Личная награда Альфы

Проигнорировав последовавшее за этим утробное рычание моего Викинга, Рамзи добавил:

— Эта девочка должна понимать, что поставлено на кон.

— Мы сами разберемся.

— С учетом того, кто её родители? — усмехнулся Рамзи. — Артис, будь уверен: уже завтра начнётся неравный бой за твою избранницу, а я, несмотря на то, что задолжал тебе долгих семь счастливых лет, не смогу ничего с этим сделать. Мои руки будут связаны. Правда, если девушка сегодня подтвердит своё желание остаться с тобой…

Александр Рамзи выразительно посмотрел в мою сторону.

— Дорогой, ты не находишь, что нечестно так сильно давить на Алексис, — вздохнула прекрасная хозяйка замка.

— Я желаю всем только добра.

— Тае и Этьену мы все тоже желали только добра, — покачала головой Лика. — Да ещё и Лере «помогли», не прояснив всю ситуацию до конца.

— Мы. Разберемся. Сами. — Процедил Артис.

— Я лишь хотел донести до девочки, что её избранник — не просто Альфа, управляющий двумя очень разными частями стаи. У её избранника нет ни соседей, ни кровных родственников — никого, кто мог бы взять его стаю в случае гибели вожака.

— Александр! — рявкнул Артис, поднимаясь со стула. — Она сама примет решение.

— Но она должна понимать, что от её решения будет зависеть жизнь огромного количества оборотней. Мы все знаем, что случилось в немецких землях… что сейчас происходит на землях любого из нас, потому что ни один из нас не в состоянии позаботиться обо всех, кому требуется помощь. Мы не можем потерять ещё и тебя!

— Спасибо за ужин, — рявкнул Артис и, подхватив меня на руки, направился к дверям, ногой открыв для нас проход.

Ужин не просто смазал всё впечатление от прошедшего дня, но ещё и заставил меня сильно задуматься.

Полночи проворочавшись с боку на бок, я, вконец вымотавшись, открыла глаза и села — с удивлением заметив, что Артис сейчас не спит на другой половине гигантской кровати, а сидит в кресле у стены напротив и неотрывно смотрит на меня.

— Я хочу, чтобы ты знала, — хрипло произнес Викинг. — Дело не в стае…

Поморщившись, он поправил сам себя.

— То есть и стае тоже — я всё-таки собирался жениться по уговору ради оборотней своей стаи. Но тебя я хочу для себя.

Сейчас, в непроглядной ночной тьме, его глаза казались неестественно яркими и желтыми как расплавленное золото.

— То есть у меня нет выбора? — спросила я, кутаясь в одеяло.

— Разумеется, у тебя есть выбор. Я даю тебе время осознать его, — усмехнулся Артис. Я было вспыхнула и хотела ответить что-то соответствующее моменту (и феминистской идее равенства полов), но Артис в этот момент вкрадчиво спросил:

— Как ты думаешь, почему ты не можешь заснуть?

— Потому что слишком много ошарашивающих новостей за один день?

— Попробуй ещё раз, — снисходительно посоветовал Артис.

— Потому что слишком устала за день.

— Ещё одна попытка.

— Потому что родители ещё пока не приехали?

Артис тяжело вздохнул — явно, сокрушаясь от моей недальновидности:

— Я могу поспорить, что как только я вернусь в кровать — ты заснёшь в течение десяти минут.

Он улыбнулся.

— В тебе совсем немного крови оборотней, но её достаточно, чтобы ты чувствовала притяжение истинных пар.

— Это на самом деле так важно? — спросила я, перекидывая волосы через плечо.

— Тебе тоже будет не хватать меня, — довольно улыбаясь, протянул Артис. — Не так, как мне тебя — я просто сойду с ума без тебя… но и ты без меня не будешь счастлива.

Он произнес это настолько серьёзно, что я вздрогнула: меня испугали обе части его фразы; и не знаю, какая больше.

— Что Рамзи имел в виду, когда сказал, что от тебя зависят огромное количество оборотней? — судорожно спросила я, надеясь таким образом переменить тему.

Артис усмехнулся, но тему всё же поддержал.

— Я не знаю, как ты представляешь себе стаю оборотней…

— … ну, в полнолуния вы превращаетесь в чудовищ и бегаете по лесу голышом, изображая зверей.

Артис улыбнулся.

— Мы превращаемся тогда, когда хотим… или когда зверь по какой-либо причине становится сильней человека. Зверей мы не изображаем — чаще всего мы становимся зверьми, когда бегаем голышом по лесу.

— А мне не надо?

— Что? — нахмурился Артис.

— Бегать по лесу голышом? — спросила я на полном серьёзе. — Нет, я лес, конечно, люблю… но бегать голышом — увольте. Так и простыть можно.

— Ты просто ещё не пробовала, — отчетливо хмыкнул Артис. — Мы также празднуем праздник Луны каждое полнолуние. И это не просто повод для сбора стаи. В полнолуние оборотни напитываются силой Луны, а Альфа… альфа и его помощники в этом случае выступают что-то наподобие ретрансляторов. Не будет Альфы, не будет его помощников бет — и баланс в оборотнях между зверем и человеком нарушится за считанные недели. Приближенные смогут выстоять пару месяцев без полнолуний, а дальше зверь будет всё чаще брать вверх над человеком.

— То есть все эти жуткие истории про оборотней — людоедов — не шутки желтой прессы?

— И такое иногда бывает, — кивнул Артис. — С возрастом, зверь внутри оборотня матереет, и если у оборотня не оказывается достаточных якорей для человека, зверь побеждает человеческую половину, и оборотень превращается в одичавшего.

— Ужас какой, — поежилась я.

— Одичалые чрезвычайно опасны, — кивнул Артис. — Но людоедство всё же исключения, а не правило. Так же, как и у людей.

— Какое счастье, что во мне нет почти ничего от оборотней.

— Самки не подвержены одичанию, — сверкнул белоснежным оскалом мой Викинг. — Но притяжение истинной пары они ощущают наравне с избранниками.

Заметив, что я поёжилась, Артис добавил:

— К примеру, ты реагируешь чуть спокойней, чем чистокровная волчица, но всё равно реагируешь на меня так, как и положено оборотнице, нашедшей свою пару.

Я подумала, что он опять имеет в виду сегодняшнюю ночь и то, что я не смогла уснуть без него, одна в кровати. Но в этот раз у меня уже был готов ответ на возмутительное предположение моего Викинга.