Лестрейд. Рыжий… Честный… Инспектор

Граммер пожал плечами.

— Я предпочитаю термин «особый способ допроса», но если вам будет угодно — да. Эти ирландские фанатики — крепкие орешки, но мы и не таких раскалывали.

— Он ничего не говорил о своём коллеге по работе на таможне — О’Райли?

— По просьбе мистера Холмса мы задавали ему этот вопрос. Мур и его дружки не посвящали О’Райли в свои планы.

— Почему?

— Он казался им слишком ненадёжным. Его интересовали совсем другие вещи…

— Как думаете, это правда?

— Чтобы нам солгать, нужно очень постараться, — злорадно ухмыльнулся Граммер.

— Я вас понял. Спасибо.

— Было б за что… Одно дело делаем…

Мура держали в одиночке. То ли ещё не всё из него вытрясли, то ли опасались, что в обычной камере его удавят другие сидельцы, не испытывавшие особой приязни к ирландцам, а уж тем более — фенеям.

Он окинул меня равнодушным взглядом, лишь на долю секунды задержавшись на моих рыжеватых волосах.

— Кажется, я тебя знаю. Это из-за тебя я тут оказался.

— Разве? А я думал из-за себя… Инспектор Лестрейд, Скотланд-Ярд, — представился я.

— Чего тебе от меня нужно, Лестрейд? Твои дружки всласть надо мной поиздевались. Нет предмета, которым бы меня не били. Тоже хочешь поучаствовать? — хмуро проскрипел он.

— Странный ты человек, Мур! Неужели ты думал, что после того, как ты и твои дружки собрались устроить, тебя станут по головке гладить?! — усмехнулся я.

— Нами двигала благородная цель! — запальчиво воскликнул он.

— Ну да… Только при этом погибли бы десятки ни в чём не повинных людей. Женщины, дети…

— Не давите мне на совесть. Иной раз цель оправдывает средства. А за свои грехи я бы сам ответил на том суде, который ждёт каждого из нас.

— Думаешь, тебе, как убийце, там скидка будет? — зло заметил я.

— Да! — вызверился он.

— Ошибаешься, Мур! Снисхождения к таким, как ты, не было, нет и не будет. Скажи спасибо, что тебя вовремя остановили, иначе бы твоё имя проклинали в веках.

— А как ты ещё предлагаешь бороться с твоей империей, которая причинила так много зла моей стране?! Вы, наглые, самоуверенные, спесивые бриташки — и есть самые отъявленные и ужасные убийцы на свете. Да на вас чистого места без крови нет! И не тебе судить о таких, как я!

Я кивнул.

— Даже не собираюсь с тобой спорить. Однажды твоя родина… пусть не вся, но всё равно, большая её часть — станет свободной.

— Ты действительно в это веришь, Лестрейд?! — Мур глядел на меня как на безумца.

— Я это знаю. Ирландия добьётся независимости, только произойдёт это не скоро. Если дотянем, будем уже глубокими стариками, — спокойно ответил я.

— Плевать! Я бы хотел увидеть свободную Ирландию своими глазами! Дай бог, — выдохнул он.

— А ещё бог тебя уберёг от ужасного груза на совести. Но ты прав, я здесь не для того, чтобы читать тебе нотации. Я ищу твоего коллегу, между прочим, ирландца, как и ты.

— О’Райли? Неужели до него кому-то есть дело? Я думал, Скотланд-Ярду плевать на нашего брата, ирландца… Даже на трижды законопослушного гражданина.

— Не могу сказать за весь Скотланд-Ярд, но мне есть дело до всех и до каждого. Твой коллега, возможно, друг или приятель, пропал. Я собираюсь его найти. Ты мне поможешь?

Он ответил практически сразу:

— Лестрейд, ты… Ты самый удивительный полицейский из всех, кого я видел. Да, я помогу тебе. Спрашивай, что хочешь узнать.

Глава 37

Я вызвал смотрителя и попросил принести для нас с Муром кофе.

— Если это, конечно, возможно…

Очевидно, смотритель получил конкретный приказ от начальства не препятствовать мне и всячески помогать, поэтому ограничился лишь удивлённым взглядом в мою сторону и презрительным — в отношении ирландца, но согласился принести нам кофе из ближайшего заведения.

— Зачем тебе это? — спросил Мур, когда мы снова остались в камере наедине. — Я же сказал, что и так расскажу всё, что знаю про О’Райли, без утайки.

— Потому что кофе в первую очередь нужен мне… У меня была бессонная ночь, я жутко устал, когда делал всё, чтобы мне устроили эту встречу… А ещё у меня и без того мало времени, чтобы прерывать наш разговор «кофе-брейком».

— Прости, чем?

— Я услышал это выражение от одного из американцев. Означает короткую паузу для того, чтобы выпить кофе. В каком-то из североамериканских городов… прости, не помню названия, с недавних времён есть даже праздник, посвящённый «кофе-брейку»[1]… А ты продолжай…

— О чём ты хочешь узнать в первую очередь?

— Для начала неплохо понять, что за человек был этот О’Райли.

Мур фыркнул.

— Натуральный жадина и скопидом… Короче, типичный ирландец.

— Да? И в чём это заключалось?

Мур доверительно склонился.

— На службе об этом не знали, но О’Райли поначалу мухлевал на таможне, за взятки пропуская в страну контрабандный товар. О больших суммах речи не было, но он сумел приумножить капиталец…

— Каким образом?

— Стал ростовщиком. Одалживал денежные суммы под низкий процент… Ну как под низкий — просил немногим меньше, чем в банке.

— Ты тоже занимал у него деньги?

— Я всегда жил по средствам.

— Похвально, — одобрительно кивнул я. — Были ли у него враги, которые могли бы убить его, чтобы не возвращать долг?

— О’Райли всегда осторожничал. Не связывался с откровенными отморозками… Да и суммы, повторюсь, отнюдь не такие большие.

— Хорошо. Где он держал накопления? В банке?

Мур усмехнулся.

— Он же ирландец и потому не верил в банки!

— Так что — закапывал в землю?

— В основном вкладывался в акции. Например, в акции британских железных дорог. Полагал, что так будет гораздо надёжней.

Нам принесли кофе.

— Напиток богов! — смакуя, произнёс я, сделав первый глоток. — Выпил и словно заново родился.

— А вот я полжизни отдал бы за бутыль даже самого дрянного виски, — вздохнул ирландец.

— Ты сам сделал свой выбор, променяв кабинет таможенника на эту камеру.

— И, заметь, я не сожалею! — откликнулся он.

— Тогда просто пей кофе и не мечтай!

Покончив с напитком, я продолжил допрос.

— Насколько я знаю, О’Райли был вдовцом, а повторно так и не женился… Почему?