у меня, чтобы я мог насладиться её божественным звучанием…

— Делайте что находите нужным, Шерлок. Это ваш дом, — сказал я.

Глава 34

Я не смог оценить талант скрипача Холмса, потому что, когда он взял в руки смычок, меня вырубило буквально через несколько минут. При этом мне снился жуткий сон, будто сосед из квартиры напротив в очередной раз затеял ремонт и стал буравить сверлом стены. И мне так хотелось его убить…

Из кошмара меня вытащило лёгкое прикосновение руки Холмса.

— Джордж, нам пора… Насколько я понял, работу Амати вы оценили по достоинству, — подмигнул он.

— О да! В следующий раз, когда меня измучает бессонница, нарочно напрошусь к вам на домашний концерт, — засмеялся я.

Мы выпили по чашке бодрящего кофе (кстати, миссис Хадсон я так и не увидел) и принялись собираться. У Шерлока действительно был глаз-алмаз: его теннисные туфли пришлись мне в пору — сидели как «родные», не болтались и не жали. Так же в запасах сыщика нашлись две карнавальных маски — чёрные строгие «летучие мыши».

Дальше всё шло строго по намеченному плану: извозчик высадил нас возле ресторана, работающего круглые сутки напролёт. Судя по большому количеству снующих туда и сюда преимущественно наёмных экипажей, местечко было популярным, так что наша поездка туда не должна была вызвать подозрений.

Само собой, заходить в залитые светом двери заведения мы не стали. Отсюда до Вигмор-стрит было не больше мили, этот путь я и Холмс проделали пешком.

Дом номер шестнадцать был погружён во тьму, как и вся улица.

— Патрульные констебли обходят улицу каждый час, — сверившись с луковицей циферблата карманных часов, изрёк Холмс. — Дождёмся, когда они в очередной раз пройдут по улице. Тогда мы будем точно знать, какой у нас запас времени.

Спрятавшись в укромной нише между двумя раскидистыми деревьями, мы стали ждать.

Пунктуальность не входила в число достоинств констеблей из здешнего дивизиона, патрульных мы увидели только где-то через час с четвертью. Двое дюжих парней, светя себе под ноги фонариками, неспешно шествовали по Вигмор-стрит, о чём-то тихо переговаривались и, после вальяжного променада, наконец, скрылись за поворотом, вызвав у нас вздох облегчения.

— Пора, — сказал Холмс, надевая маску. — Если они и дальше будут столь же ретивы, исполняя обязанности по службе, в нашем распоряжении останется гораздо больше часа.

— Если не провозимся с входными замками и сейфом, должны уложиться, — прикинул я.

Коротким броском мы пересекли улицу, убедились, что никого не потревожили, и двинулись к чёрному входу особняка.

— Джордж, раз уж мы с вами решили встать на скользкий путь нарушителей закона, не будете против, если я воспользуюсь воровской терминологией и попрошу вас немного постоять на стрёме? — усмехнулся Холмс.

Через маску были видны только его глаза: сосредоточенные и при этом весёлые.